Международное частное право

Коллектив авторов

§ 2. Состав норм международного частного права. Метод регулирования

1. В состав норм международного частного права входят прежде всего коллизионные нормы, определяющие подлежащее применению право. Но вопрос о круге таких норм нуждается в уточнении.

Связанные с функционированием государственно-правовых институтов разнообразные юридические противоречия нередко именуют, независимо от природы правовых конфликтов, общим термином «юридические коллизии». Международное частное право имеет дело с коллизиями особого рода.

К изучаемым в международном частном праве коллизиям относятся прежде всего и главным образом коллизии, возникающие в международной жизни из действия законов в пространстве – пространственные правовые коллизии.

Интертемпоральные

коллизии, содержание которых является результатом действия законов во времени, рассматриваются в настоящем учебнике, главным образом, в аспекте применения на территории Российской Федерации законодательства бывшего СССР. В этом плане внимание доктрины привлекали вопросы о соотношении правил ГК РСФСР 1964 г. и Основ 1991 г., относящихся к совершению внешнеторговых (внешнеэкономических) сделок, о «судьбе» постановления Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 г. № 122 «О порядке подписания внешнеторговых сделок» [3] .

3

СП СССР. 1978. № 6. Ст. 35.

Коллизионные нормы, разграничивающие действие законов во времени, предусматриваются вводными законами к частям первой, второй, третьей и четвертой ГК РФ. Части первая, вторая и четвертая ГК РФ подлежат применению к правоотношениям, возникшим после введения их в действие. По правоотношениям, возникшим до введения их в действие, они применяются к тем правам и обязанностям, которые возникают после введения их в действие. Вопрос о применении к длящимся отношениям разд. VI «Международное частное право» решается вводным законом к части третьей ГК РФ иным образом: по правоотношениям, возникшим до введения в действие этой части, данный раздел (в отличие от разд. V «Наследственное право») не применяется и к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие, и, следовательно, в таких случаях подлежат действию соответствующие положения Основ 1991 г., ГК РСФСР 1964 г. и некоторых других актов. Тема «интертемпоральные коллизии в международном частном праве», разумеется, значительно шире и нуждается в отдельном исследовании.

Специального исследования заслуживают также проблемы, относящиеся к интерперсональным коллизиям в правовой сфере, основанным на принадлежности физических лиц к определенной национальности, религии и проч. [4]

Основной предмет изучения в международном частном праве – пространственные правовые коллизии подразделяются (с позиций международного частного права) на коллизии законов разных государств («международные», «интернациональные») и коллизии законов внутригосударственных образований (членов федерации) одного и того же государства («внутренние», «межобластные»). Изучение вопроса о том, подчиняется ли решение пространственных правовых коллизий – «международных» и «внутренних» – одним и тем же общим началам или каждому роду коллизий соответствуют особые правила их регулирования, позволяет сделать вывод о несовпадающих подходах государств к этой проблеме.

4

См.: Международное частное право: современные проблемы: в 2 кн. Кн. 2. М., 1993. С. 171–179.

В СССР различение «международных» и «внутренних» коллизий было традиционным. Принадлежали они к разным сферам права и рассматривались в разных областях правоведения. Существенными оставались расхождения в составе и содержании самих коллизионных правил – как в Основах 1991 г. (правила ст. 8 о применении гражданского законодательства одной союзной республики в другой союзной республике и разд. VII о правоспособности иностранных граждан и юридических лиц, применении гражданских законов иностранных государств и международных договоров), так и в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. (правила ст. 7 о законодательстве Союза ССР и союзных республик о браке и семье, применении законодательства союзных республик о браке и семье и раздела V о применении советского законодательства о браке и семье к иностранным гражданам и лицам без гражданства, применении законов о браке и семье иностранных государств и международных договоров). Впрочем, в Основах 1991 г. содержание «внутренних» и «международных» коллизионных норм (норм ст. 8 и разд. VII)

было сближено.

С прекращением существования СССР коллизии законов бывших союзных республик, ставших независимыми государствами, приобрели «международный» характер и составили область международного частного права.

Конституция РФ (п. «о» ст. 71) отнесла гражданское законодательство к ведению Российской Федерации. Тем самым в принципе исключается правотворческая деятельность субъектов Российской Федерации в области гражданского законодательства, а следовательно, и возможность возникновения «внутренних» коллизий законов в этой области [5] .

5

М.И. Брагинский и В.В. Витрянский считают, что закрепление исключительной компетенции Российской Федерации в области гражданского законодательства «прежде всего не исключает ситуации, при которой федеральный орган поручает субъекту Федерации издать определенный акт. В конечном счете принятый таким образом акт опирается на компетенцию именно федерального, а не местного органа». Далее, соотнеся правила ст. 71 и 72 Конституции РФ, они приходят к выводу: «гражданское законодательство является исключительной компетенцией Российской Федерации, кроме случаев, которые охватываются ст. 72 Конституции РФ» (Договорное право. Общие положения. М., 1997. С. 89, 92).

Семейное и трудовое законодательство отнесено к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов (п. «к» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения Российской Федерации и совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.

В некоторых странах (главным образом, организованных на федеративных началах) существует несколько систем частного права, такие системы действуют, например, в штатах США, провинциях Канады. Так, в канадской провинции Квебек принят Гражданский кодекс этой провинции, который содержит главу десятую, посвященную международному частному праву. Каким образом определяется правовая система, подлежащая применению, если коллизионная норма отсылает к праву страны, в которой действует несколько таких систем?

С введением в действие части третьей ГК РФ в российское законодательство впервые включено правило о применении права страны с множественностью правовых систем. В случае, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем, применяется правовая система, определяемая в соответствии с правом этой страны. Если невозможно определить в соответствии с правом этой страны, какая из правовых систем должна быть применена, применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано (ст. 1188 ГК РФ).

В США практическое решение коллизионных проблем связано прежде всего с рассмотрением «межштатных» коллизий, что явилось основанием для выводов об однотипности подходов, применяемых в этой стране к «межштатным» и «международным» правовым коллизиям. В то же время в литературе по международному частному праву высказывались сомнения в справедливости утверждений о полной идентификации применяемых в США правил решения «межштатных» и «международных» коллизий. Отмечались различия в конституционных основах решения «межштатных» и «международных» коллизий [6] .

6

См.: Международное частное право: современные проблемы: в 2 кн. Кн. 2. С. 164–165; Власихин В.А., Мишин А.А. Конституция США: политико-правовой комментарий. М., 1985.

Конституцией РФ (п. «п» ст. 71) в российское законодательство введено понятие «федеральное коллизионное право». Вряд ли можно сомневаться в том, что законодатель, обращаясь к этому понятию, имел в виду не только коллизионные нормы международного частного права. Скорее всего в центре внимания законодателя находились правовые предписания, позволяющие преодолевать противоречия при определении предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов, полномочий государственных органов решать коллизии между актами законодательства Российской Федерации и ее субъектов, равно как и между отдельными нормативными правовыми актами. Но образуют ли эти правовые предписания систему норм – коллизионное право?