Мифы. Великолепный МИФ

Robert Asprin

ANOTHER FINE MYTH

MYTH CONCEPTIONS

MYTH DIRECTIONS

HIT OR MYTH

MUTH-ING PERSONS

LITTLE MYTH MARKER

– Я подумал, что одно из немногих положительных качеств наставников состоит в том, что время от времени их можно одурачить. Так оно и было, когда моя мать учила меня читать; так и было, когда мой отец пытался научить меня премудростям работы на ферме, и это верно сейчас, когда я изучаю магию.

– Ты не практиковался! – прервал мои размышления окрик Гаркина.

– Неправда! – запротестовал я. – Просто это сложное упражнение.

Словно в ответ на мои слова перо, которое я поднял в воздух, задрожало и начало раскачиваться.

– Тебе не хватает сосредоточенности! – обвинил меня мой учитель.

– Это все ветер, – возразил я. Меня так и подмывало добавить «из твоего рта», но я не решился. В начале наших уроков Гаркин недвусмысленно продемонстрировал свое отношение к нахальным ученикам.

– Ветер, – усмехнулся он, подражая моему голосу. – Вот так, тупица!

Перо внезапно метнулось к потолку, и мысленный контакт с объектом моей концентрации был прерван. Оно резко зависло, как будто в чем-то застряв, хотя все еще находилось в футе от деревянных балок, а затем медленно повернулось горизонтально, вокруг своей оси, и заскользило по невидимому кругу, словно попавший в водоворот лист.

Я осмелился взглянуть на Гаркина. Тот развалился на стуле, широко расставив ноги, и все его внимание, похоже, было посвящено пожиранию окорочка жареной птицеящерки, которую, между прочим, поймал в силки не кто иной, как я. Вот вам и сосредоточенность!

Он внезапно поднял глаза, и наши взгляды встретились. Было слишком поздно отводить взгляд, поэтому я просто моргнул.

– Проголодался? – Его грязная, с проседью борода внезапно ощерилась волчьей ухмылкой. – Тогда покажи мне, как много ты тренировался.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он имел в виду; затем я в отчаянии посмотрел вверх. Перо, кувыркаясь, опускалось вниз, оно было уже на уровне моих плеч. Еще миг, и оно упадет на пол! Подавив в теле внезапное напряжение,

Перо замерло всего в двух пядях от пола.

Я услышал негромкий смешок Гаркина, но не позволил ему нарушить мою концентрацию. Я три года не давал перу касаться пола и не собирался позволить ему сделать это сейчас.

Я медленно поднял перо, пока оно не оказалось на уровне моих глаз. Обернув его мыслительным усилием, я повращал перо вокруг оси, а затем заставил развернуться. Пока я вел перо подобным образом, его движение было не таким плавным и уверенным, как тогда, когда это делал Гаркин, но оно безошибочно двигалось назначенным курсом.

Хотя я и не тренировался с пером, я все же практиковался в левитации. Когда Гаркина не было рядом или же он был занят своими исследованиями, я посвящал большую часть времени полетам кусков металла – точнее, ключей. Каждому типу левитации присущи свои проблемы. С металлом работать трудно, потому что это инертный материал. Перо, некогда бывшее частью живого существа, было более отзывчивым… даже слишком. Чтобы поднять в воздух металл, требовалось усилие, а чтобы маневрировать пером – ловкость. Но мой выбор – работа с металлом. Я отчетливо видел пользу этого навыка в той профессии, которую я твердо решил освоить.

– Неплохо, Шалопай. А теперь положи его обратно в книгу.

Я улыбнулся себе под нос. Эту часть упражнения я оттачивал не ради ее потенциального применения, а потому, что это было прикольно.

Раскрытая книга лежала на краю верстака. Я по длинной ленивой спирали опустил перо, позволяя ему легко пролететь через страницы книги и вновь взмыть по дуге вверх, затем остановил его и вернул обратно. Когда оно приблизилось к книге во второй раз, я отключил часть своего разума и мысленно переметнулся к книге. Как только перо полетело над страницами книги, та, словно челюсти голодного хищника, тотчас захлопнулась и поймала его.

– Да-а-а… – нараспев произнес Гаркин, – немного выспренно, но эффективно.

– Я придумал этот трюк, пока тренировался, – небрежно сказал я, мысленно потянувшись к другому окорочку птицеящерки. Однако вместо того, чтобы изящно подплыть к моей протянутой руке, оно осталось лежать на деревянном блюде, как будто пустило в него корни.

– Не так шустро, мой маленький воришка. Говоришь, ты тренировался, да?

Мой учитель задумчиво провел по бороде полуобглоданной костью.

– Конечно. Разве не видно? – Мне подумалось, что Гаркина не так легко обмануть, как это иногда кажется.

– В таком случае я бы хотел посмотреть, как ты зажжешь свечу. Для тебя это, должно быть, сущий пустяк, если ты практиковался в магии так усердно, как разглагольствуешь о том.

– Я не против попробовать, но, как вы сами много раз говорили, одни уроки даются легче, чем другие.

Хотя я говорил уверенно, когда в ответ на призыв Гаркина к рабочему столу прилетела большая свеча, я приуныл. За четыре года попыток я так и не добился успеха в этом конкретном упражнении. Если Гаркин решит морить меня голодом до тех пор, пока я не добьюсь успеха, мне придется туго.