Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки
Шрифт:
А теперь перед нами тянулось каменное поле бесчисленных могил. Это было кладбище жертв обороны, на котором покоится 1/3 тогдашнего населения Ленинграда. Чудовищная, ошеломляющая цифра, по-моему, невозможно представить…
Мы стояли на длинных каменных ступенях, а перед нами тянулись две широкие дорожки из бетонных плит, которые вели взгляд вперед и тем самым делали акцент на дальней стене кладбища и громадной гранитной фигуре женщины, статуи, символизирующей Родину-Мать. По-прежнему моросит то слабый, то сильный дождь; небо серое-серое, какое-то свинцовое и по виду, и по цвету, нависало над нами. Серый день гармонировал с серым камнем могил, усугубляя наше самопогружение (все ушли внутрь себя). И тяжелые, западающие в сердце звуки симфонии Бетховена (да, он был здесь очень нужен).
Мы, спускаясь по ступеням, еще издали заметили язычки пламени вечного огня (неугасимого ни ветром, ни дождем) – символа вечной памяти о погибших. Иногда язычки пламени становятся еле заметными, кажется, что оно вот-вот погаснет, но постепенно огонь разгорается вновь и вновь.
Мы идем по кладбищу, такому ровному, одинаковому, как будто поле битвы после сражения, облаченное в камень. Шаг за шагом, мимо могил по мокрым серым плитам дорожек мы приближаемся к сильной, непоколебимой гранитной фигуре, как бы венчающей все кладбище и царствующей над ним. Памятник обрамляется стеной с надписью: «Родина-Мать не забудет вас…». У стены много цветов, но они не нарушают суровую гармонию кладбища своей яркостью, а, чем-то похожие на слезы на сером лоне камня, дополняют ее. По-прежнему дождь, по-прежнему звучат тяжелые, срывающиеся аккорды, только в горле какой-то упрямый комок, рвущийся наружу, в ушах звучат слова «Реквиема»:
Не плачьте!В горлеСдержите стоны,Горькие стоны.ПамятиПавших будьте достойны!Убейте войну!Прокляните войнуЛюди Земли!Мечту пронеситеЧерез годаИ жизнью наполните!..Но о тех, кто уже не придетНикогда, –Заклинаю, –Помните!Обратный путь мимо тех же могил, мимо Вечного огня, последний взгляд назад: кажется, что все кладбище находится под воображаемыми крыльями памятника; это Родина-Мать охраняет погибших, так же как они в 1941 году охраняли свою Родину и отдали жизнь за нее.
Мы уже снова были в автобусе, никто не разговаривал. Я не могла ни о чем думать. Теперь я знаю, как дорого нам дался мир, а то, что нелегко дается, нелегко и отнимается.
С тех пор я часто себя спрашиваю: «Вопрос мой пусть не покажется вздорным, но мне это нужно решить! Той ли я жизнью живу, за которую ты перестал жить?».
А вот стихотворение, которое Наташа посвятила маме и бабушке в Женский день 8-го Марта:
Восьмое марта – чудный день,Весенний праздник женщин!И с этим днем, чудесным днем.Я поздравляю мира женщин!Я подарю тебе букет,Тебе, родная мама!С букетом этим я дарюЛюбовь и уваженье!А бабушке родной дарюЛюбовь и преданность свою!…Итак, пятерки, пятерки, пятерки. И вдруг в дневнике за 9-й класс я вижу тройку. Одноклассник, Владимир Михайлович Овсянников, уже после ухода Наташи из жизни вспоминал в этой связи:
«Английский язык у нас вел бывший разведчик, авторитетов для него не существовало, он оценивал знания английского под настроение. Вызвал как-то Наташу пересказать на английском неадаптированный текст «Принц и нищий». Ответ ему чем-то не понравился, и он поставил «тройку». А Наташа не привыкла не то что «тройки», но и «четверки» получать. Расстроенная выбежала из класса и очень переживала инцидент.
На самом деле Наташа отвечала хорошо и в этот раз. Просто была специфика у нашего преподавателя. Поскольку других авторитетов он не признавал, то оценивал ответы по принципу – молодец, садись, два!»
Но за год и разведчик поставил Н. Корсаковой пять. Все дневники завершаются страничкой «Сведения об успеваемости и поведении ученика». И во всех графах у Наташи значатся пятерки. В графе «Физическое воспитание» записано: «Освобождена». Почему – теперь, наверное, не узнать. А уже упоминавшийся В.М. Овсянников вспоминает так:
«Наташа училась только на отлично. Единственно, на физкультуре я, помнится, порой видел ее на скамейке «запасных». Видимо, спортом она не очень увлекалась, хотя позже, в старших классах, когда мы выезжали на природу, Наташа хорошо играла в волейбол».
Кстати, в дневнике за 8-й класс есть запись: «17.XI.1960 г. Не явилась на урок физкультуры». 27 февраля и 11 апреля 1961 г. снова указано: «Не явилась на урок физкультуры».
В дневнике за 9-й класс содержится объявление: «24.XI.1961 г. – лекция для родителей «Физическое воспитание»». Но замечаний о пропуске физкультуры уже нет. Позже Наташенька вспоминала, что с удовольствием играла в старших классах в волейбол и настольный теннис – и в школе, и на подмосковной даче.
Ну, а страничка дневников со сведениями об успеваемости Наташи неизменно завершается фразой: «Переведена в 9 (10, 11) класс с похвальной грамотой».