Между ударами сердца
Шрифт:
Гамзат и Аслан не любили менять привычки. Он стояли рядом с джипами и, приложив ладони козырьками к глазам, всматривались в своих соплеменников – дагестанцев, чьи силуэты мелькали среди стволов молодого леса. Молодые кавказцы под руководством своего бригадира Мансура проверяли, не затаился ли и на этот раз в лесопосадке неизвестный стрелок.
Гамзат нетерпеливо набрал номер на мобильнике, вскинул руку к уху:
– Мансурчик, как дела?
– Чисто вроде. Все облазили. Нету в лесу никого.
Аслан несколько нервно
– И все же, – обратился к компаньону Гамзат. – Кто это мог быть?
– Да кто угодно, – поморщился Аслан. – Мало ли у нас с тобой врагов?
– На родине – да, в Москве – да. А здесь мы еще мало кому успели дорогу перейти. Город-то тихий. Да и мужик какой-то отмороженный. Мог бы, как принято, просто машину во дворе поджечь, без всякой стрельбы. Может, он тебя, Аслан, грохнуть хотел, да промазал?
– Хотел бы, грохнул, – мрачно отозвался Аслан и зябко повел плечами.
– Выходит, он того мужика с квартирой спасал? – предположил Гамзат.
– Может, и так. Но только мужик тот татуированный – расписанный так, что понятное дело – конченый. У него таких верных корешей быть не может. Да и сам он в штаны наложил, когда стрельба началась.
– А если хорошо его прижать, а?
– Мансур найти его не может. Сбежал куда-то. Дома не появлялся. Запил где-нибудь от страха. И документы все сгорели, – Аслан от обиды даже скрежетнул зубами. – Хреновое начало у нашего бизнеса. Одни убытки.
Гамзат щурился, беззвучно шевелил пухлыми губами, словно складывал в уме пятизначные числа.
– Грищенко не мог кого-нибудь к нам подослать? Мы ж на него крепко тогда за дурь наехали.
– Ему какой смысл? – пожал плечами Аслан. – Нет полковнику в этом никакого смысла.
– Отомстить захотел. Попугать.
– Не вяжется. Он, как узнал, что случилось, сам глаза выкатил.
Со стороны шоссе показалась машина – старый угловатый, забрызганный грязью темно-зеленый «Мерседес-Бенц» W 123 «Крокодил», с задранной задней подвеской для пущей проходимости. Этот старый, но надежный по всем статьям автомобиль неторопливо запылил по грунтовке, ведущей к карьеру. Кавказцы переглянулись.
– По времени он должен быть, – Гамзат прищурился и несколько напряженно улыбнулся, узнав в человеке на пассажирском месте рядом с водителем полицейского полковника.
«Крокодил», грозно урча «неубиваемым» немецким дизелем, глубже заехал в чашу карьера. Из него выбрались двое – полковник Грищенко в штатском и водитель – пожилой, благообразного вида седой мужчина с острым проницательным взглядом.
– Здравствуй, Михаил Павлович, – Гамзат протянул ладонь для рукопожатия.
Грищенко коротко поприветствовал кавказцев, присвистнул, рассматривая с расстояния сгоревший джип.
– Не хрена ж себе, – покачал он головой.
Кавказцы настороженно рассматривали незнакомого им немолодого седовласого мужчину с объемным серебристым кофром в руке, не знали, можно ли быть при нем откровенным. Очень им не понравилось, что тот профессиональным понимающим взглядом окинул сперва металлическую бочку с вырезанным верхом, а затем посмотрел на поросшее камышами озерцо.
– Данилов, – представил своего спутника Грищенко. – Евгений Валерьянович. Я вам о нем как-то говорил.
– А-а-а-а… – понимающе заулыбался Аслан, вспомнив давний разговор.
Данилов в прошлом был экспертом-криминалистом. Впрочем, после выхода на пенсию профессию не забросил. Грищенко нередко неофициально привлекал его в качестве эксперта, когда расследование могло коснуться афер и преступлений самого полицейского полковника или же его подельников. За приличный гонорар Данилов не прочь был тряхнуть стариной, а экспертом Валерьяныч был, как говорится, от бога.
– Зажигательной стреляли? – поинтересовался криминалист.
– С первого выстрела зажег, – с готовностью подтвердил Аслан. – Вон там он, у тех кустов лежал, – показал он подрагивающей рукой.
– Ясно, – пробормотал Данилов, косясь на дагестанцев, кучковавшихся возле леса. – Ваши люди не сильно там натоптали?
Аслану оставалось только пожать плечами.
– Тогда посмотрим.
Данилов, пристально глядя себе под ноги, подошел к сгоревшей машине, присел на корточки, практически сразу же нашел входное отверстие вошедшей в бензобак пули.
– Навылет пробило. Это хорошо, – проговорил он, натягивая белые нитяные перчатки.
– Чего в этом хорошего? – не удержался от вопроса Гамзат.
Данилов не удостоил спрашивающего ответом, он уже пригнулся и почти прильнул глазом к входному отверстию. На противоположной стороне бака световой точкой сияло выходное отверстие. Определив по ним траекторию выстрела и сделав поправку на то, что джип осел, когда лопнули протекторы, криминалист уверенно отмерял расстояние рулеткой и принялся слой за слоем снимать сыпучий песок детским совочком. Снятое рассыпал тонким слоем в сторонке. Глядя на криминалиста, можно было подумать, что он впал в детство и воображает, будто сидит в песочнице. Вот-вот и начнет лепить песочные пирожки, ставить «бабки».
– Опаньки, ёпсь, – неожиданно игриво молвил серьезный седовласый криминалист и пальцем аккуратно ссыпал песок с совочка, в котором осталась лежать винтовочная пуля.
Пуля перекочевала в пластиковый пакет.
– Смотри-ка, а он не дурак, – вырвалось у Аслана.
Полковник Грищенко осуждающе посмотрел на кавказца, мол, как он мог думать иначе.
– Евгений Валерьянович – голова, – важно произнес Михаил Павлович.
Теперь, когда траектория выстрела была определена, Данилов, даже не пользуясь подсказками Аслана, безошибочно отыскал место, откуда был сделан выстрел. К пуле в пакетике добавилась и гильза.