МиГера. Задача – выжить
Шрифт:
И у меня даже получилось. Бросила его двумя пальцами, закручивая, да не учла направление, в котором надо крутить. Ошиблась, с кем не бывает? Получилось наоборот: вместо того, чтобы вернуться к стенке, кругляш укатился вообще хрен знает куда. Еле нашла под ногами прохожих, ещё и пинка получила от кого-то, видимо, чтобы под ними, в смысле ногами, не путалась. Пацаны даже кидать не стали, тупо отдали выигрыш.
Снова считаемся и кидаем. Первым метнул рыжий, я – второй, и снова мой биток лёг поверх первого. Результат никто не смог
А я веселилась от всей души. Биток, послушный моим пальцам, летел куда надо, кредиты через наручный коммуникатор бесперебойно поступали на счёт: попробовали бы пацаны меня надуть – толпа спонтанных болельщиков стояла над душой и ревностно следила за каждой транзакцией.
А через два часа Шнырь заторопился: мол, на тренировку надо, и всё такое, а потому мы уходим. Мы – это я и он.
– Так иди на свою тренировку, а малявка с нами ещё поиграет. У неё ж выходной, имеет право.
– Нет, она пойдёт со мной, – стоял на своём парень.
– Да кто ж её отпустит-то? – осклабился заводила.
Зря он это. Ошибочку допустил. Толпа болельщиков тут же загомонила, послышались слова типа «лохотрон», «кидалово» и тому подобные – народ не скупился на красочные определения вида деятельности. Парню при таком раскладе ничего не оставалось, кроме как пойти на попятную. Не дурак оказался, понял, что ляпнул, не подумав. Начнёшь упрямствовать, могут и бока намять. Плюс органы правопорядка обязательно на бучу подтянутся. Кому это надо? Опять же, мы ж не сами по себе, под Гролом ходим. Тронуть нас при свидетелях – это ж потом даже искать не станут. И денег при этом тоже жалко, аж зуб крошится. Но ничего не поделаешь.
– Да пусть катится, если хочет, – резюмировал парень. – Просто малявке сегодня прёт. У новичков часто такое бывает. Хотел дать побольше заработать, но раз нет, так нет. Понимаю.
Зрители одобрительно загудели. Реабилитация мелкого игорного бизнеса прошла успешно.
– Но раз такое дело, – ещё не закончил верзила, – Шнырь, надо бы должок отдать.
– Так я и отдам, на днях. Просто сейчас столько нет.
– Да я бы и не против. Но понимаешь, деньги вот прямо сейчас понадобились. А долг – это ведь долг, верно? Проигрался – верни. Справедливо. Я ведь правильно говорю, не?
Теперь толпа гудит одобрительно уже в его поддержку.
– Зак, верну я. Ты же меня знаешь. Всегда возвращаю.
Но этот Зак, видимо, решил отыграться за своё фиаско и не соглашается.
– А сколько ты должен? – спрашиваю я.
– Сто пятьдесят два кредита, – бурчит в ответ Шнырь.
– Кому переводить?
Для него денег нисколько не жалко. Это же Шнырь. Мой друг. Единственный друг.
Рассчиталась,
Куда Шнырь ходил на тренировку, я знала. На самой тренировке, понятное дело, не была, но не в том суть. Сначала даже не поняла, почему он не пошёл прямой дорогой. Потащил какими-то закоулками, тёмными переходами. А это, оказывается, он так возможную погоню путал. Это я ни сном, ни духом, всё ж по-честному было. Зато Шнырь точно знал: не выпустят нас с такими деньгами. Если б всего пару-тройку битов выиграла, так и не тронули б – ради рекламы: дескать, всё по-чесноку. Но там больше трёх сотен на круг вышло, а это совсем другие деньги. На дне и за пару бишек грохнуть могут.
Короче, Шнырь меня тащит, а мне весело. Мне всё казалось, что в какую-то игру играем. Но не игра то была. Нас встретили. Не получилось у парня вывести меня безнаказанной.
– Оу-у-у! Шнырь, и снова здрасти! – лыбится здоровый лоботряс.
Вся кодла в сборе. Как сообразили, где искать, история умалчивает. Нам не сказали, а мы и не спрашивали. Не до того было.
Вот тут я уже начала понимать, что творится какое-то непотребство. Шнырь меня себе за спину задвинул.
– Чего ты хочешь, Зак? С тобой рассчитались сполна.
– Это ты так думаешь. Вот только сдаётся мне, малявка не случайно появилась. И надо же какая меткая, да? Вот и возник вопрос: а не специально ли ты её привёл? Хотел обуть нас на серьёзные деньги? Так не делается, Шнырь. Ты не прав. Ответить бы надо.
– И ничего он меня не звал, – высунула я свою рожу из-за спины друга. – Я сама пришла.
– Цыц, мелочь, – шикнул на меня Шнырь.
– Правильно, – осклабился верзила. – Пока парни разговаривают, девка молчать должна. Ну так что, ответишь за подставу?
– Не было подставы, Зак. Она правду говорит. Таскается за мной везде. Прилипла – не оторвёшь.
– Так женись! – ржут пацаны. – Ещё чуть – и она в сок войдёт. Знатная жена выйдет.
Мне обидно до слёз. Они ведь даже не над Шнырём потешаются, а мою внешность троллят. А ещё этот: прилипа-а-ала, таска-а-ается… Ну хоть плачь. Так-то он никогда меня не гнал. Кривился? Было дело. Пацан ведь, это нормально. А тут прямо вот обидные вещи говорит. Теперь-то понимаю, что таким образом выгородить пытался. Отвести угрозу именно от меня. А тогда…
– Да вы на себя в зеркало смотрели? – отвечаю ржущему стаду молодых жеребцов. – С такими сморчками мутить – себя не уважать. Как есть уроды.
Естественно, такой ответ сама бы ни в жизнь не придумала. Но житие в казарме, где народ не стесняется в выражениях и прочем, накладывает отпечаток. Слышала однажды, как одна их наших сильно потасканных и побитых жизнью «красоток» отшивала непрошеного претендента на секс. Вот и повторила почти слово в слово. Правда, тем самым только хуже сделала.