Мик Джаггер
Шрифт:
Роль Тёрнера давала Мику шанс, о котором он давно мечтал, — сделать что-то толковое, а может, и ценное за пределами традиционного жанра «поп-музыкального кино»; ни до, ни после ему не приходилось так быстро отвечать «да». Затем Кэммелл описал «Исполнителей» своему агенту «Сэнди», Сэнфорду Либерсону, американцу, который жил в Лондоне, представлял «Стоунз» в кино и на телевидении, заключал контракт на их съемки в «Симпатии к дьяволу» Годара и пытался замутить «Заводной апельсин» и «Мастера и Маргариту» для Мика.
Распознав в «Исполнителях» высокий коммерческий потенциал, Либерсон предложил себя в продюсеры и посоветовал Кэммеллу поставить фильм самому. В то время у всех крупных голливудских студий было британское представительство, занимавшееся в основном молодежным рынком, и, оперируя именем Мика, Либерсон без труда продал проект Кену Хаймену, британскому руководителю производства «Уорнер бразерс — севен артс», сыну владельца компании Элиота. Перспективы стали еще радужнее, когда появился второй режиссер, одаренный
Бюджет фильма составил 1,1 миллиона долларов — весьма внушительная сумма в 1968 году. За одиннадцать недель осенних съемок на лондонской натуре Мику обещали 100 тысяч долларов плюс 7,5 процента сборов. Сумма эта включала гонорар за киномузыку Джаггера и Ричарда, которую «Уорнер» затем планировал выпустить альбомом на своей одноименной студии звукозаписи. «Тогда я впервые столкнулся с Алленом Клейном, — вспоминает Сэнди Либерсон. — Когда я сказал ему про контракт на саундтрек, он ответил: „Только через мой труп“. Я сказал, что Мик этого хочет, и ему, конечно, пришлось вести переговоры. Но я мало встречал настолько несносных людей».
Первым делом, однако, вышел альбом, которому надлежало восстановить репутацию «Стоунз» после неудачного визита в страну «Сержанта Пеппера». Гастроли, уголовные суды и стычки с нежеланными менеджерами их больше не отвлекали, под руководством Джимми Миллера группа работала быстро и слаженно, и результат этой работы планировался к выпуску на «Декке» в июле. «Sympathy for the Devil», неоспоримый шедевр альбома, могла бы стать заглавной песней, но, увы, схожим козырем «Стоунз» уже сыграли на неубедительном маскараде «Сатанинских величеств». Альбом назвали «Beggars Banquet» [210] — в честь парадокса из староанглийских легенд, когда короли прислуживали рабам за столом (продукт Микова чтения на ночь), а также с намеком на репутацию «Стоунз» как властелинов хаоса. Альбом, впрочем, совершенно лишен как средневекового менестрельства, так и чудной искусственности «Сатанинских величеств». По счастью, американская музыка создала новый жанр, который позволил «Стоунз», оставаясь на переднем крае, вернуться к корням. Кантри-энд-вестерн повлиял на рок не меньше блюза, но до той поры ассоциировался с ковбоями в стразах и со всякой деревенщиной правого толка. Теперь же молодые группы, заинтересовавшись своим наследием, оживили жанр, превратив его в кантри-рок, мешая свои стенобитовые орудия — гитары «фендер», ударные установки «людвиг» — с традиционными скрипочками, мандолинами, слайд-гитарами и добро; хипповые халаты и амулеты они сменили на рубахи, куртки из оленьей кожи и десятигаллонные шляпы. Группа The Band, выступавшая с Бобом Диланом, записала мгновенно ставший классикой альбом «Music from Big Pink», в котором исследовала фолк и в целом народную музыку во всевозможных ее формах, а сам Дилан обратился к жанру на альбомах «John Wesley Harding» и «Nashville Skyline» — последний записывался при содействии гиганта кантри Джонни Кэша.
210
«Пир нищих» (англ.).
На орбите «Стоунз» возникли двое пионеров кантри-рока — сначала поклонники, затем учителя. Один (обреченный стать жертвой) — поразительно красивый юнец двадцати одного года по имени Грэм Парсонс — он только что пришел в группу The Byrds, и ему предстояло сыграть ключевую роль на их первом кантри-альбоме «Sweetheart of the Rodeo». Другой — его сверстник Райленд «Рай» Кудер, виртуоз слайд-гитары, прежде игравший с блюзменом Тадж Махалом и в The Magic Band Капитана Бифхарта. Показывая Киту Ричарду фокус с настройкой по «открытой соль» — так не нужно зажимать струны на грифе, чтобы гитара звучала в соль мажоре, — Кудер и не подозревал, что вступления к песням «Роллинг Стоунз» с того дня больше не будут прежними.
За вычетом «Sympathy for the Devil» и «Street Fighting Man», альбом «Beggars Banquet» стал мешаниной блюза и кантри-рока; Миков акцент мотало туда-сюда между дельтой Миссисипи и Аппалачами. «Parachute Woman» переносит блюзовые сексуальные образы в эпоху реактивных самолетов («Parachute woman… la-aynd on me tonight…» [211] ), а «Stray Cat Blues» — похотливая ухмылка малолетним поклонницам группы («Ah can see yaw fifteen years old… no, Ah don’t want yaw ID…» [212] ), после которой в наше время к музыкантам в дверь вскоре постучалась бы полиция. В «Prodigal Son» они слишком увлекаются блюзовым пуризмом; песня — копия «The Prodigal Son» преподобного Роберта Уилкинса, которую Джаггер и Ричард присвоили, полагая, что преподобный Уилкинс уже умер. (На самом деле он был живее многих живых и очень возмутился, когда узнал.) В последний, как потом выяснится, раз на альбоме фигурирует виртуозный инструменталист
211
Зд.: «Парашютистка… этой ночью приземлись на меня» (англ.).
212
Зд.: «Я сам вижу, что тебе пятнадцать… нет, твой паспорт на фиг мне не сдался» (англ.).
213
Зд.: «Никаких надежд» (англ.).
214
Зд.: «За всю краткую сладкую жизнь не бывало… со мной… такого…» (англ.)
Его неотступное желание создать народное песнопение а-ля Джон Леннон породило «Salt of the Earth» — лобовое левацкое обращение от имени «the hardworking people… the uncounted heads» [215] (при условии, что они не станут к нему приближаться). К песне он подошел настолько серьезно, что вместе с Джимми Миллером слетал в Лос-Анджелес поруководить записью целого госпел-хора. Там он познакомился с ярчайшей новой американской группой The Doors и увидел их солиста Джима Моррисона, классического красавца, который рисковал на сцене так, как сам Мик ни за что бы не решился. Незадолго до того, в декабре, Моррисон стал первой рок-звездой, арестованной прямо посреди концерта, — он сообщил залу о том, как полицейский только что облил его слезоточивым газом за кулисами. Через год ему предъявят обвинение в непристойном поведении на сцене; через три года его похоронят на том же парижском кладбище, что Мольера, Колетт и Оскара Уайльда, и число его посмертных поклонников будет прирастать сотнями в неделю. Мик утверждал, что Моррисон показался ему «скучным». (Как говаривали в шестидесятых, «ну а то».)
215
Зд.: «трудящегося народа… бесчисленных толп» (англ.).
Конверт для «Beggars Banquet» разрабатывали сами «Стоунз», он не имел ни малейшего отношения ни к нищим, ни к пирам и демонстрирует глубины дурного вкуса, недостижимые даже для Эндрю Олдэма. На конверте изображена грязная стена сортира в лос-анджелесской автомастерской, исписанная граффити — президент Линдон Джонсон, Мао Цзэдун, Фрэнк Заппа, Боб Дилан, — к чему присовокуплен подзаголовок «Music from Big Brown» [216] — пародия на название альбома The Band «Music from Big Pink» (придумал лично Кит). Собственно унитаз на фотографию почти не влез, но «Декка» и американская студия «Лондон» заявили, что эти граффити оскорбительны, и выпускать конверт отказались. «Стоунз» так же решительно отказались даже обсуждать альтернативу, и в сложившемся тупике альбом пропустил летний срок выхода, что ужасно расстроило Мика, — он хотел пластинку к 26 июля, на свой двадцать пятый день рождения.
216
«Музыка из Большого Коричневого» (англ.).
Пришлось ограничиться предварительным прослушиванием в обществе друзей-музыкантов в клубе «Везувий» (посредством этого клуба пытался легитимироваться наркодилер Кита, «Испанец» Тони Санчес; вскоре клуб сгорел при загадочных обстоятельствах). Гости, в том числе Джон Леннон и Пол Маккартни, угощались мескалиновым пуншем и деньрожденным тортом с гашишем, а затем прослушали два центральных трека альбома — «Sympathy for the Devil» и «Street Fighting Man». Общество единодушно признало, что обе песни гениальны, однако Миков триумф был подпорчен, когда Маккартни подсунул клубному диджею предварительную копию эпического нового сингла «Битлз», и картины преисподней успешно потеснил «Hey Jude».
«Лондон рекордз» не побоялась 31 августа выпустить «Street Fighting Man» новым американским синглом «Стоунз», хотя о том, чтобы задержать выпуск, спорили еще горячее, чем в Европе. Все лето, после убийства доктора Мартина Лютера Кинга 4 апреля, крупнейшие американские города трясло: полиция яростно подавляла расовые бунты. Миков (вполне убедительный) призыв на баррикады появился в продаже спустя считаные дни после знаменитого съезда Демократической партии в Чикаго, где полицейские в шлемах по приказу мэра Ричарда Дейли и под наблюдением телекамер избивали не только антивоенных демонстрантов, но и журналистов и даже депутатов. В результате «Street Fighting Man» запретили на сотнях радиостанций, и песня даже не попала в американский «Топ-40». Что, впрочем, не помешало ей — гораздо эффективнее, чем «Satisfaction», — превратить застенчивого городского партизана в героя для весьма неподходящего контингента слушателей.