Мифы и легенды народов мира. т.3. Древний Египет и Месопотамия
Шрифт:
— У врат человек появился! — сказали боги Ану. — Его имя Адапа. Он — само благочестье.
— Пропустите его! — приказал Ану, смягчившись.
Так оказался Адапа перед небесным троном и рассказал владыке обо всем без утайки, как было.
— Выходит, что Южный ветер первым затеял ссору, — проговорил Ану, выслушав рассказ рыболова. — Это меняет дело. Что же ты стоишь? Ложись, поспи с дороги!
Вспомнил Адапа наставления Эа: «Сон подобен смерти», — и, поклонившись, ответил:
— Мне не до сна!
— Тогда садись.
— Мне ли сидеть в присутствии бога?
Адапа все больше и больше нравился владыке небес, и тот предложил
И на этот раз отказался Адапа, опасаясь отравы.
Удивился Ану и спросил:
— Кто твой советчик?
— Меня наставлял отец мой Эа, — ответил Адапа.
— Не на благо пошла тебе его мудрость, — вымолвил Ану с презрением. — Был ты ловцом, им и останешься. Вечную жизнь на крючке удержать не сумел ты. Выпустил в море ее. Не обрел ты бессмертья себе и потомкам. Стражи! Верните на землю его.
Полет на орле [201]
(Миф аккадян)
В прославленном городе Кише, что на Евфрате, правил справедливый и мудрый муж Этана [202] , прозванный черноголовыми пастырем города. Имел он все, о чем только может пожелать смертный, кроме сыновей. И это не давало Этане покоя. Не раз ему являлся во сне светоч мира Шамаш, но, как только он пытался к нему обратиться с мольбою о сыне, тотчас просыпался.
201
В мифе об Этане контаминированы две темы: бездетный отец, молящий бога о мужском потомстве, и борьба орла со змеями. Обе эти темы достаточно широко распространены в мифах народов Древнего Востока. Мы встречаемся с ними в утаритской, хетто-хурритской, ветхозаветной и индийской мифологиях.
Мотив летящего человека присутствует в месопотамской глиптике III тыс. до н. э. Он же характерен для эгейского искусства II тыс. до н. э. и греческого мифа о Дедале и Икаре.
Аккадский миф дошел в нескольких редакциях разного времени, одна из них была обнаружена в руинах Суз.
Конец текста не сохранился ни в одной из версий. Он восстанавливается на основании сообщения о Балихе, сыне Этаны.
202
Согласно «Царскому списку» XXI в. до н. э., перечисляющему правителей, обладающих «царственностью», Этана — двенадцатый из царей Киша, правивших после потопа.
Понял Этана, что мало одной молитвы, что надо принести великую жертву. И заколол он в честь светозарного бога шестьдесят откормленных белых быков. И возрадовалось сердце Шамаша. В ночь после жертвоприношения Шамаш явился Этане и открыл великую тайну:
— Далеко от пути моего на небе произрастает трава рождения, кто к ней прикоснется, тот не уйдет бездетным в мир без возврата.
— Но боги не дали мне крыльев, — сказал Этана. — Как мне подняться на небо, чтобы добыть траву рождения?
— Спустись в глубокое ущелье, — отвечал Шамаш. — Отыщи там орла-калеку. Он поможет тебе.
Проснувшись, Этана отправился в горы, где гнездятся могучие орлы, и отыскал там мрачное ущелье, куда едва достигал взгляд Шамаша. На самом дне ущелья по стонам нашел он орла, ощипанного, со сломанными крыльями и с вырванными когтями.
Образец
— О несчастный! — воскликнул Этана. — Кто с тобою жестоко так обошелся?
— Я сам виновник своих несчастий! — ответил орел с тяжким вздохом. — Много лет занимал я гнездо на высоком дереве, в корнях которого обитала змея. Мы жили как добрые соседи, предупреждая друг друга об опасностях. Если мне удавалось догнать и убить онагра, часть добычи получала нижняя соседка. Так мы блюли клятву верности, произнесенную перед ликом Шамаша. Но однажды у змеи появились детеныши, и мое неразумное сердце замыслило злое. Дождавшись, когда змея отправится на добычу, я распростер крылья, чтобы слететь вниз. Один из моих орлят, умная пташка, догадавшись о моем намерении, пропищал:
— Остановись, отец! Все взору Шамаша открыто.
Но я не придал значения этим словам и, упав вниз,
растерзал и съел змеиных детенышей.
Вскоре приползла мать-змея и, увидев, что змеенышей нет, взмолилась справедливому Шамашу, чтобы он наказал убийцу беззащитных. И дал Шамаш совет змее — отыскать тушу буйвола и в нее проникнуть.
Вскоре почувствовал я милый мне запах гниющего мяса и обратился к детям своим:
— Давайте слетаем отведаем буйвола.
— Не надо, отец, — закричал мой орленок, умная пташка. — Может, в туше гниющей змея притаилась?
Не послушался я малютки, полетел, сел на тушу, клюнул, кругом огляделся, снова клюнул, а как очистил все мясо снаружи, в чрево забрался. Тут меня змея и схватила, обломала мне крылья, всего общипала, истерзала и бросила в яму, чтобы кончил я век свой жалкой, голодною смертью.
Сжалился над орлом Этана, напоил его свежей водой, перевязал ему раны, и быстро они затянулись. Орел взмыл в небо, пробуя крылья, и опустился рядом с Этаной. И тогда сказал Этана орлу:
— Крылья твои сильны. Отнеси меня на небо, к престолу великого Ану.
— Садись! — отозвался орел. — Поудобней устройся. Прижмись грудью к моей спине. Ухватись за крылья руками.
Едва успел Этана за орла схватиться, как тот взмыл в небо. Когда они высоко поднялись, орел к нему обратился с вопросом:
— Взгляни на землю, что ты там видишь?
Взглянул Этана вниз и ответил орлу:
— Вся земля стала похожа на холм, а море за нею не шире Евфрата.
Поднялись они еще выше, и земля показалась Этане рощицей малой. Орел поднимался все выше и выше, пока земля стала не шире арыка, который копает в Аккаде садовник.
— Вот теперь мы добрались до верхнего неба, где боги одни обитают, — сказал орел, и тотчас же Этана увидел небесные врата, а за ними дворец великого Ану.
Дворец Саргона в Хорсабаде (реконструкция)
Спустившись у самого трона, Этана обратился к создателю мира с такими словами:
— О великий владыка, ты дал мне все, о чем может мечтать смертный. Но нет у меня потомства. Умру я, и забудется мое имя, словно бы и не жил я на свете. Одна у меня к тебе просьба. Дай мне прикоснуться к траве рожденья.