Между
Шрифт:
Он нежно целует меня в висок, втягивает носом аромат моих волос, проводит языком по ушку. Другая его рука легла ко мне на живот, забираясь под свитер, и я чувствую его горячую кожу. Это словно огонь прикасается ко льду, который не в состоянии выдержать, поэтому плавится под его напором.
Он с нажимом проходится по каждому моему изгибу, словно изучая сантиметр за сантиметром.
Его губы оказались близко с моими, дыхание щекотало кожу, но рассмеяться я не успела, потому что он поцеловал меня страстно.
И тут я понимаю, что никто и никогда не прикасался и не сможет прикасаться ко мне так. Это может и позволено только ему. Я даю ему на это полное право.
— Только я. Только мои прикосновения, мои поцелуи. Ты узнаешь их из тысячи, но…
— Только ты… — выдыхаю ему прямо в губы и открываю глаза.
Он неотрывно смотрит на меня своими глубокими омутами, что я тону окончательно и бесповоротно. Я готова и осознанно хочу отдать свою жизнь в его руки.
— Никто кроме меня не может к тебе прикасаться.
И я киваю в ответ, хоть он и не требуется.
Я понимала, что так Ярослав хотел показать мне, что что бы ни случилось, в каком бы состоянии я ни была, я обязательно вспомню и почувствую. Его прикосновения врезались в мою память, мою кожу, мои ощущения.
Дни текли один за другим, я медленно возвращалась в свой привычный режим жизни и с большим удовольствием вернулась в университет. Мне этого не хватало. Учебы, чего-то нового каждый день, друзей, атмосферы…
Теперь каждый раз после универа меня встречал либо Ярослав, либо дядя или Фёдор. Иногда Лиза и Костя провожали меня, а порой и Август. В общем не оставляли меня одну, без присмотра. И если честно признаться, меня эта опека тяготила. Конечно, я понимаю, что это всё ради моей безопасности, потому что они переживают и беспокоятся, но я ведь не маленькая.
Так продолжалось несколько дней.
Смартфон издаёт трель входящего сообщения: «Буду через десять минут».
И если честно, мне хотелось просто отключить телефон и уйти, что я, собственно, и сделала. Никого не предупредив, быстренько слиняла. И плевать на всё.
Я хочу побыть одна. Мне нужно побыть одной.
Мне казалось, что у меня постепенно, медленно, но, верно, отбирают мою свободу, моё пространство, пусть даже и с благими намерениями. Я всегда это ощущала, с самого детства — мне нужно пространство, мне нужно время, чтобы побыть наедине с собой, чтобы меня никто не трогал.
Но сейчас…
В институте друзья, после универа кто-то из близких, дома постоянно кто-то есть. Кругом люди, люди, люди! Надоело!
Забежала в кафе, посидела в тишине с собой. Именно этого мне не хватало.
Телефон просто разрывался на части от входящих звонков и сообщений, и меня это злило, поэтому отключила нафиг звук, вибрацию и спрятала его подальше в рюкзак.
Прогуливаясь по улицам города, увидела,
Там, как всегда, было прекрасно. Меня сразу же узнали, как же, звезда прошлой выставки. Вот только я этой «славы» не хотела совсем, но живем с тем, что есть.
Тут были люди, которые подходили ко мне, поболтать познакомиться, а я же хотела другого. И походу мое терпение лопнула, схватила бокал шампанского у проходившего мимо официанта и чуть ли не залпом его опрокинула.
Никогда не пила алкоголь и страсти к нему не имею, но сегодня не могу иначе. Мне хочется сделать что-то из ряда вон. И так я влила в себя постепенно ещё парочку, а может три бокала.
Не скажу, что напилась, но была явно под шафе, потому что теперь я была готова общаться со всеми за милую душу. А может мне так казалось.
Но мне стало легко.
А вот когда я выходила из галереи, то увидела знакомую машину, а ещё её хозяина, который стоял, облокотившись на машину спиной со сложенными руками на груди и сердито смотрел на меня.
Всё, хорошее настроение, как рукой сняло. Пух и нет его.
Ярослав молча открывает дверь и ждёт, когда я сяду.
— Не хочу.
— Алиса.
— Сказала же, что не хочу. Оставь меня в покое!
— Алиса, — слышу в его голосе строгие и повелительные ноты.
Он берет меня под руку и ведёт к машине, а у меня вот совсем нет сил упираться.
— Ты что пьяна?
— Нет.
— Ты где успела надраться?! — сердито шипит он.
— Там, где наливали.
— Понятно. Садись в машину, — холодно говорит он.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Нет.
— Уверена?
А я почему-то молчу.
— Значит не уверена.
— С чего ты взял?!
— Я это вижу.
— А, ну да.
— Что с тобой происходит?
— Что со мной происходит?! Да это что с вами со всеми происходит?!
— Уточни.
— Уточни?! Как будто ты сам не понимаешь!
— Хочу услышать твою версию.
— Ты издеваешься?! — чёрт, я завожусь не только от самой ситуации, но и от его гребаного спокойствия. — Вы все носитесь со мной, как со списаний торбой! Даже на минуту одну не оставляете!
— Ну вот ты была одна и к чему это привело?
— У меня не было выбора!
— Выбор есть всегда.
— Да что ты знаешь о выборе?! Я ощущала себя, как в золотой клетке! А мне всего лишь хотелось немного свободы!
— И как тебе эта свобода?
— Мне хоть иногда хочется побыть одной! А вы мне этого не позволяете!
— Хорошо.
И больше он ничего мне не сказал. Мы ехали в полной тишине, в такой же тишине он проводил меня домой и передал в руки дяди. А дальше я не помню.
—
— Какой хмурый взгляд. Что случилось?