Мигель и Марисол
Шрифт:
– Кто-то ищет детей. Упертый, как носорог. Этот пробьет все. Ему наплевать в какой он «сказке». Он их видел кое-где, эти ваши сказки. – и дедушка засмеялся. Но смеялся он не как дедушка.
– Но я не знаю. Это я так, фантазирую.
Исабель и дедушка
Мигель видел всадника. Он все еще скакал по бескрайней долине. «Папа!» Но всадник не оборачивался. Потом он увидел дядю Сергея. Его лицо было в поту. Красное, жилистое, скулы обозначились. «Похудел» – подумал мальчик. Он очень сильно работал. Всем телом, руками. Он был сосредоточен. Он что-то рвал и пробивал своим кинжалом, который ему подарил капрал, когда они, потеряв всех, вдвоем пробились из окружения в Карнакаре. Какую-то плотную, как опилки вату. Только ее было много! Казалось, до бесконечности.
Кто-то еще сидел у окна и плакал. И Мигель тоже заплакал, но пес толкнул его лапой в грудь и ткнул его мокрым носом в глаз. Он что-то говорил ему, и это было понятно и очень важно, но вдруг мальчик почувствовал что-то совсем другое. И все его мышцы напряглись. Какой-то смутный образ то ли тени, то ли человека в черном плаще и маске осматривался на сером фоне. Он что-то искал. И этот образ вызвал очень большую тревогу. Сердце забилось, и человек стал поворачиваться в его сторону. Стало жутко. Чей-то голос прорвался извне:
– Похоже курортная карта заканчивается, – донеслось до него. Мальчик открыл глаза, сердце билось так, что рубашка подскакивала. Он смотрел на новый для него потолок, и тот же голос снова донесся до него:
– Эй! Иждивенцы и лодыри! Сколько можно спать? Принца с принцессой не проспите своих?
Внимание сместилось. Тревога стала куда-то рассеиваться, глаза забегали по стенам, пробежали по мечу с луком, стоящим в углу, по красивой с индейскими чертами женщине, раскладывающей на столе пиалы.
Марисол тянулась руками вверх, ногами вниз, а глазами рассматривала стены новой комнаты. Они был светлые из отесанных бревен. Удивительные пейзажи высоких, но очень крутых гор, как будто термитники высотой с километр, и маленьких домиков на них с изогнутыми крышами, висели на свитках. Там были иероглифы и красные печати. «Как они туда поднимаются?» Солнышко подбиралось к ее ногам. Пахло чаем.
Мигель поздоровался и вышел во двор – надо было умыться. Дедушка сидел на ступеньках со своей трубкой.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, молодой человек!
– Надо умыться, думаю я.
– Да, ты же уже пробежал 10 верст и упражнения все сделал. Это правильно. Сходи, вон, к колодцу.
– Я ничего не делал. Мы тут совсем лентяи. И даже все готовят за нас. Мы только едим. И спим.
Мигель сел рядом с дедушкой и приблизился к его уху.
– Как ее зовут? Я забыл.
Глаза собрались морщинками по уголкам, и оттого он стал чуть больше китаец.
– Исабель?
– У меня есть меч. – вдруг сказал он.
Дедушка фыркнул дымом.
– А мозги?
– Не уверен. Дедушка, может быть мы взорвемся? От всего этого.
– Тогда отойди подальше. И от дома тоже. Стены перебирать мне с бревнами уже не очень просто.
– Я помогу.
– Что-то у тебя разрыв в континуальной логике – улыбнулся дедушка.
– Какой? А! У нас разрыв, да. Большой, экстремальный. Как там папа с мамой?
– Наверное, они не падают духом и не опускают поводьев. Вы же воспитаны ими. Но я не знаю.
– Почему мы здесь?
– Иди умывайся.
– Кто вы?
– А вчера, когда вы в Исабель вцепились, это вас не интересовало?
– Нет. Да.
– Хорошо. Колодец там.
Мигель умывался, когда прискакала Марисол, забрала ведро, набрызгала себе на лицо воды, вцепилась в его волосы, потянула так, что Мигель зажмурился и вприпрыжку поскакала обратно в дом. «Вот как пес это терпит?» – подумал он.
Марисол уплетала по полной, но смотрела на пирог и поэтому добавку не брала. Мигель же съел три раза рагу с гречкой и пирог уже не смог. Но смотрел на него.
А чай у дедушки был волшебный, и они с Марисол что-то там опять колдовали с чайничком и малюсенькими чашечками.
– Исабель! Дедушка! «Почему мы тут?» – произнес Мигель, Марисол перестала подливать кипяток в ароматный чайничек.
– Вы не начали с того, что вы хотите к маме. Вы не плачете и сопли не размазываете. Кто вы такие, дети? Почему вы здесь?
– Исабель, не говори так! «А то мы вцепимся в тебя уже со всеми соплями», – сказал Мигель.
– Да, ты осторожно с этим. Тебе придется ходить, как ишаку с двумя мешками.
– Что здесь произошло? – сказала Марисол, и кольцо на ее пальце блеснуло зеленым светом.
– Вот это по делу. – отозвался дедушка.
Исабель бросила взгляд на дедушку.
– Два тунеядца проспали до десяти.
– Точно. – дедушка улыбался.
Вдруг стало тихо-тихо. И стало слышно, как тикают большие часы на стене. Два коротких вороньих крика донеслось из-за окна.
– Здесь была другая страна. – сказал он – та же, но совсем другая. И она была открыта, но только тем, кому она доверяла. Никто с черными мыслями не смог бы проникнуть сюда. Никакая вражеская армия. Был один секрет. Или особенность этого места.
– Она никуда и не делась. – Сказала Исабель.
– Да. Она никуда не делась. Но только враг все-таки смог проникнуть на ее территорию. А тут было чем поживиться. Наверное, сладкий удобный мир, не лучшее место для роста. Но это не так просто объяснить. Если есть червоточины, то они выйдут на поверхность. А если их нет, то не факт, что есть вообще что-то стоящее. Червяки заводятся там, где есть пища. Но это я так.
– Спорная метафора – сказала Исабель. – Кому-то может просто надо больше, чем у него уже есть. И какое ему дело до твоих червоточин?