Милая, это я!
Шрифт:
— И что тут особенного? Просто перец.
Рей поднялся и открыл холодильник.
— Давай запивай побыстрее. — Он поставил перед Кейти банку с содовой. — Сладкое успокаивает.
— А зачем мне успо… — Кейти поперхнулась; из ее глаз брызнули слезы, а во рту бушевало пламя. Вскочив со стула, она бросилась к раковине и попыталась подставить язык под струю воды.
— Пей содовую, — улыбнулся Рей. — Я же тебе сказал, что это единственное средство.
Кейти отхлебнула из банки и вскоре почувствовала, что пламя во рту
— Но почему?.. — прохрипела она, ткнув пальцем в бутылочку.
Рей пожал плечами:
— Лос-анджелесский латинос не может без острого. — Он принялся убирать со стола посуду.
Кейти подошла к раковине и проворчала:
— Братец Джек точно так же относится к острой горчице. Вы оба психи. Иди спи, я возьму сегодня выходной.
Рей потянулся, словно огромный кот, и Кейти заметила, как под тоненькой белой футболкой перекатывались его могучие мышцы. Зевнув, он пробормотал:
— Мне действительно не помешает вздремнуть. Я плохо спал в последнее время.
— Конечно, поспи. А я только на работу позвоню… — Кейти включила горячую воду.
— Звони, — кивнул Рей. — Но сама на звонки не отвечай. Если возьмешь трубку и окажется, что звонят мои сестры или мать… В общем, я этого не переживу. — Рей снова зевнул. — Что ж, я пошел.
— Спокойной… ночи. — Кейти улыбнулась. — «У-у-вау-у» тебе во сне.
Проснувшись уже после полудня, Рей надел шорты, однако причесываться не стал. Почувствовав запах свежесваренного кофе, он ухмыльнулся и вышел из комнаты — ему не терпелось увидеть Кейти.
Девушка сидела за столом в его кабинете и что-то писала на листке бумаги. Рей прислонился к дверному косяку и спросил:
— Чем ты занимаешься?
Кейти подняла голову. Вид у нее был грустный.
— Я подсчитала… У меня ни гроша не осталось. Грабитель все забрал. Три сотни из банкомата и все, что было в бумажнике.
— А кредитная карточка?
— И ее забрал. Аванс я не могу взять на работе, а у Джека не хочу просить. Не стану просить.
— Можешь пока пожить у меня. — Эти слова сами собой сорвались с губ Рея. И он тотчас же почувствовал, что лоб покрылся испариной.
«Ты что, спятил, Моралес? — спрашивал он себя. — Соображаешь, что делаешь? Ты ведь и так с трудом засыпаешь из-за своих фантазий».
— Правда можно? — Лицо девушки озарилось улыбкой. — О, Рей!.. — Она бросилась ему на шею.
Офицер Моралес стоически выдержал эти объятия. Но тут же отстранился и проговорил:
— Я дам тебе денег на бензин и прочие мелочи,
— О, Рей!.. — Кейти просто излучала счастье и благодарность.
Рей же вдруг вспомнил, как частенько своим сестрам говорил: «Выражайте благодарность более сдержанно».
— Я все верну, все до цента! — воскликнула Кейти.
Рей почувствовал, что футболка прилипла к его спине.
— Пустяки, леди, — проговорил он, глядя в сторону.
— Что ж, мне надо еще кое-чем заняться. — Кейти заправила за ухо непокорную кудряшку. — Мистер Торчиер хочет, чтобы завтра утром я блистала.
Совершая вечерний объезд, Рей поглядывал в зеркало заднего вида и думал о женщине, занявшей в его доме комнату для гостей. О Господи, ведь он сам же ее пригласил… Это очень походило на истории про вампиров — жертва сама приглашала вампира к себе в дом.
Рей застонал и взглянул на свое отражение в зеркале.
— Поздравляю, идиот…
Казалось, он все делал правильно: выполнял свои служебные обязанности, навещал маму раз в неделю, а также тренировал одну из команд Малой лиги. Для разнообразия совершал поездки в Анахайм во время хоккейного сезона и, разумеется, встречался с друзьями. Общался и с женщинами — с теми, которые наверняка не польстились бы на зарплату полицейского, поскольку охотились на дичь пожирнее.
Так где же он допустил ошибку? Может, если бы почаще заезжал к маме, то не сглупил бы так, не пригласил бы к себе Кейти Кэри?
И что теперь делать? У кого искать совета? Кто может ему помочь?
Рей раз за разом задавал себе эти вопросы, однако ответов не находил. Наконец, тяжело вздохнув, повернул к «Сладкой сиесте». Постучав в дверь номера 117, бросил на стол перед Стивом пакет с тако. [12]
— Видел Щипалу?
Стив покачал головой:
— Нет, к сожалению. Смертельно устал… А где же мои бобы?!
— Остынь, Стив. А то ты уже ведешь себя как женщина — суетишься, требуешь чего-то.
12
Блюдо мексиканской кухни: маисовая лепешка, скатанная в трубку, с начинкой, обычно обжаренная.
— Сам остынь. — Стив улыбнулся. — Кто это тебя так завел? Уж не та ли красавица из Висконсина?
— Сбавь скорость, Стив. Бедняжка все-таки влипла в неприятности, и я взялся ей помочь. — Рей выудил из кармана «Смертельную жару» и покапал из бутылочки на одну из лепешек. — Я решил, пусть поживет у меня несколько дней.
Стив рассмеялся:
— А, Большой Рей, вот и до тебя добрались…
— Ошибаешься. Это совсем не то, что ты думаешь. Но видишь ли…
— Продолжай, я тебя слушаю.
Рей снова вздохнул:
— Кейти — очень славная девочка, совсем как мои сестры. Но как мне дать ей понять, что я не собираюсь заходить дальше? — Рей вытер салфеткой губы. — Как показать, что рядом со мной ей ничто не угрожает?
— Вот именно… не угрожает… — Стив прожевал и спросил: — Где она спит?
— В комнате для гостей.
— Вот пусть там и остается. Твоя постель, старина, — табу. Женщины — они кошки: помечают запахом свою территорию.