Мифические эксперименты, или…
Шрифт:
К удивлению искателя приключений, Пафнутий слушал мрачный рассказ спокойно, только на мордочку его всё больше наползало сердитое выражение.
— В принципе, грызунов тоже не должно было здесь оказаться, потому что на Марсе давным-давно нет условий для жизни. Ночью температура опускается ниже ста пятидесяти градусов — от такого мороза никакие хвосты не спасут!
Питомец Вовы Менделеева изумился — на термометре, который висел за окном их кухни, отсчёт велся от минус пятидесяти. Это же сколько полосочек пришлось бы дорисовывать бедным марсианам, чтобы изобразить правду о погоде?!
— Да и нынешний воздух на планете состоит в основном из углекислого газа, а кислорода почти совсем нет, так что передвигаться без скафандров нельзя!
Тут Пафнутий не выдержал и возразил:
— Но я же передвигался! И они!
«М.н.с.» представил двухголовых аборигенов в неуклюжих космических одеяниях и захихикал.
Брысь тяжело вздохнул:
— В том-то и проблема! По всему выходит, что мы переместились не просто на Марс, а за сотни тысяч лет до нашего времени. На Земле небось человеческая цивилизация ещё не возникла!
— А как же консервы? — похлопал рубиновыми бусинками Пафнутий. (Чтобы не испортить репутацию, помощник юного химика не стал выяснять, что такое углекислый газ. Главное — про недостаток кислорода понял.)
— Да с ними-то как раз всё просто! — отмахнулся Брысь от жестяных банок как от чего-то несущественного. — Пространственно-временной коридор учёные изобрели и колонию здесь основали, под большой пирамидой, которую ещё до них марсиане построили. Испытания здесь проводили по созданию невидимого металла, а то на Земле эксперименты вон как плохо закончились! Купол защитный, судя по всему, именно из него и соорудили…
— Так в чём дело? По коридору назад и выберемся! — оптимистично заявил Пафнутий.
Из груди путешественника по историческим эпохам опять вырвался тяжкий вздох.
— Если верить двухголовикам, то многие их собратья сгинули в этом коридоре! Получается — нам очень повезло, что я на тебя наткнулся!
Пафнутий зажал лапками рот, пытаясь удержать рвущуюся наружу панику. Но его впечатлительный организм оказался сильнее, и кладовая наполнилась судорожными «ик-ик-ик», которым беззаботно вторили остатки марсианской цивилизации:
— Ки-ки-ки…
Искатель приключений участливо подкатил к маленькому приятелю бутыль с водой и терпеливо подождал, пока тот напьётся и белобрысое тельце перестанет сотрясаться.
— Наврали про море, значит?! — обиженно пискнул несостоявшийся капитан круизного лайнера, едва смог говорить.
— Ером! — заупрямились обвинённые во лжи аборигены, тыча крошечными пальчиками в сторону приоткрытой металлической двери, возле которой разлёгся один из человеческих скелетов.
Чтобы оправдать туземных грызунов, Брысь высказал предположение, что по пространственно-временному коридору можно попасть и на море. Если повезёт.
— С тобой нам обязательно повезёт! Вот увидишь! — польстил другу Пафнутий, в котором снова затеплилась надежда ступить на борт какого-нибудь судна. Можно даже не капитаном и не пассажиром, а обычным корабельным крысюком. Тем более что с его стильной внешностью и двумя образованиями он всё равно будет выделяться из серой массы дальних родственников, традиционно населяющих трюмы. — Я научу тебя, как катить консервную банку, ведь нам нужна еда на первое время! И ещё они помогут! Что им делать на умирающей планете, по которой бродит кровожадный монстр?! — заискивающе продолжил «м.н.с.» и кивнул на двухголовиков, заговорщицки подморгнув им правой рубиновой бусинкой — мол, не стойте истуканами и включайте агитационную телепатию.
Марсиане добросовестно прикрыли по одному глазу на каждой голове и захихикали, удивляясь смешным обычаям чужаков.
— Что помогут: катить или есть? — язвительно поинтересовался Брысь, настроенный решительно против рискованных планов грызуна.
— Катить! — живо отозвался Пафнутий. — Сами-то они только ягодами питаются!
— Вот именно! — в бархатном голосе искателя приключений прозвучала укоризна. — Хочешь, чтобы они с голоду померли без своих ягод?
— Думаешь, помрут? — засомневался «м.н.с.».
— Запросто! Они же эндемики! — категорично заявил Брысь.
Пафнутий смерил аборигенов озадаченным взглядом:
— Ты же говорил — марсиане!
Брысь протяжно вздохнул, набираясь терпения, чтобы объяснить «младшему научному сотруднику» очевидные истины, а уставшие от долгого молчания двухголовики с гордостью повторили:
— Енаисрам!
— Это одно и то же! — сурово отрезал искатель приключений. — Если бы они водились ещё где-нибудь, а то ведь только тут! — опять обратился он к Пафнутию. — Значит, это их среда обитания и другая им не подойдёт! Как и ягодным кустам! Представляешь, какой длины у них корни, чтобы добывать влагу на планете, где не идут дожди?!
— Эндемики… — огорчённо развёл лапки потомок отважных мореплавателей. А он-то уж размечтался, что у него будет собственная команда! Впрочем, кажется, он уже был согласен уступить капитанский мостик Брысю и поселиться в трюме, лишь бы до моря добраться…
— Икимеднэ! Эндемики! — принялись заучивать новое слово неунывающие двухголовики…
Глава двадцать вторая, в которой Савельич не спешит с выводами, а Пафнутий обретает надежду
— Ничего не понимаю! — растерянно пробормотал Рыжий. — Мы же должны были переместиться на палубу эсминца! А мы где?
— Ну… на корабле же и внутренние помещения имеются, — предположил пёс, озираясь на незнакомой лестничной площадке с обычными «квартирными» дверями. Одна вдруг распахнулась, словно желая поскорее избавить Мартина от заблуждений по поводу их местонахождения…
— Где это мы? — присоединился пёс к вопросу лохматого приятеля.
Как истинный мудрец, Савельич не спешил с выводами, разглядывая открывшийся их взорам странный пейзаж — красно-коричневую пустыню с редкими кустиками колючей растительности. На горизонте одиноко торчала скала правильной пирамидальной формы. Такая высокая, что казалось, будто она подпирает жёлто-оранжевое небо, на котором едва виднелся тусклый шарик Солнца, почти вдвое уменьшенного.