Мичман Болито
Шрифт:
Болито окинул взглядом его и стоящих рядом. Задор битвы, ее пафос, быстро таяли. Да и кто мог бы осудить их за это? Несмотря на произошедшее, «Пегасо» переиграл их. Фрегат прошел риф, и на палубе его уже заблестели кортики — это матросы, бросив пушки, готовились к абордажу. В памяти мичмана всплыл рассказ Старки о том, что произошло с офицерами «Сэндпайпера», о пытках и мучительной смерти.
Он выхватил тесак и закричал:
— Приготовиться! Все на правый борт!
Взгляды, направленные на него, выражали недоумение и отчаяние. Болито вспрыгнул на ванты наветренного борта и погрозил «Пегасо» тесаком.
— Нас без боя не
Общая картина словно распадалась на отдельные частички мозаики. Человек, выхватив клинок и потрясая им, смотрит на фрегат. Другой пересекает палубу и подходит к тому, кто является, возможно, его лучшим, единственным другом. Ни единого слова. Только лица, говорящие больше, чем любые слова. Иден у люка, с лицом бледным как мел. Его сорочка запятнана кровью. Пока чужой. Дансер. Волосы позолочены солнцем, подбородок вскинут, рука тянет из ножен кортик. Болито заметил, что другой рукой Мартин мертвой хваткой схватился за бриджи, стараясь унять дрожь в теле. Матрос, раненый при атаке на бриг, лежит, привалившись к шестифунтовке. Ноги у него в бинтах, но руки проворно заряжают пистолеты и передают их товарищам.
С переполненной палубы «Пегасо» слышится похожий на звериный рык: фрегат поравнялся с ними, тень от его мачт и реев бежит по воде, словно пытаясь схватить и проглотить бриг.
Болито моргнул и утер заливающий глаза пот; он увидел вдруг, как из открытого порта фрегата вылез человек. За ним другой. Они выбрались наружу, обогнув вороненое дуло орудия. В других портах тоже появились фигуры, лезущие на борт. Это было похоже на то, как крысы вылезают из водосточной трубы.
— Они пытаются сбежать, сэр! — воскликнул Старки. Он схватил мичмана за руку и подтащил к коечной сетке. — Вы только посмотрите на это!
Болито стоял рядом с ним, не в силах вымолвить ни слова. Все новые и новые люди выскальзывали из портов и рассыпались по сторонам, словно помол на мельнице.
Говен, фанатичный капитан «Пегасо», наверняка поставил охрану у каждого люка, хотя знал, что повреждение, полученное его вовлеченным в безнадежную, сумасшедшую погоню кораблем, смертельно.
Старки наблюдал, как нос фрегата оседает под весом вливающейся внутрь воды, как на верхней палубе, где все, наконец, осознали, что происходит, начинается паника.
— Вот, наденьте мундир, — бросил он. И даже помог Болито привести в порядок его воротник с белыми нашивками.
Он показал на «Пегасо», начавший разворачиваться, поскольку осевший корабль уже не слушался руля.
— Я хочу, чтобы он видел вас, и молю Бога, чтобы тот воздал ему за все, им содеянное.
Болито вопросительно посмотрел на него, и Старки пояснил:
— Хочу, чтобы он знал, что его побил всего лишь мичман! Мальчишка!
Болито отвернулся. Его уши наполняли звуки разрушающегося корабля, который под всеми парусами продолжал поворот, разворачиваясь бортом к волнам. Он слышал, как пушки срываются с брюков и врезаются в противоположный борт, как падают части рангоута, погребая испуганных людей под массой дерева и парусины.
— Убавить парусов, Мартин, — услышал он свой собственный голос. — Свистать всех наверх.
Ричард чувствовал, что его трогают за плечи, люди окружают его, улыбаясь и размахивая руками. Некоторые плакали.
— Эй, на палубе! — раздался крик забытого всеми впередсмотрящего. — Справа по носу парус, сэр! — И после небольшой паузы: — Это «Горгона»!
Болито помахал ему рукой и повернулся к пирату. Фрегат опрокинулся, и море вокруг него было покрыто плавающими и ныряющими головами. Там, где на воде не было солнечных бликов, он заметил какое-то движение, направленное поперек волн: это к тонущему кораблю приближались острые треугольники акульих плавников. До ближайшего берега было около мили. Сомнительно, чтобы кому-нибудь удалось его достичь.
Ричард направил трубу на «Горгону». Когда он увидел ее могучий черный корпус и возвышающуюся пирамиду парусов, огибающие ближайший мыс, глаза его увлажнились. Еще минуту назад ему казалось, что с ним все кончено, и он не мог скрыть обуревающие эмоции.
— Какого черта тут твориться!? — раздался за его спиной громовой голос. Лейтенант Трегоррен стоял на трапе, наполовину высунувшись из люка. С покрытым пятнами, землистого цвета лицом и всклокоченными волосами он был похож на покойника, восставшего из могилы.
Болито чувствовал, что не в силах совладать с собой. Ему хотелось плакать и смеяться одновременно, и нелепый вид Трегоррена, мысль о его абсолютной беспомощности во время боя, сломали последнюю преграду.
— Простите, что потревожили вас, сэр, — ответил он дрожащим голосом.
Трегоррен повернулся к нему, пытаясь сфокусировать взгляд красных от ярости глаз.
— Потревожили?
— Именно, сэр. Но у нас тут произошло сражение.
— Позовите мистера Идена, — спокойно произнес Старки, — боюсь, лейтенанту опять стало плохо!
Глава 9. Без чести
Капитан Бивз Конвей стоял у открытого окна кормовой галереи, прикрыв глаза ладонью для защиты от слепящих солнечных бликов. Через окно был виден отбитый бриг, легко покачивающийся на волнах, его коричневатые паруса едва шевелились, когда корабль склонялся над собственным отражением в воде.
Через несколько часов после опаснейшего прохода «Сэндпайпера» через риф и гибели фрегата ветер стих, так что тяжелая «Горгона» и ее маленький консорт почти заштилели. Колеблясь в жарком мареве на горизонте, берег был еще виден, но недоступен, как если бы находился за тысячи миль.
Конвей медленно повернулся и посмотрел на людей, стоящих у переборки. Трегоррен, массивный, с красными глазами. Его тело сотрясала дрожь, а лицо по-прежнему имело пепельный цвет. Три мичмана и помощник штурмана, мистер Старки, стояли чуть в сторонке. Первый лейтенант, Верлинг, тоже был здесь, его нос пренебрежительно вскинулся, когда капитанский вестовой предложил по стакану мадеры взъерошенным и помятым гостям. Капитан взял красивый бокал с подноса. На стекле заиграли солнечные блики.
— Ваше здоровье, джентльмены! — Он последовательно посмотрел на каждого. — Не могу выразить, как я счастлив вновь видеть «Сэндпайпер» в составе флота. — Он повернулся, прислушиваясь к отдаленному стуку молотков, разносившемуся над водой, — это продолжалась работа по устранению повреждений, причиненных огнем «Пегасо». — При случае я намерен отправить бриг в Гибралтар с донесениями для адмирала и моим рапортом. — Взгляд капитана остановился на Трегоррене. — Захватить стоящее на якоре судно — дело не из простых. Совершить это, и проявить невероятные способности, отправив на дно вражеский фрегат, — это достойно внимания их сиятельств лордов Адмиралтейства. — Трегоррен, не отрываясь, смотрел в точку, находящуюся где-то за плечом капитана.