Мифы русского народа
Шрифт:
В христианское время поклонение священным источникам и колодцам соединилось с культом св. Параскевы Пятницы, которая считалась покровительницей водной стихии (вспомните Мокошь). Иконы св. Параскевы устанавливали возле колодцев и родников, на них вешали приношения — полотенца, рубахи, мотки пряжи — «Матушке Пятнице на передничек». Водой из таких колодцев лечили.
На пятницу служится служба у колодца. Был источник под селом Гаевом, и сделали колодец. И в десятую пятницу после Пасхи служба была. Постную еду носили, вареники, рыбу, ягоды. После службы воду берут домой. Перед службой на тот крест, который стоял около часовенки, рядом с колодцем, вешают чулки, у кого ноги больные. Если руки болят, на крест руки клали. Платки вешали на крест.
Пятница — это женка такая. В десятую пятницу после Пасхи открывали часовню, посвященную Пятнице, которая стояла в лесу над родником. В десятую пятницу бабы и мужики туда рушники и полотно носили, воду оттуда брали. Как-то моя мама ослепла. Куриная слепота называлась болезнь. Ей посоветовали: «Ты иди к часовне, она целое лето открыта, возьми полотно, деньги». Она пошла, помолилась, вышла и свет увидела, стала видеть.
Древние формы почитания воды сохранялись долгое
37
Янчук Н.По Минской губернии (заметки из поездки 1886 г.) // Сборник сведений для изучения крестьянского населения России. Вып. I. М., 1889. С. 189. Обычай поклонения лесным ключам сохранялся на Русском Севере и в XX веке. Согласно современным сообщениям из Новгородской области, около лесных ключей священник служил молебны, а матери приносили туда для лечения больных детей, оставляя «завещания», т. е. жертвы «Пятнице-матушке» (см.: Мифологические рассказы и легенды Русского Севера. СПб., 1996. С. 105).
Очистительная, охранительная и дающая потомство сила воды широко использовалась в различных магических ритуалах: торжественном внесении воды в дом (на второй день свадьбы или утром на Рождество); кроплении и обливании людей и скота, дома, хозяйственных построек, полей, домашней утвари; обрядовом умывании; ритуальном купании в реке, заговаривании воды, предназначенной для лечения; питье воды, набранной из источников в «особые» дни — на Новый год, в рождественское утро, на Сретенье, в день Ивана Купалы. Особую сакральную силу имела так называемая непочатая, или непитая вода — набранная из источника ранним утром, до восхода солнца и до того, как из этого источника кто-либо еще брал воду.
Детский испуг нужно лечить непитой водой. На колодец сходить, воды зачерпнуть, идти оттуда не оглядываясь, принести, умыть, напоить, ножки, ручки ребенку намочить, а остальную воду не на землю лить, а под дерево. В сорока водах нужно вымыть ребенка, сорок раз сходить к колодцу.
Ценилась вода, взятая из того места, где сливаются два или три ручья или реки, а также набранная из трех (семи или девяти) колодцев. Воду нельзя было отливать из ведра или зачерпывать вторично, по дороге от колодца к дому следовало молчать. Дополнительную силу воде придавали опущенные туда монеты, растения, зерно или угли из своей печки.
Культ деревьев
В Древней Руси поклонялись многим деревьям, но прежде всего дубу, который, как мы уже говорили, был священным деревом громовержца Перуна. О жертвоприношениях дубу свидетельствовали еще византийские источники. Под огромным дубом, что рос на острове Хортице, русы приносили в жертву живых петухов, куски хлеба и мясо, «как требует их обычай» [38] . На культовую роль дуба у восточных славян указывают и археологические находки: в 1975 году со дна Днепра подняли древний дуб, в ствол которого было вставлено 9 кабаньих челюстей, в 1910 году подобный дуб был найден на дне Десны [39] . Культ деревьев сохранялся в некоторых местах еще в XIX веке. Легенда, записанная в окрестностях Минска, гласит:
38
См.: Константин Багрянородный.Об управлении государством. М., 1989. С. 49. Однако есть основания считать, что под «русами» византийцы понимали не восточных славян, а скандинавов, которые вместе со славянами совершали набеги на земли Византии.
39
См.: Ивакин Г.Ю.Священный дуб языческих славян // Советская этнография. 1979. № 2. С. 106.
Давным-давно рос на одной поляне стародавний дуб очень больших размеров. Если кто-нибудь осмеливался рубануть его топором, с тем непременно случалось несчастье. Когда по приказу владельца его все же срубили, то, падая, он раздавил всех, кто его рубил, а после этого целую неделю свирепствовала буря с громом и молнией, причинившая много бед.
О существовании в Древней Руси священных рощ сохранились только косвенные сведения. Древние источники, сообщают о «моленьях в рощеньи» и о приношении жертв «рощеньям» [40] . В XIX — начале XX века такие рощи еще можно было увидеть в Белоруссии и в северорусских землях. В священных рощах нельзя было не только вырубать живые деревья, но и рубить на дрова сухостой и бурелом — все должно сгнивать на месте, внутри самой рощи. На ветки священных деревьев в качестве приношений крестьяне вешали платки, ленты, куски холста, полотенца с просьбами об избавлении от болезни или в благодарность за излечение. Обычай этот очень древний. Еще в «Житии князя Константина Муромского» осуждаются люди, «дуплинам деревянным ветви полотенцами обвешивающие и этим поклоняющиеся». Часто в рощах устанавливали часовню, крест или вешали икону. В народе ходило множество рассказов о страшных карах, постигших тех, кто пытался срубить дерево в священной роще, — одних постигала смерть на месте, другие слепли, ломали руки и ноги, умирали от мучительных болезней. Вот легенда XIX века.
40
О культе деревьев в Древней Руси см. также: Агапкина Т.А., Топорков А.Л.Материалы по славянскому язычеству (древнерусские свидетельства о почитании деревьев) // Литература Древней Руси. Источниковедение. Л., 1988. С. 224–236. О священных дубовых рощах у других славян также сохранились свидетельства. Гельмгольд рассказывает о своем посещении такой рощи у полабских славян: «Здесь, среди очень старых деревьев мы увидели священные дубы, посвященные богу этой земли, Прове. Их окружал дворик, обнесенный деревянной, искусно сделанной оградой, имевшей двое ворот… Здесь был и жрец, и свои празднества, и разные обряды жертвоприношений … Вход во дворик разрешался только жрецу и желающим принести жертву или тем, кому угрожала смертельная опасность, ибо таким никогда не отказывали в приюте» ( Гельмгольд.Славянская хроника. М., 1963. С. 185–186).
В Пензенской губернии, около города Троицка росла священная липа, которую в народе называли «Исколена», потому что, по преданию, выросла она из колена убитой на этом месте девушки. К этой липе приходили больные, надеясь получить исцеление. Местный священник, усмотрев в этом обычае суеверие, при помощи жандарма решил срубить священное дерево. Но пригнанный к липе с топорами народ не поддался ни на какие увещевания и рубить липу не захотел. Тогда за дело взялись сами священник с жандармом. Но при первом же ударе топора из-под коры дерева брызнула кровь и ослепила их. По совету знающей старушки ослепшие попросили прощенья у оскорбленного ими дерева и получили исцеление.
Чаще всего священными считались старые деревья, с наростами, дуплами, выступающими из-под земли корнями или расщепленными стволами, а также имевшие два или три ствола, выросшие из одного корня. Между стволами таких деревьев пролезали больные, протаскивали больных детей в надежде на выздоровление. Об одном таком дереве сохранились сведения середины XVI века: «Было некогда в Пошехонском пределе (Ярославской губернии) при реках Ияре и Уломе… дерево, зовомое рябиною. Люди же, для получения здравия, сквозь оное дерево пронимали детей своих, иные же, совершенного возраста и сами пролазили и получали исцеление».
Иногда обряд лечения был посложнее. К целебному дереву больной приезжал до восхода солнца и вместе со старухой-знахаркой полз к нему на коленях. Знахарка зажигала свечи, раздевала больного донага и укладывала головой к корням дерева. Читая молитвы и заговоры, она обсыпала своего пациента пшеном и обливала водой, после чего тот переодевался в чистую одежду. Старую одежду в качестве жертвы оставляли на ветвях дерева, а больной и знахарка кланялись дереву со словами: «Прости, Матушка сыра Земля и Свято Дерево, отпусти!» Под конец больной и знахарка устраивали ритуальную трапезу, не забывая оставить каравай хлеба и немного соли у корней священного дерева.
В XVIII–XIX веках около святых деревьев и в рощах нередко совершали богослужения и устраивали крестные ходы, хотя это и осуждалось церковью, справедливо видевшей в подобных богослужениях отголоски языческих «молений в рощеньи». В Духовном регламенте 1721 года говорится: «…Попы с народом молебствуют пред дубом, и ветви онаго дуба поп народу роздает на благословение… и сим … ведут людей в явное и постыдное идолослужение» [41] .
Случалось, у деревьев венчались. Например, у старообрядцев, если родители не давали согласия на брак, парень с девушкой садились на лошадь, отправлялись к заветному дубу, объезжали его кругом три раза, и брак считался заключенным. Особенно часто такие проявления язычества давали о себе знать в годы смут, когда сопротивление церковным правилам рассматривалось как форма борьбы против власти. Вот и Степан Разин, захватив власть на Дону, велел желающим вступать в брак венчаться не в церкви, а около верб. Отголоски этого обычая неожиданно напомнили о себе после революции, когда молодые, желая обойтись без церковного венчания, боялись сказать об этом родителям. Они уезжали из деревни как будто бы в соседнее село — в церковь, но, не доезжая туда, останавливались в лесу, слезали с повозки и обходили с зажженными свечами вокруг ели. В народе о тех, кто обходится без церковного брака, до сих пор говорят: «Их венчали вокруг ели, а черти пели» [42] .
41
Языческий обычай молиться деревьям сохранялся на Руси и после принятия христианства, хотя сами молитвы уже были христианскими. В начале нашего века моление перед березой описал М. Пришвин, наблюдавший его во время путешествия к Светлояру (озеру, на дне которого находится легендарный град Китеж): «В лесу над озером темнеет. Между стволами везде огни. Перед березой у самого светлого озера горячо на коленях молится старушка. Перед березой. Что это значит? Обхожу дерево и старушку; думаю, где-нибудь на суку да висит же икона. Нет. Молится просто дереву» (Цит. по: Толстой Н.И.Язык и народная культура. М., 1995. С. 93.). О том, что около деревьев у озера Светлояра молились еще в середине XX века, свидетельствует табличка, которая висела на одной из старых сосен около озера в 1960 г.: «Моление и оползание строго воспрещается!» Обычай молиться деревьям отражен и в русских поговорках. О людях необразованных, отсталых говорят: «В лесу родились, пням молились». После революции, когда посещение церкви часто было невозможным, древний обычай вновь стал актуальным, хотя в данных обстоятельствах он был просто единственно возможной формой выражения религиозного чувства и не означал возврата к язычеству. См. об этом в стихотворении С. Есенина «Возвращение на родину»:
Вчера иконы выбросили с полки,
На церкви комиссар снял крест.
Теперь и Богу негде помолиться.
Уж я хожу украдкой нынче в лес,
Молюсь осинам…
Может, пригодится…
42
В анонимном иностранном источнике «Сообщение касательно подробностей мятежа, недавно произведенного в Московии Стенькой Разиным» читаем: «Вместо обычного свадебного обряда, совершавшегося в России священником, заставлял он венчающихся, приплясывая, обойти несколько раз вокруг дерева, после чего считались они обвенчанными на Стенькин лад». В смертном приговоре атаману, прочитанном на месте казни, говорилось: «А в 1610 году, придя на Дон, ты, злодей, вместе с приверженными тебе казаками, забыв страх Божий … прогнал священников всех, и если кто желал венчаться, ты вместо обычного свадебного обряда заставлял обходить вокруг дерева» (Записки иностранцев о восстании Степана Разина. Л., 1968. С. 108, 116). Обычай венчания возле деревьев православной церковью рассматривался как неполноценный, неправильный, бесовский. Этот мотив нашел свое отражение в романсе А. Даргомыжского на слова А.Тимофеева «Свадьба», где супружеские отношения, освященные силами природы, противопоставлены церковному венчанию:
Нас венчали не в церкви,
Не в венцах, не с свечами,
Нам не пели ни гимнов,
Ни обрядов венчальных.
Венчала нас полночь
Средь мрачного бора;
Свидетелем были
Туманное небо
Да тусклые звезды…
Леса и дубравы
Напились допьяна,
Столетние дубы с похмелья свалились…