МИ (Цикл)
Шрифт:
— Вовсе нет. Позвольте мне… нам стоит поторопиться.
Рабочие в любопытстве отступили и Никки потянулась к гладкой, расплавленной стене. Когда она выпустила свою магию, камень, когда-то растаявший, теперь потек снова. Ей не нужно было прибегать к магии Ущерба, ведь она могла работать с таким материалом, как глина, — не разрушать скалу, а просто убирать ее в сторону кусками. Она подняла горсть жидкого камня, словно землекоп, пробивающийся сквозь грязь. Несмотря на то, что ей пришлось приложить много усилий, Никки удалось проделать тоннель, расширить его, создать
После того, как она использовала магию, чтобы отбросить десять футов каменного завала, Никки стала сомневаться, что на другой стороне скалы действительно было другое помещение. Что, если неуклюжий волшебник-дилетант превратил в твердую массу весь архив при том несчастном случае? Вскоре, однако, колдунья почувствовала, как камень перед ней дал слабину, а затем сломался, как яичная скорлупа, и она пробралась в наводящее клаустрофобию темное хранилище, точно там, где и предполагали ранее просмотренные ими чертежи. Воздух внутри, запечатанный годами, был плотным и затхлым.
Сложив ладонь чашечкой, Никки сотворила огонек, чтобы рассмотреть стены, усеянные выемками, высеченными в скале. Она осветила рассеянным светом помещение, видя, как пляшут тени вокруг внушительного вида полок, наполненных ценными, таинственными объектами: артефактами, скульптурами, амулетами, — все было покрыто пылью.
Натан, протолкнувшись сзади, выпрямился, брезгливо счистив каменную пыль с ученической одежды, выданной ему вместо его собственной.
— Добрые духи, это именно то, что мы искали. Интересно, здесь ли желудь Старейшего Древа?
Саймон и Виктория пробрались вслед за волшебником, изумленно озираясь.
— Именно то место, о котором упомянули мои меммеры. — Она стрельнула резким взглядом на Никки. — Тебе стоило мне верить, колдунья.
— Я предпочитаю иметь доказательства, — сказала Никки, не реагируя на резкий тон женщины. — Теперь, когда они у меня есть, я тебе верю.
Все в нетерпении передвигались по музейному хранилищу, осматривая удивительные предметы, спрятанные на протяжении тысячелетий. Они рыскали среди экзотических артефактов, резных ваз и небольших мраморных фигурок, ярких стеклянных пузырьков, амулетов, отделанных золотом и драгоценностями, медальонов из огнеупорной глины, покрытых нефритово-зеленой глазурью, и заметили деревянный сундучок не шире ладони Никки. Колдунья чувствовала, что к нему тянет, ощущая в воздухе энергетику, силу, едва сдерживаемую в маленьком ящичке. Едва она вытащила его из ниши, сразу ощутила сквозь ладонь теплую пульсацию.
— В нем есть что-то очень важное.
— Вот он, — сказала Виктория, подвигаясь ближе. — Я помню его описания из оригинальных записей.
Никки открыла крышку и посмотрела на мягкие складки фиолетового бархата, облегающие одинокий желудь, который, казалось, был сделан из золота.
Натан усмехнулся, словно мальчишка.
— Довольно необычно. Пьющий жизнь теперь не сможет противостоять. У нас есть оружие, в котором мы нуждались.
— Да, — сказала Никки, закрыв маленький сундучок. — Так и есть.
Никки
— Сила Пьющего жизнь растет с каждым днем. Эта задача будет гораздо опасней нашей последней вылазки, но я не отступлю.
Ученики могли изучить остальные артефакты в хранилище в более подходящее время; если она победит злого волшебника, у них будет все время этого мира. Никки вытащила желудь из вычурного сундучка, обернув семя в обрывки фиолетового бархата, чтобы можно было засунуть его в карман своего черного платья.
Когда все вернулись в главные здания архива, Никки обдумывала, что ей нужно сделать перед отбытием. Помимо упаковки провизии и воды, другие приготовления колдунье были не нужны. Бэннон и Тистл присоединились к ней, как и ученики в любопытстве собрались вокруг, желая увидеть желудь Старейшего Древа.
Виктория сурово, и в тоже время с беспокойством, смотрела на Никки. Ее брови хмурились, когда она говорила с остальными учениками.
— Я знаю, что она самая могущественная чародейка среди нас, но я неохотно отдаю ей это священное сокровище — сущность самой жизни — женщине, которая называет себя «Госпожа Смерть».
Никки продолжала свои приготовления, игнорируя возражения женщины-меммера.
— Противостоять Пьющему жизнь могу только я одна.
Косо глядя на Викторию, Саймон предложил Никки:
— Каждый человек в Клифуолле знает, что это будет великая битва. Мы можем отправить учеников и волшебников-стажеров, чтобы сопровождать вас. Мы можем быть вашей армией против Пьющего жизнь.
Никки посмотрела на слишком молодого ученого-архивариуса.
— Вы все будете убиты. Никто из вас здесь достаточно хорошо не обучен магии. Риск слишком велик.
Подбежала взволнованная Тистл, сияя медово-карими глазами.
— Никки сделает это, я знаю, что так и будет. Как вы думаете, долине вернется прежний вид?
— Уничтожение Пьющего жизнь остановит разрастание запустения, — сказала колдунья. Она не хотела слишком обнадеживать девочку. — Но мир тяжело ранен и ему потребуется некоторое время, чтобы оправиться, даже после нашей победы.
— Мне нужно пойти с тобой, — настаивала девочка. — Я должна помочь возродить долину.
Никки ничего и слышать не хотела.
— Слишком опасно. Я не смогу защищать себя и при этом успешно вершить свою миссию, если буду беспокоиться и о тебе.
— Но тебе не нужно будет волноваться. Я так хочу пойти с тобой, так хочу помочь — как и в прошлый раз.
Никки скрестила руки на груди.
— Нет, и в этот раз ты не ускользнешь. Возможно, я скажу Натану завязать тебе руки и ноги и закрыть в комнате, пока не покину Клифуолл.
— Ты бы такого не сделала, — насупилась девочка.
— Верно, не стала бы… но только если ты пообещаешь мне остаться здесь — вот, что мне от тебя нужно, поскольку это единственный способ завершить мою миссию. Это смертельно серьезно.