Между работами
Шрифт:
Зеро поморщился: «Да что с тобой такое?». Джин Ён пожал плечами и что-то добавил по корейски. Атилас тихонько засмеялся.
«Что значит ты болен?», — спросил Зеро. «Ты вампир. Вампиры не болеют». Сквозь звенящую тишину в моих ушах я услышала, как Джин Ён что-то ответил и уже в который раз пожал плечами.
«Вампиров не бывает», — прошептала я. Не существует ни вампиров, ни монстров, ни чудовищ, прячущихся под кроватью. Существуют только кошмары, и ужасные люди, совершающие ужасные поступки.
«Нет такого понятия, как болезнь вампиров», — Атилас прищурился и добавил: «Скорее всего что-то не так с этим местом. Ты действительно не чувствуешь никаких запахов?».
«Nae.»
«Жаль».
«Что
«Aniyo,» — возразил ему Джин Ён и добавил ещё что-то по-корейски.
«Я могу отнести образцы в лабораторию». Это предложение лишь усугубило злость Джин Ёна, а чернота его глаз стала и вовсе непроглядной. Он что-то ответил. «Ты не лучше лаборатории». На этот раз Джин Ён говорил довольно долго, и Зеро начал заметно колебаться. Наконец он ответил: «Хорошо. Возможно, проблема в самом доме. Местная полиция сказала, что с ним всегда были связаны неприятности: люди здесь то пропадают, то вновь появляются. Возможно на дом влияет что-то из За пределами или Между.
«Не говоря уже о нюхе Джин Ёна», — прошептал Атилас.
Это уже второй раз, когда Зеро упоминает о Между и За пределами. Что же это такое? Компании? Конгломераты вампиров? Впрочем, шанса узнать это мне так и не представилось. Трое мужчин — вампиров? — уже ушли с места преступления. Я не была уверена, был ли это тот самый эффект молчания, который они излучали, но чем дальше эта тройка уходила, тем спокойнее я себя чувствовала.
Наверное, мне нужно было быть более осторожной уходя на работу из дома следующим утром. Я хочу сказать, не то, чтобы я не была осторожной, но именно эту фразу мы себе говорим, когда что-то случается. Потому что кое-что случилось. И если притвориться, что сделанное или не сделанное могло как-то повлиять на события, сразу чувствуешь себя немного лучше. Впрочем, возможно это срабатывает только со мной.
Как не крути, но день начался плохо, и продолжал становиться всё хуже и хуже. Я проснулась и позавтракала — чем не помню, так что завтрак должен был быть чертовски «восхитительным». Я даже помню, как почистила зубы, что для меня было триумфом, потому что чищу я их не всегда. Не то чтобы кто-то мог рассказать об этом моей маме, так что я не очень следую правилам.
Копы практически закончили с местом преступления. Закончили и уборщики. Так что улица снова стала почти нормальной, если не обращать внимание на пятна крови, которые не были до конца смыты. Глядя на всё это было сложно поверить, что вчерашнее утро было чем-то более реальным, чем просто кошмар. И те мужчины — вампиры, так они себя называют? — ха. Тоже просто часть ночного кошмара.
Я натянула рюкзак и засунула руки в карманы. Было нормально, но немного холодно — мои пальцы покраснели и онемели. Изношенный воротник кофты также не особо защищал от холода, а потому спина стала замерзать, что означало, что я снова заболею. Не то чтобы это имело хоть какое-то значение. Дома не было никого, кого бы раздражал мой насморк.
Я взглянула на солнце, поднимаясь вверх по улице, внимательно поглядывая по сторонам, чтобы не дай Бог не встретить копов. Я и теперь уже мёртвый парень были единственными, кто оставался жить внизу улицы. Но ведь никогда не знаешь, кого можешь встретить. Я чувствовала себя… Я не знаю, как объяснить. Как будто кто-то следил за мной. Возможно, я просто стала параноиком. Но всё же внимательно смотреть по сторонам было хорошей идеей. Когда я преодолела часть склона и перешла на другой конец улицы,
Я не видела его вчера на месте преступления. Я была в этом практически уверена. Поэтому я проскользнула между домами 56 и 58, и последний раз взглянула на копа. Я была так озабочена тем, чтобы полицейский не увидел и не услышал меня, что не заметила этого чувака, пока не стало слишком поздно. В одну минуту я пролезаю в дыру забора дома № 56, а в следующую в меня врезается что-то огромное и кожаное.
Что ж, зубы действительно могут стучать. По крайней мере мои. И к тому времени, когда я наконец смогла сконцентрироваться, кто-то уже сжимал моё горло, грозясь тем самым отобрать у меня мою концентрацию. Я почувствовала запах кожи от его куртки, но я бы и так смогла его узнать — я не видела настолько белого чувака с тех пор, как в детском садике ходила в одну группу с альбиносом. Даже его волосы были белоснежными. Да, я помню, что я видела его вчера. Но до этого момента всё происходящее вчера казалось мне сном.
Как там его звали? Зеро?
Я пару раз кашлянула, и он сморщился, когда увидел на рукаве мои слюни. «Что?», — пробурчала я. «У меня есть» — кхе, кхе — «ещё».
«Тебе не следует здесь играть», — сказал он. Он звучал практически разумно. Ну, настолько разумно, насколько вообще может разумно звучать человек, который играючи душит вас практически до смерти одной рукой. «Это небезопасно. Кое-кто был тут убит вчера».
«Да?», — и потому что я знала, что он этого не делал, я спросила: «Ты — убийца?» Он посмотрел на меня, и мне вдруг показалось, что я его озадачила. «Нет. Почему ты…».
«Потому что меня ты очень скоро убьёшь, если не прекратишь душить».
«Это? Это тебя не убьёт. Всего лишь немного неудобно».
Тем не менее он отпустил меня, и я снова почувствовала то, что уже чувствовала раньше — когда только их увидела — непреодолимое желание убежать, спрятаться, быть в безопасности. Вскочить на ноги и бежать, пока это существо не схватило меня и не разорвало на части голыми руками.
Может быть, если бы я была в своём уме, я бы прислушалась к инстинкту самосохранения и убежала. Но это была всего лишь другая версия смертельной игры, и, если бы я решилась бежать, мне бы пришлось повернуться к нему спиной. Сейчас этот игрок не брал меня в расчёт. Но вот если я побегу, это изменится.
Поэтому я уже во второй раз за несколько дней застыла.
Глава 2
Все инстинкты во мне кричали бежать, пока ещё можно, но я решила их игнорировать. Вместо этого я уставилась на его лицо.
Я довольно неплохо умею читать эмоции на лицах, и на его лице читалась — не знаю, как сказать, грусть что ли? Смирение? Ожидание? Да, ожидание. Как будто он только и ждал, что я побегу. За этим ожиданием скрывалась усталость, хоть он и пытался прикрыть её крутостью. Мне вдруг захотелось приободрить его и предложить чашечку кофе, хотя я сомневаюсь, что он оценил бы моё предложение.
В любом случае, в реальности я никак не могла предложить ему кофе — в доме я жила нелегально и его туда не приведёшь, а лишних денег, чтоб угостить его кофе, у меня не было. Каждая заработанная мной копейка откладывалась на покупку дома.
Так что вместо кофе я спросила у него «Ты в порядке?»
В этот раз это был он, кто удивился и спросил: «Что?» Я кивнула в сторону улицы, где произошло преступление. «Ты же вроде как расследуешь это дело? Немного грязно, не так ли?»
«Меня не вырвало», — ответил он натянуто. Я что, оскорбила его?