Мигом одним. Том 2. Часть 1

Сегодня последний вечер на этом великолепном острове. Я сидел на высоком парапете волнорезной стены, наблюдая, как огромное голубое солнце этого мира приближается к горизонту. Завораживающее зрелище.

*****

Что сказать, мне «повезло». В год, когда окончил школу, прибыли важные «дядьки» из кадровой службы космофлота. Почти месяц они работали с делами выпускников текущего и предыдущего годов. Офицеры были на редкость беспристрастны. Только обработав документы, они назначали собеседование. В космофлот хотели все, но комиссия имела свои предпочтения. Конечно, на всей нашей планете не нашлось бы

По истечении месяца выпускников стали вызывать в муниципалитет, где заседала комиссия. Я, как и все, каждое утро прибегал посмотреть на сегодняшний список. Однако прошла одна неделя, потом вторая, из нашей школы уже приняли пять человек, а меня в списках так и не было. С другой стороны, а на что я надеялся, средний бал моего аттестата едва дотягивал до «4,5». У многих бал был выше. Логично решив, что космофлот мне не светит, собрал свои документы и понёс их в Институт рыбного хозяйства. До чудного появления комиссии моей мечтой было учиться именно там, продолжая семейную традицию. Так чего тянуть.

В приёмной комиссии института была тишина. Логично, все ждали своего счастья. В огромном кабинете с множеством столов сидел один пожилой мужчина, спокойно попивая чай с лимоном из архаичного стакана с подстаканником. Я, молча, положил перед ним свои документы. На табличке, стоящей на столе было написано «профессор Григорий Павлович Акулин». Я знал о нем, но вот видел его впервые.

Профессор поперхнулся чаем. Посмотрел на документы, потом на меня.

– Вы не горячитесь, молодой человек? Комиссия космофлота ещё не покинула наш город.

– Нисколько Григорий Павлович. Им нужны лучшие из лучших.

– А вы себя к таким не причисляете. Посему решили осчастливить нас своим появлением. – С сарказмом изрёк он.

– Собственно я и раньше думал поступать на рыбное хозяйство, люблю море. Мы ведь только сто метров вглубь что-то понимаем. Работы по изучению океана хватит десятку поколений.

– Хотите изучать экологию глубин?

– И это тоже. С направлением определюсь к третьему курсу. Надо понять весь возможный спектр вопросов.

Акулин полистал моё дело, улыбнулся.

– Будете моим студентом, не побоитесь учиться у «акулы»?

– Анна Сергеевна вас так и называла. Я надеялся на это.

Ещё раз, пролистав принесённые мною документы, профессор завёл на меня дело. Папочку поставил в шкаф.

– Это все? – Удивился я. – Когда на экзамены?

– Моя внучка больше общается со мной, чем со своими родителями. Поэтому я прекрасно знаю о всех её учениках и мне нет никакого смысла устраивать вам экзамен Вячеслав. Однако вы должны прекрасно понимать, что вот это – он пальцем показал на стеллаж с моим одиноко стоящим делом, – аванс, за который я с вас спрошу, как ни с кого другого. Уж на моем курсе вам придётся стать самым лучшим.

******

Мою нирвану разрушил появившийся рассыльный училища.

– Сомов, Вячеслав?

– Так точно.

– Получите. – Он протянул мне конверт. – Вам надлежит явиться в космопорт завтра к 9:00. Зелёная зона четвёртый пропускной пункт. Предписание отдадите офицеру на пункте. Распишитесь.

Я расписался. Рассыльный умчался. Конверт жёг руки, страшно хотелось его вскрыть. Однако на печати была надпись «только для старших офицеров». На лицевой части была написана моя фамилия и продублирована информация озвученная рассыльным. Дата была прописана крупно «34 июля 850 года 2 ».

******

Станция снабжения «Садко» 3 встретила невозмутимой размеренной толчеей. Человек двадцать, не меньше, сбилось нас на посадочной палубе у челнока. Офицер, принимавший у нас документы в космопорте, пересчитал всех по головам. Убедившись в верном количестве, махнул рукой в сторону одного из тоннелей, выходящих на посадочную платформу. Мы все двинулись за ним. Поднявшись в огромном лифте на несколько палуб вверх, наша группа оказалась в штабном секторе. Офицер усадил всех в небольшом зале совещаний, а сам исчез в недрах штаба.

Только через два часа появился первый сопровождающий. Зачитав из списка несколько фамилий, он повёл названных гардемаринов к месту назначения. Ещё в училище нам пояснили, что «Садко» огромный орбитальный мегаполис в котором потеряться проще простого, поэтому бродить там, не имея карты помещений – не рекомендовалось. Мы это и сами понимали. Станция снабжения проплывала по небу не звёздочкой, а огромной сорока-лучевой звездой видимой невооружённым глазом с поверхности.

Ещё через час пришли за мной. В списке сопровождающего была только моя фамилия. Что меня порадовало так это то, что матрос прибыл за мной на небольшой машине, и мне не надо было опять тащить чемодан с пожитками и чемодан со скафандром. Матрос был смурной, неразговорчивый. Я не стал его теребить. Может у парня плохое настроение.

Ехали мы достаточно долго. Высадив меня у шлюза с номером сто семь, матрос пожелал мне удачной службы, помог выгрузить пожитки и укатил. Видимо он посчитал свою миссию выполненной. Я как дурак стоял у шлюза, сжимая рукой тот самый конверт, что получил на острове, а позже мне вручил его провожатый. Однако его уже распечатали и явно напихали туда ещё бумаг, так как он стал заметно толще.

Шлюз на попытку открыть его затребовал карту доступа. Моя личная карта не подошла, при этом замок двери не вернул карту. Правда, не совсем не вернул, он выплюнул её порезанной в мелкую соломку. Первой моей реакцией был испуг. Но, постояв немного, и включив «логику», порылся в конверте. Нашёл новое удостоверение личности. Там я значился «космонавтом-исследователем МРК № С130557 4 ». Эту карту дверь приняла и выдала её обратно неповреждённой.

Затащив поклажу в тамбур, я открыл следующую дверь. Длинный коридор, не менее двухсот метров, соединял шлюз с кораблём, висящем в открытом космосе. Одновременно с осознанием этого по спине потёк холодный пот. «Вот дебил!» вырвалось у меня. Чтоб вы понимали, поясню, переходной коридор был лёгкой и временной конструкцией. Вы баян видели? Вот такая вот гармошка из толстого пластика соединяла станцию и корабль. По четырём сторонам этого квадратного тоннеля были постелены раскладные трапики, что позволяли ходить и таскать грузы по любой из стенок. Весь недостаток данной конструкции был в том, что герметизацию переходного коридора мог нарушить практически любой обломок или метеор. Поэтому подобными переходами пользовались одетыми в скафандр и никак не иначе. Я сдал назад. Закрыл внешнюю дверь. Отматерив себя вторично я зарёкся сразу открывать любые двери, тем более неизвестные мне шлюзы, не посмотрев вначале в иллюминатор и не проверив состояние атмосферы за ней. Осмотревшись, увидел, что шлюз отчётливо помечен как внешний, соединяющий станцию с внешней средой.