Мгновения жизни
Шрифт:
– И что бы это изменило?
– в который раз спросила его Чарли.
– Ты что, бросил бы все и сорвался в Америку? Я пыталась тебе сообщить, как только сама узнала, и даже была в школе, но тебя там в тот день не было, а после ты сам запретил выходить с тобой на связь.
– Ты еще и порталом пользовалась?
– закатил глаза Северус.
– Как этот ребенок вообще выжил с такой беспечной мамашей? Ты хотя бы курить бросила?
– Бросила. И, как видишь, ребенок в полном порядке, - тихо ответила Чарли и, натянув на животе кофту, продемонстрировала едва заметный для шести месяцев
– При желании, можно решить, что ты переела, - ехидно проворчал Северус и откинулся на спину, чувствуя, что совершенно сбит с толку и не представляет, как жить дальше. Происходящее вокруг напоминало ему странный театр абсурда, и, чувствуя себя ужасно уставшим, он, вопреки здравому смыслу, очень хотел побыть в одиночестве.
Последние сутки выдались настолько насыщенными, что битва за Хогвартс казалась такой далекой, будто случилась несколько лет назад. Северус даже не мог вспомнить, что говорил и все ли сведения передал Поттеру. После укуса змеи мысли отчаянно путались, подсовывая непонятный калейдоскоп воспоминаний и эмоций.
Потеряв сознание в Визжащей Хижине, Северус открыл глаза уже в больничной палате, и над ним в той же позе, что и Избранный, стояла Чарли. Она улыбалась, и в эту секунду Северус, все еще под действием наркоза, решил, что умер и, наверное, попал в рай. Простая попытка поздороваться сразу же вернула его в реальность, причинив ужасную, до слез, боль в горле и вызывая кашель.
Целитель, стоящий рядом с Чарли, осмотрел Снейпа, пожалуй, чересчур тщательно и, удовлетворившись состоянием пациента, сказал, что болеть горло будет еще минимум месяц, но говорить не запретил.
Так что, стараясь не обращать внимание на боль, Северус принялся интересоваться последними новостями и даже решил, что вполне готов получить назад свои воспоминания. Восстановление памяти оказалось несколько болезненным, и после двух десятков опустевших пробирок он с грустью смотрел на оставшиеся тридцать, но твердо решил доделать все за один раз. Понаблюдав за его мучениями, Чарли извинилась за забывчивость и, сбегав в кабинет к Эйлин, принесла омут памяти. Выливая туда все содержимое пробирок, она пояснила, что разом вернуть воспоминания на их законное место гораздо проще и менее болезненно.
– Кажется, я что-то чужое захватил, - поморщился Северус, пытаясь понять, где именно начинается один из сеансов матери, и очень удивился, поняв, что в качестве клиента была Сара.
– А еще у меня есть одна важная новость, - между прочим произнесла Чарли, заботливо поправляя Северусу подушку.
– Ты беременна?
– шутливо спросил он и улыбнулся, довольный вернувшемуся чувству юмора. Память медленно приходила в порядок, и вместе с ней мир снова начинал обретать краски.
– Да, - просто ответила Чарли и села у него в ногах, внимательно следя за реакцией.
А Северус растерялся. Мгновенно прикинув дату их последнего свидания, он недоверчиво покосился на живот Чарли и перевел взгляд на лицо, искренне желая, чтобы она немедленно призналась, что пошутила. Он даже переспросил, разом забыв о чужом воспоминании и боли в горле, и, снова получив тот же самый ответ, почувствовал приближение паники. Слова хлынули из него бурным потоком, и
– Ты, главное, дыши, - спокойно отвечала Чарли на все его выпады, - я хотела сказать, но не получилось. И потом, что могло изменить твое знание? Ты бы только нервничал больше.
На этот вопрос Северус не смог дать ответа и снова начал возмущаться, заявляя, что понятия не имеет, как, где, на что им жить дальше и растить ребенка. В этот самый момент в палату и вошла Эйлин.
– Чарли права, Сев, - твердо произнесла Эйлин. Она все еще обнимала сына и смотрела на него с никак не сочетающейся с тоном жалостью, - и потом, не стоит обвинять ее в том, что у вас двоих будет ребенок. Ты в его создании тоже участвовал.
– Я не знаю, как это вышло, - проворчал Северус.
– Я этого даже не помню.
– Зато я помню и с удовольствием покажу в омуте памяти, как только ты встанешь на ноги, - заметила Чарли.
– Спасибо, Эйлин.
Эйлин кивнула ей, понимая, что такая реакция сына очень предсказуема. Глядя, как потенциальная невестка сейчас с явно напускным спокойствием сидит в кресле, она вспомнила, как раньше самой Чарли заподозрила, что та не просто отравилась и заболела. А после, когда зелье подтвердило догадки Эйлин, Чарли рыдала на плече, рассказывая, как боится растить этого ребенка в одиночку, и лишь только при поддержке Эйлин и Тобиаса нашла силы его оставить.
Почувствовав, что сейчас она здесь лишняя, Эйлин с трудом оторвалась от сына и вышла из палаты, пообещав принести что-нибудь поесть.
– Извини, - пробурчал Северус, дождавшись, пока мать скроется за дверью.
– Я просто устал, и мысль о том, что у меня будет ребенок через… - он задумался, - Мерлин, три месяца?
Чарли кивнула.
– Я и не ждала, что ты обрадуешься, - наконец сказала она, решив, что первые эмоции у Северуса поутихли и уже можно говорить с ним более откровенно.
– Знаешь, я оставила его еще и потому, что боялась никогда больше тебя не увидеть. Все мы боялись, - она замолчала, и было видно, с каким трудом дается ей каждое слово.
– Да и твои родители явно хотели видеть тебя хотя бы во внуке. Если ты не хочешь всего этого, я пойму и… - Чарли вздохнула и разгладила юбку на коленях, - в общем-то, я и одна, наверное, справлюсь… смогла же я нюхлера выдрессировать, - она горько усмехнулась.
– Только не думай, что я этого хочу. Я просто понимаю, что после всего, что ты пережил, ребенок — это…
– Повод привести себя в порядок и жить дальше, - закончил за нее Северус.
С каждым словом Чарли на душе Снейпа становилось все паршивее, и под конец он уже был готов найти маховик времени и заавадить себя за все те слова, что говорил ранее. Сосредоточенный на себе и на том, чтобы сохранить жизнь своим близким, за все это время он ни разу не задумался о том, каково им жить без возможности его увидеть. Сам он, конечно, тоже скучал, но без воспоминаний и занятый насущными проблемами, Северус иной раз мог неделю не вспоминать ни о ком из членов семьи.