МИФические личности
Шрифт:
– Ну, – проговорила наконец она, – судя по твоим словам, она самое большее – соучастница. Пожалуй, мы сможем отпустить ее, когда загребем их всех.
– Разумеется.
Я произнес это ровным тоном. И Тананда, и я знали, что коль скоро Ааза занесет, то невозможно сказать, насколько милостивым или злобным он окажется.
– Ну, всегда есть шанс, – вздохнула она. – Когда речь идет о тебе, Ааз всегда делается податлив. Если ты вступишься за нее и если она согласится бросить своих партнеров…
– …и если бы у стола были крылья, мы могли бы улететь обратно на Базар, – нахмурился я. – Нет, Тананда.
Тананда поднялась на ноги.
– Не становись настолько мудрым, чтобы говорить подобные глупости, Скив, – мягко сказала она, прежде чем уйти. – Вспомни, Луанна уже дважды выбрала тебя, а не своих партнеров. В обоих случаях она рисковала своей жизнью и их спасением, чтобы предупредить тебя. Возможно, она только и ждет того, чего ты ей еще не дал, – приглашения к новой жизни с новым партнером. Не будь таким гордым или нерешительным – неужели ты уступишь искреннюю свою поклонницу этим волкам, боясь ошибки? Если ты это сделаешь, то перестанешь мне нравиться… да и себе, думаю, тоже.
После того как Тананда удалилась, я поразмыслил над ее советом. Существовало одно осложнение, о котором у меня не хватило духу упомянуть. Какие бы чувства ни испытывала ко мне Луанна, как-то еще они изменятся, когда она узнает, что я использовал ее шарфик… ее знак приязни для наведения на цель стаи охотников?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Каждому нужен свой импресарио!
– Да где же он? – пробурчал Ааз в сотый раз… за последние пять минут.
Солнце уже давно взошло или по крайней мере настолько взошло, насколько оно вообще способно было подняться в этом измерении. С момента своего прибытия на Лимбо я никогда не видел того, что привык считать настоящим солнечным светом. Я так до конца и не понял, была ли вызвана эта явно преобладавшая днем сильная облачность действием магии или какими-то странными метеоусловиями, но она никак не скрашивала мрачную атмосферу, окутавшую город Блут.
Всей нашей команде не терпелось пуститься в путь, но только Ааз позволял себе выражать свои чувства так часто… и так громко. Конечно, он так много жаловался, возможно, потому, что прочие молчаливо оставляли за ним право шуметь за всех и предпочитали не видеть, как их собственные усилия постоянно отходят на задний план.
– Да не волнуйся ты, партнер, – успокоил его я, стараясь сдерживаться и не сказать ему какой-нибудь резкости из-за собственного нервного нетерпения. – Не так уж много магазинов работает в этом измерении круглые сутки.
– А чего еще ожидать, имея дело с компанией вампиров, – отрезал он. – И все-таки мне не нравится эта затея. Немагические личины кажутся какими-то неестественными.
Я тихо вздохнул про себя, откинулся на спинку кресла и приготовился ждать, забравшись с ногами на сиденье. Спор наш начался еще до того, как Вильгельм отправился за
– Будь благоразумным, Ааз, – сменила меня на вахте Тананда. – Ты же знаешь, что мы не можем бродить по улицам в таком виде… особенно ты, ведь тебя ищет половина города. Нам нужны личины, а без приличного источника энергии Скив не может справиться с личинами для нас всех. Кроме того, мы ведь не будем пользоваться механической магией. Мы вообще не будем прибегать к магии.
– Именно это мне все и твердят, – проворчал мой партнер. – Мы просто изменим свою внешность, не прибегая к чарам. На мой взгляд, это кажется похожим на механическую магию. Вы понимаете, что случится с нашей репутацией, если слух об этом дойдет до Базара? Особенно когда большинство конкурентов ищет возможность полить грязью имя Великого Скива? Вспомните, мы уже получаем жалобы, что цены у нас слишком высоки, и если всплывет это дело…
Теперь все стало ясно. Я понял наконец, что грызло Ааза. Мне следовало бы догадаться, что в основе этого беспокойства лежат деньги.
– Но, Ааз, – вмешался я. – Наши гонорары и впрямь чересчур высоки. Я не один месяц твержу тебе об этом. Я хочу сказать, что у нас нет острой нужды в деньгах…
– …а я тебе не один месяц отвечаю, что это – единственный способ не давать всякой шушере отнимать у тебя время, необходимое для тренировок, – сердито огрызнулся он. – Помни, тебя вроде бы зовут Великий Скив, а не Красный Крест. Ты не занимаешься благотворительностью.
Теперь мы ступили на знакомую почву, оставив в покое личины, – от этого спора я никогда не уставал.
– Я говорю не о благотворительности, – сказал я. – Я говорю о справедливой оплате за оказанные услуги.
– Справедливая оплата? – рассмеялся мой партнер, закатывая глаза. – Ты, наверное, имеешь в виду ту сделку, которую заключил с как-там-его? Он когда-нибудь тебе об этом рассказывал, Тананда? Понимаешь, мы поймали для этого девола глупую птицу, и мой партнер затребовал с него гонорар. Не процент со стоимости, заметь, а твердый гонорар. И насколько велик был этот гонорар? Сто золотых? Тысячу? Нет. ДЕСЯТЬ. Десять паршивых золотых. А полчаса спустя девол продает свою «бедную птичку» за сто тысяч. Приятно знать, что мы не занимаемся благотворительностью, не правда ли?
– Брось, Ааз, – возразил я, внутренне терзаясь от стыда. – Работы ведь было всего на пять минут. Откуда же мне было знать, что эта глупая птица занесена в список видов, которым грозит исчезновение? Даже ты считал это выгодной сделкой, пока мы не услышали, за какую сумму ее в конце концов продали. Кроме того, если бы я удержал процент от стоимости, а девол не стал бы продавать птаху, то мы не получили бы с этого и десяти золотых.
– Никогда не слышала от вас подробностей, – сказала Тананда, – но судя по тому, что говорили на улицах, это действительно произвело впечатление на всех обитателей Базара. Большинство считает, что добыть для всех редкую птицу за символический гонорар – это мастерский рекламный ход для самого популярного мага на Базаре. Это показывает, что он – не просто бессердечный бизнесмен… и ничто человеческое ему не чуждо.