Мифы и легенды Древнего Востока
Шрифт:
В это время послышался шум крыльев, и Лугальбанда поспешил покинуть гнездо и спрятался в ветвях.
Приблизилась Анзуд к дереву, но писка птенца не услышала. Позвала его, а он не отозвался. Смертельно напуганная птица-мать опустилась в гнездо, увидела птенца, сытого и довольного. Поняв по краске под глазами детеныша и по можжевеловым ветвям, что в гнезде кто-то побывал, птица крикнула:
— Явись, кто бы ты ни был, бог или человек, я тебя награжу.
Лугальбанда вышел из своего укрытия и низко поклонился Анзуд.
Птица предложила юноше богатство.
— Не надо мне богатства, —
— Возьми тогда славу! — сказала птица.
— Славу я сам добуду, — сказал Лугальбанда.
— Сильны твои враги, — сказала Анзуд. — Я дам тебе против них волшебное оружие.
— Я добуду победу своим мечом, — ответил Лугальбанда.
И тогда сказала птица:
Что же ты, мой Лугальбанда, Одарить меня желаньем не хочешь? Загадай любое! Не нарушу я слова, Судьба твоя — в твоем желанье.— Благодарю тебя, Анзуд, — сказал Лугальбанда. — Но я не достоин этих великих даров. Я прошу тебя об одном. Сделай так, чтобы я был неутомим в беге.
— Пусть так будет! — согласилась птица. — Ты будешь скороходом. Только не открывай тайны моего жилища и не похваляйся даром, что от меня получен.
В поднебесье Анзуд несется. Бежит по земле Лугальбанда, не уступая в скорости птице. Анзуд озирает землю и, обнаружив войско по облаку пыли, к нему указует дорогу. Догнав свое войско, Лугальбанда переходит на шаг неспешный. Увидел Энмеркар сына, заключил его в объятья. При виде героя ликуют храбрецы Урука. Все вместе идут к Аратте. Вот уже виден город враждебный, его могучие стены. Но духи гор путь преграждают. Никто из урукцев не может сделать и шага.
Тогда отец Энмеркар обращается к воинству с такими словами:
— Кто может богине Инанне мое отнести посланье, выйди из строя.
Замолкли воины, объятые страхом. Кто решится пройти через горы Хуррума? Кто предстать решится перед великой богиней?
Лугальбанда вперед выходит и родителю молвит с поклоном:
— Отец мой! Я готов доставить твое посланье к Инанне и к утру возвратиться.
— Скажи, мой сын, великой богине, какую мы чтим в Уруке, что путь к Аратте, что за семью горами, закрыли враждебные духи. Спроси ее, что нам делать, чтобы снять этих духов заклятье.
Едва слова отзвучали, как Лугальбанда из виду скрылся, словно бы в воздухе растворился.
В поднебесье Анзуд несется. Бежит по земле Лугальбанда, не уступая в скорости птице. Анзуд озирает небо и дом великой Инанны указует герою.
И вот Лугальбанда перед Инанной лежит, простершись у трона.
— Закрыли враждебные духи путь к враждебной Аратте, — говорит Лугальбанда богине. — Скажи, как нам снять их заклятье.
— Живут в моих водах рыбы {35} , — вещала богиня Инанна. — Одна среди них всех огромней. И правит она рыбьим народом, как боги народом двуногих. Резвится она в тростниках, хвостом своим плещет, блестя чешуею. На берегу на том же растут тамариски. Ты же отыщи тамариск, отдельно стоящий, выдолби из него чан, потом из тростников сплети сеть и поймай ту рыбу, мне принеси ее в жертву.
Только слова отзвучали, Лугальбанда скрылся из виду. В поднебесье Анзуд несется. Бежит по земле Лугальбанда, не уступая в скорости птице. Анзуд озирает землю, указуя дорогу к великому морю.
На берегу стоит Лугальбанда и видит, как волны бушуют, к Луне поднимая пену. Найдя тамариск священный в семьдесят рук охватом, срубает его Лугальбанда. Долбит он чан колоссальный для варки рыбьего бога, огонь разжигает великий и к берегу моря подходит, чтоб сеть сплести и бросить ее в волну {36} .
Ловец рыбы Адапа
Миф аккадян
Копия аккадского мифа об одном из семи мудрецов и прародителей смертных Адане сохранилась на одной из глиняных табличек из египетского архива Амарны, а также в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанипала (668–627 гг. до н. э.). Рассказ имеет пропуски. Занятие рыболовством считалось делом, особо угодным богам, поскольку в шумеро-аккадской мифологии первый человек — Оаннес мыслился в облике получеловека-полурыбы.
Цель мифа — объяснить, почему люди смертны. Виновником утраты человечеством бессмертия выставлен не Адапа, а его советчик Эйа, неясно, по незнанию или по злому умыслу. Мифу об Адапе соответствует ветхозаветный миф о первом человеке Адаме, который вкусил от древа познания добра и зла.
В городе Эреду, да прославится его имя среди черноголовых, жил искусный руками и чистый духом Адапа {37} . Каждый день в любую погоду рыбу он ловить отправлялся. Были ею сыты служители храма Эйа, кормились ею все жители города, мужи и жены, старики и дети.
В то утро море еле плескало волнами и рыба клевала как никогда. Вытаскивая крупную рыбину, Адапа почтительно называл ее по имени и уговаривал смириться со своей судьбой.
— Прости меня, Сухур, что я оторвал тебя от сладкой донной травы, — обращался он к рыбине с длинными шевелящимися усами. — Тебе придется лечь рядом с толстогубым Гудом. Он уже почти затих. А тебя, Мур, бич рыбаков, я отпущу. Игла твоя наносит незаживающую рану.
К полудню дно лодки было полно живым серебром. Адапа начал сворачивать удочку. И вдруг откуда ни возьмись появился Южный ветер {38} . Одним дуновением он перевернул лодку со всей добычей.
Адапа был человеком тихим и незлобивым, но обидчикам спуску не давал. Недолго думая, он ухватился за крыло ветра. От тяжести его тела крыло обломилось и безжизненно повисло. Застонал Южный ветер, как раненная стрелою птица, и неуклюже полетел в свое обиталище на самом краю земли.
И стихло море. Тяжело дыша, Адапа поплыл к берегу. В тот день в Эреду никто не ел рыбы. И это сразу стало известно богу Эйа, которого Адапа почитал как отца.
— Что случилось? — спросил Эйа, выходя навстречу рыбаку. — Где твой улов, сын мой? Почему ты без лодки?