Межполушарное взаимодействие
Шрифт:
У левшей не только левое, но и правое полушарие активно участвует в обеспечении всей совокупности вербальных процессов. При его поражении у левшей наблюдается широкий спектр дисфазических явлений в импрессивной и экспрессивной речи, структура вербально-мнестического дефекта приобретает вид развернутых нарушений, носящих зачастую типично «левополушарную» (в традиционном понимании) окраску. Таким образом, та асимметричная картина церебральной репрезентации речевых функций, которая имеет место у правшей, у левшей обнаруживает более симметричный, амбилатеральный характер.
Другим отличительным признаком мозгового обеспечения вербальных функций у левшей является его внутриполушарная недифференцированность. У левшей отсутствует та фокальная церебральная отнесенность практически всех звеньев, аспектов речевой деятельности, которая отличает правшей.
В клинической картине левшей при исследовании различных видов вербальной деятельности обнаруживается отсутствие устойчивой взаимосвязи между наступлением специфических первичных дефектов и конкретной топической отнесенностью патологического очага. С одной стороны, у них наблюдаются нарушения, связанные с действием патологического фактора, неспецифического для данной локализации мозгового поражения (например, сужение объема слухо-речевой памяти при дисфункции теменно-затылочных структур). С другой – при страдании определенной зоны мозга могут одновременно выступать дефекты, как правило, несовместимые у правшей в силу различной церебральной отнесенности факторов, лежащих в их основе (например, персевераторный синдром и нарушение понимания логико-грамматических конструкций). Иными словами, анализ клинических моделей протекания нереальных процессов у правшей и левшей с локальными поражениями мозга продемонстрировал факт более диффузной их внутриполушарной организации у последних.
Выделенные характеристики мозгового обеспечения вербальных функций у левшей – функциональная межполушарная амбилатеральность и внутриполушарная недифференцированность обусловливают возникновение своеобразных симптомокомплексов левшей, во многом отличных от таковых у правшей. Наличие этих двух параметров может сказываться (в актуаль– и онтогенезе) как положительно, так и отрицательно.
Рассмотрим описанную выше диссоциацию: относительную сохранность сенсомоторного звена и выступающие на первый план динамические нарушения речи. Наблюдения за здоровыми левшами обнаружили, что среди прочих феноменов для них свойственны позднее становление речи и трудности овладения письмом (в значительной мере из-за дефицита акустического анализа и синтеза); в сенсибилизированном эксперименте даже в 8–12 лет они демонстрируют дефекты звуко-буквенного анализа. По мере взросления все эти затруднения, как правило, элиминируются и исчезают (хотя могут обнаружить себя в экстремальных условиях – нервное перенапряжение, сильная усталость и т. п.). Можно предположить, что формирование сенсомоторного звена происходит у левшей не непосредственно, а компенсаторно-опосредованно, с опорой на иные модальности. Такая гипотетическая «многоканальность», с одной стороны, делает сенсомоторную сферу более устойчивой, а с другой – подвижной при необходимости поисков путей аутокоррекции в случае повреждения определенного участка мозга. Следствием этого, возможно, и является достаточная сохранность сенсомоторных синтезов при локальных поражениях мозга у левшей. Если подобные рассуждения верны, очевидно, что церебральная функциональная недифференцированностъ леворуких не только не вступает в противоречие с логикой развития данного звена речи, но в определенном смысле «изоморфна» ей.
Иное дело динамическое звено – по самой своей сути оно является условием для нормального протекания речевой функции, развертывания ее во времени; процессуальной ее характеристикой. Очевидно, что это качество с неизбежностью требует наличия опоры на строго отлаженные, иерархизированные, дифференцированные вне и внутри себя – «отрегулированные» мозговые механизмы. Частое присутствие в клинической картине леворуких таких расстройств, как персеверации, амнестико-афатические явления, феномена разобщенности межмодального взаимодействия, позволяют говорить о том, что относительная функциональная недифференцированностъ мозга левшей является в известной мере фактором риска для возникновения нарушений, связанных с выпадением динамического компонента протекания психических процессов.
У левшей прослеживается большая уязвимость речевых функций в целом. Дисфазические явления возникли у них не только при поражении левого, но и правого полушария; при правосторонней локализации очага вербально-мнестический дефицит перестает проявляться лишь как нарушение порядка воспроизведения, но актуализируется в виде развернутого синдрома, отягощенного влиянием всего комплекса патологических факторов, затрудняющих мнестическую деятельность.
Но вместе с тем очевидно, что именно диффузная, амбилатеральная представленность вербальных функций, возрастание роли правого полушария при актуализации этих процессов являются основой для спонтанной динамики речевых дефектов, их сравнительной невыраженноети и подвижности у левшей. Можно предположить, что сама природа такой диффузной репрезентации предполагает наличие большего числа степеней свободы для формирования компенсаторных механизмов, чем в условиях «жесткой» закрепленности определенного фактора за конкретным участком мозга.
Совокупность полученных данных отчетливо демонстрирует, что у левшей не просто изменяется доминантность по речи в том смысле, что и экспрессивные, и импрессивные ее компоненты имеют более диффузную меж- и внутриполушарную мозговую организацию. У них по сравнению с правшами имеют место системные перестройки функционирования всех звеньев и уровней вербальной деятельности в целом.
‹…›
Нарушения неречевых функций при очаговых поражениях мозга у левшей
‹…›
Мозговая организация перцептивных и конструктивных процессов традиционно рассматривается как альтернатива таковой в отношении речи. Исходным представлением о мозговом субстрате неречевых процессов (как и речевых) у правшей является положение о тесном функциональном взаимодействии полушарий в ходе их обеспечения. Вместе с тем неоспоримым считается примат правого полушария относительно большинства невербальных психических процессов. Согласно клиническим и экспериментальным данным, выключение из нормальной деятельности правой гемисферы приводит к такому дефициту невербальной сферы психической деятельности, который практически отсутствует при поражении левого полушария. К таковым относятся нарушения схемы тела, лицевая агнозия, синдром игнорирования, анозогнозия, ряд других нарушений. Большинство аспектов конструктивной деятельности также протекают под контролем правого полушария.
Как показало изучение этих процессов, у левшей подобный «правосторонний» паттерн церебральной репрезентации невербальных функций изменяется. Мозговое обеспечение любого из них у леворуких может опосредоваться как правым, так и левым полушарием. Всестороннее рассмотрение дефицитарности невербальных процессов позволяет с уверенностью говорить о смене полушарной специализации, имеющей место у правшей, церебральной амбилатерализацией у левшей – как по количественным, так и по качественным признакам.
Левое полушарие у левшей принципиально меняет характер своего участия в осуществлении названных функций: при его поражении у леворуких наблюдается широкий диапазон гностических и конструктивных нарушений, в том числе и таких, которые у правшей однозначно свидетельствуют о заинтересованности в патологическом процессе правого полушария: асоматогнозис, игнорирование, лицевая агнозия и т. п.
Гностические и конструктивные нарушения перестают у левшей однозначно сочетаться с дисфункцией теменных структур. Внутриполушарная церебральная организация невербальных процессов приобретает черты функциональной диффузности.
Отмеченные аспекты межполушарного обеспечения невербальных процессов у левшей – амбилатеральностъ и внутриполушарная диффузность, – по-видимому, и лежат в основе атипичной картины перцептивных расстройств. Можно предположить, что именно сравнительная функциональная недифференцированность мозговых структур леворуких и создает базис для появления системы межмодальных связей, которая актуализируется в необычайно яркой, полимодальной психопатологической и нейропсихологической симптоматике, особом эмоциональном статусе в норме и патологии, высокой степени сензитивности, специфическом стиле мышления, богатом неординарными ассоциациями и образами.