Между Севером и Югом
Шрифт:
— Спасибо.
— Передавай привет Долорес.
— Обязательно.
Джордж простился с шефом и легкой походкой направился в парк, который простирался до самого его дома. Настроение было замечательным. Он привлекателен, молод, здоров, занят интересным делом и имеет очаровательную возлюбленную, на которой вскоре собирается жениться. Что еще нужно человеку для счастья?
Кстати, и свою мать он наконец-то обрадует, хотя, если честно признаться, в этом отношении его стали одолевать некоторые сомнения…
Долорес прилетела в Канаду еще две недели
Те невероятные приключения, которые им довелось пережить, теперь казались настолько неправдоподобными, что трудно было понять, происходило ли это с ними на самом деле или он видел в кино.
Но главное заключалось не в этом.
Долорес была слишком ярким, фантастически красивым цветком, который великолепно смотрелся под знойным небом Южной Америки, но весьма странно в условиях скромной канадской природы и не менее скромной квартиры, расположенной в многоэтажном доме на окраине Оттавы.
Аргентинка была настолько эффектной, что любое появление с ней в общественном месте немедленно вызывало ажиотаж. Однако совместная жизнь состоит не из одних парадных выходов!
Нечто подобное сказала Джорджу и его мать — скромная, жизнелюбивая домохозяйка, долгожданное знакомство которой с возможной невесткой состоялось несколько дней спустя после ее прилета.
— Боюсь, что ты не сможешь с ней ужиться, сынок, — осторожно произнесла миссис Буффон в разговоре с Джорджем по телефону. — Мне кажется, что тебе бы лучше найти кого-нибудь… попроще.
— Что значит — попроще? — удивился и огорчился сын. — Намекаешь, что она для меня слишком красива?
— Вовсе нет. Просто Долорес привыкла к совсем другому образу жизни, чем тот, который ты можешь ей предложить.
— Но если она меня действительно любит, то сумеет приспособиться, — возразил Джордж.
— А ты сам?
— Что — я?
— Любишь ли ты ее настолько, чтобы приспособиться к ее возможным причудам?
Вопрос матери неожиданно заставил его взглянуть на ситуацию с новой точки зрения, и растерявшийся Джордж не нашелся, что ответить. Он и поныне пребывал в полном недоумении, совершенно не представляя, что будет дальше. То ли в заурядных житейских условиях Долорес «опростится», словно экзотическая бабочка, с чьих крыльев стерли все яркие и разноцветные узоры, то ли не выдержит и улетит обратно в Аргентину.
Третий вариант — уехать вместе с ней — совершенно не приходил ему в голову…
Дойдя до большой клумбы, вокруг которой стояли скамейки, Джордж присел на свободную и раскрыл книгу мисс Элизабет Эванс, которую прихватил с собой.
Первая же сцена, на которую он наткнулся, небрежно листая толстый том, оказалась откровенно эротичной и немало его позабавила.
Проворно сбросив старенькое платье и оставшись нагой, Эллис стала умело обнажать его стройное сильное тело, дразня невероятно возбуждающими поцелуями, от которых он сначала оцепенел, а потом принялся дрожать как в лихорадке.
Затем они опустились на пол, и он неуклюже и торопливо принялся тыкаться влажными губами в ее пленительные своей упругой тяжестью груди, стремясь как можно быстрее оказаться между горячих смуглых бедер, чтобы проникнуть туда, где, казалось, сейчас сосредоточился для него центр мироздания.
Но она сладострастными и одновременно нежными прикосновениями заставила его полностью подчиняться ее воле, покорно следовать всем ее желаниям.
О, это обжигающее дыхание и тишина, которую только подчеркивало слабое потрескивание свечей! О, эта томительная медлительность, позволяющая не захлебнуться, а упоительно смаковать каждый поцелуй и каждую ласку, изощряясь в утонченной любовной игре до тех пор, пока не наступает апофеоз страсти, сопровождающийся взаимными стонами!
А затем, уже после того, когда, казалось бы, весь мир полностью растворился в неистовых, прерывистых вздохах и судорожных объятиях, приходят покой и умиротворение, когда хочется говорить шепотом и думать о чем-то великом вроде вечной любви, бессмертия души или великой поэзии…
Ну и фантазия у нашей клиентки! — с усмешкой подумал Джордж, закрывая книгу и оглядываясь по сторонам.
На одной из соседних скамеек, с любопытством наблюдая за молодежью, сидела пожилая супружеская пара. На другой расположились трое рокеров в кожаных куртках и шнурованных ботинках, с банками пива в руках. На третьей — высокий парень в потертом замшевом пиджаке, небрежно обнимающий маленькую, но очень изящную девушку не старше двадцати лет.
Длинные черные волосы, достигающие талии, затянутой в тугие джинсы, мгновенно напомнили Джорджу Долорес в день их знакомства, поэтому он с интересом присмотрелся к хорошенькому девичьему личику и налитым волнительной упругостью вполне женским формам.
Заметив его внимание, девчонка вдруг отвернулась от своего кавалера и быстро показала сыщику розовый язычок.
Джордж усмехнулся и покачал головой.
В этом момент ее приятель поднялся и, пьяно шатаясь, размахнулся и швырнул пустую бутылку в центр ухоженной клумбы.
Ну и дружка ты себе нашла! Хорош, нечего сказать! — мысленно произнес Джордж, обращаясь к девушке. И вновь увидел издевательски высунутый язычок. Вот чертовка!
Тем временем парень сел на место, после чего между ним и девушкой возник спор, в ходе которого он всей пятерней, то ли лаская, то ли с угрозой схватил ее за волосы. Однако стоило ей протестующе вскрикнуть, тут же отпустил. Но девушка уже рассердилась не на шутку и демонстративно отвернулась от него. Мельком посмотрев на Джорджа, она перевела взгляд на рокеров, один из которых был весьма привлекателен — небольшая бородка, аккуратные усики, томный взгляд и длинные каштановые волосы.