Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки
Шрифт:
«Сорок сороков». Краткая иллюстрированная история всех московских храмов, Москва в границах 1917 г. Автор составитель П.Г. Паламарчук. Окружная железная дорога с 23 мая 1917 г. стала официальной границей г. Москвы (Сытин, с. 17).
«Местность эта называлась Дорогомилово, надо полагать, по владельцу в XIII – нач. XIV вв. боярину Ивану Дорогомилову, приближенному сына Александра Невского Даниила, получившему от него указанную местность в вотчину» (Сытин, с. 573).
«В конце XVI в. сюда были переселены вывезенные из села Вязем «государевы ямщики». С XVII в. за Москвой-рекой уже значилась дорогомиловская ямская слобода, несколько десятков изб вдоль Смоленской дороги ближе к броду через реку, на месте которого стоит теперь Бородинский мост. В конце тогдашней ямской слободы стояла деревянная приходская церковь Богоявление с несколькими дворами причта». Церковь документально известна с 1625 г., вновь построена после пожара деревянной в 1626 г. Существовала до Романовых, ибо получала ругу. С 1628 г. при деревянном храме известен придел св. Николая. В 1712 г. разрешено строить каменную, указ 9 окт. 1714 г. задержал стройку, но Никольский придел был освящен в 1717 г., а в списке 1727 г. и храм, и придел числятся каменными. В 1830 г. в теплой церкви добавлен придел «Утоли моя печали». В 1862–1869 гг. архитектор Миронов пристроил по бокам главной церкви приделы преп. Сергия и Тихона Воронежского. В 1874 г. архитектор Никитин переделал старую колокольню, сохранив низ 1717 г. В 1898 г. архитектор В.Е. Сретенский стал строить при здании 1727–1874 гг. новую очень большую церковь. Закладка была 25 сентября 1893 г., главный престол освящен 29 сентября 1908 г., придел «Утоли моя печали» – 21 февр. 1910 г.
Церковь по своей величине стала второй после храма Христа Спасителя. После революции из-за закрытия Успенского собора и передачи храма Христа обновленцам Богоявленская церковь получила значение кафедрального собора. В 1925 г. в помещениях прежних западных приделов освящены престолы Георгия Победоносца и Казанской Богоматери. Храм сломан в 1934–35 гг. или в августе 1939 г. Ныне на его месте стоит жилой шестиэтажный дом. Последние старые дома по Дорогомиловской улице были разрушены в 1978 г. (с. 481–482). Литература: Сытин П.В. Из истории московских улиц. 3-е изд. М., 1958».
Вернемся, однако, к дому № 26 по Кутузовскому проспекту. При въезде в него Евгений Павлович разыграл Нину Антоновну. Привел в новую квартиру и сообщил, что им принадлежит только одна комната из двух, во второй разместится другая семья. Нина Антоновна, тем не менее, пришла в восторг: переехать в самый престижный район Москвы, в элитный дом для начальства, в уютную, солнечную комнату и иметь всего одну соседскую семью – это был предел мечтаний! В те годы мало кому так везло. Но Евгений Павлович темнил недолго, тут же поведал супруге еще более радостную весть – вся квартира принадлежит только им. Восторгам не было конца.
Корсаковы обживали новую квартиру и одновременно напряженно трудились. Три года Е.П. Корсаков работал в Управлении кадров ЦК (инструктором, потом инспектором), а 6 августа 1948 года был назначен на должность заведующего сектором Транспортного отдела ЦК. Евгений Павлович дни и ночи напролет проводил в здании ЦК ВКП(б). Сталин любил работать в ночное время, все «солдаты партии» неукоснительно следовали привычкам вождя. Пока в его кабинете горел свет, оставались на службе и сотрудники аппарата. Иногда Сталин соизволял смотреть по ночам фильмы в клубе ЦК, вместе с ним смотрели фильмы и подчиненные.
Евгений Павлович был человеком, искренне преданным Сталину, партии, что называется твердым искровцем. Вместе с тем он отличался порядочностью, принципиальностью, честностью. Поэтому когда в 1952 году стало раскручиваться дело об «антипартийной группе» в руководстве Ленинграда, Евгений Павлович решил вступиться за невинных, оклеветанных людей. Как мне рассказывали и Натуля, и Нина Антоновна, Е.П. Корсаков пытался дозвониться до главного карателя страны Лаврентия Берии, чтобы выразить свое несогласие с преследованием ленинградцев. Не дозвонился, но все-таки подвергся опале. Евгения Павловича освободили от должности заведующего сектором в аппарате ЦК.
Наташина тетя, Тамара Григорьевна, сомневается, однако, в этой версии событий. В беседе со мной она отметила, что сравнительно невысокий пост в аппарате ЦК Евгения Павловича никак не позволял ему бросить вызов самому Берии, да и вообще выступить с собственной позицией по ленинградскому делу. Тамара Григорьевна полагает, что Евгения Павловича освободили от работы в ЦК после смерти Сталина в рамках «чистки» сталинских кадров. При этом ему предложили перейти на работу в сферу сельского хозяйства. Евгений Павлович решительно возражал, резонно заявляя, что он не разбирается в сельском хозяйстве. Он моряк, и пользу государству может принести именно в области судоходства. Тогда его направили в Ростов-на-Дону, в речное пароходство.
Я в эту версию, однако, не поверил. Наташенька и ее мама не раз рассказывали мне историю, свидетельствующую о том, что в день похорон вождя Евгений Павлович уже трудился в Ростове-на-Дону. В это время у него гостила вместе с бабушкой маленькая Наташенька. Прихватив малютку, Евгений Павлович на служебной машине отправился на траурный митинг. Прибыв на место, папа с водителем ушли митинговать, а Наташеньку оставили в закрытом автомобиле. Девочке стало страшно от одиночества, и она заплакала. Громко и горько. Вокруг машины собрались прохожие, которые удивлялись: «Смотрите, такая маленькая девочка и так переживает смерть вождя!».
Ну, а недавнее изучение мною семейного архива Корсаковых расставило все точки над «и». Из документов вытекает следующее. Евгения Павловича освобождают от работы в ЦК в феврале 1950 года. А с 13 марта того же года и до 30 августа 1952 года он – слушатель Высшей партийной школы (ВПШ) при ЦК ВКП(б). (В 1945–1949 годах учился в школе заочно.) Сразу по окончании ВПШ (1 сентября 1952 года) Евгения Павловича посылают в Ростов-на-Дону на должность начальника политотдела Азовского морского пароходства, где молодой партиец трудится вплоть до 23 сентября 1953 года.
По словам Тамары Григорьевны, Евгения Павловича там полюбили, хотели повысить до должности зам. начальника пароходства, обещали дать хорошую квартиру. Он склонялся к тому, чтобы обосноваться в Ростове-на-Дону, стал уговаривать Нину Антоновну переехать туда. Но супруга категорически отказывалась покидать Москву, ей очень нравилась полная динамики и событий, яркая столичная жизнь.
Хотя и в Москве случались неприятности. Как-то Нина Антоновна собралась принять ванну, открыла кран, а вода не пошла. Дама занялась другими делами, а тут из крана хлынула вода. Да так, что затопило всех соседей, с четвертого по первый этаж.