Милая, хорошая
Шрифт:
– А Серафима сказала, что ты дома!
– Я дома, просто в магазин пришлось заглянуть. Холодно, идем ко мне, Боря…
Когда Бугров разделся у нее в квартире, Алена с сожалением заметила лысину, которая до того была спрятана кепкой.
– Что, я постарел?
– Ни капельки! – милосердно ответила она, вдруг, ко всему прочему, обнаружив, что Борис из атлетического красавца превратился в просто «мужчину плотного телосложения». По крайней мере, этого пивного брюшка у него раньше не было.
– Ты тоже, –
– Да, бросила… – легко согласилась она. – Надоело. А ты что делаешь?
– Я в одной фирме работаю, спец по рекламе… – рассеянно ответил он. – Ты одна?
– Да.
– Развелась, значит… – глубокомысленно констатировал он.
– Ну, официально еще нет. Надо как-нибудь заняться этим в свободное время. Чай будешь?
– Кофе, если можно.
– У меня только растворимый.
– Ничего, пусть будет растворимый…
Он прошел за ней на кухню, огляделся.
– Ничего так квартирка… Съемная? Сколько за нее платишь?
– Секрет фирмы… – отмахнулась Алена, расставляя чашки. – Как там Калерия Львовна? Работает? Сколько ей сейчас, я забыла?..
– У мамы все в порядке, до сих пор работает, хотя могла бы уйти на пенсию. Ей пятьдесят семь. Ты бы зашла к нам, что ли…
От неожиданности Алена едва не выронила банку с кофе.
– Что?
– Я говорю – зашла бы к нам, что ли. Мама о тебе вспоминала…
Алена села напротив Бориса, посмотрела в его ясные синие глаза.
– Калерия Львовна обо мне вспоминала? – медленно повторила она. – Господи, Боря, не смеши меня!
– Я серьезно! – Борис даже как будто немного обиделся. – Она, знаешь ли, тут недавно заявила, что ты была единственной женщиной, которую она хотела бы видеть своей невесткой.
Алена сначала онемела на некоторое время, а потом принялась безудержно хохотать. Калерия Львовна хотела видеть ее своей невесткой!..
– Алена… – Борис взял ее за руку. – Алена, перестань. Все в этом мире меняется… Мама тоже изменилась.
– А ты? – неожиданно спросила Алена, с трудом успокоившись.
– Я тоже изменился, – тихо произнес Борис, не выпуская ее руки. – Правда – так и не смог забыть тебя. Знаешь, я тоже думаю, что ты – это самое лучшее, что было в моей жизни.
– Потому и пришел? – тоже тихо спросила она.
– Ага. Такой день… – Он поднес ее ладонь к губам, нежно поцеловал. Борис Бугров всегда отличался исключительной нежностью. Когда-то Алена плавилась в его объятиях, точно воск. Или как масло на раскаленной сковородке…
– Боря… – с тоской пробормотала она, не понимая, заплакать ей или снова начать смеяться.
– Молчи, пожалуйста, ничего не говори пока! Я… Господи, если бы ты знала, как я бездарно прожил эти годы, бездарно и глупо… Два раза был женат. Одна – стерва, дрянь, ни стыда,
– Немного, – выдавила из себя Алена.
– А вторая, Олеся, поначалу казалась таким ангелом – сама невинность! Мама была от нее в восторге: «Олесенька, профессорская дочка, московская принцесса, ангел, святая, иже херувимы…» – передразнил он с горечью. – Дочку мне родила, тоже Олесей назвали.
– И что?..
– Ангел переродился в демона. Женщина сухая, жесткая, жестокая, властная, не терпящая никаких возражений, иначе – смерть! Вот какой оказалась моя Олеся… С дочерью не дает встречаться – ни мне, ни маме, квартиру пыталась отсудить, но тут уж мама прибегла к своим связям, ничего у женушки не получилось. Теперь мы с ней судимся, чтобы хоть иногда была возможность видеть малышку!
– Ужасно…
Борис залпом выпил кофе.
– Я дорого заплатил за свою ошибку, – продолжил он с новыми силами. – Расстался с тобой, боясь каких-то жалких трудностей… Если бы можно было вернуть все назад! А ты была так бескорыстна, чиста, отважна… Ты бы никогда со мной не поступила подобным образом!
– Что уж теперь вспоминать! – Алена попыталась улыбнуться. История Бориса ее взволновала. – Сколько девочке?
– Четыре годика… Она меня уже тоже ненавидит, понимаешь?..
– Ужасно, – мрачно повторила Алена. – Мне очень жаль тебя, Боря. Тебя и твою дочь.
Борис заморгал быстро-быстро, а потом опять схватил Алену за руку.
– Послушай… Мы ведь можем все исправить, да?.. Ты одна, я тоже один. И мама теперь смотрит на жизнь по-другому! Ты веришь в чудеса? – с подъемом воскликнул он. – Я этим утром проснулся и понял – мне нужна ты. Только ты. Собирайся…
– Куда? – опешила Алена.
– Ко мне, куда же еще! – засмеялся Борис. – Мама ждет, столько всего наготовила…
На Алену напала тоска – ко всему прочему, ей стало жаль и Калерию Львовну, своего давнего недруга.
– Боря… – нахмурилась Алена. – Я… я даже не знаю, что мне делать.
– Господи, ты еще сомневаешься! – Борис вдруг вскочил, обнял ее, принялся лихорадочно целовать – в нос, в глаза, в уши, куда попало – поскольку Алена инстинктивно начала отворачиваться от него. Такого напора она никак не ожидала.
– Боря… – пискнула она, но Борис ее не слышал. Он держал ее крепко, от его губ невозможно было спрятаться.
– Милая… самая хорошая… солнышко…
В этот момент раздалась трель домофона.
– Кто это? – быстро спросил Борис, замерев.
– Не знаю… – Алена наконец вырвалась из его объятий.
– Ты ждешь кого-то?
– Никого я не жду! Симка, может быть, или Костя… – Алена выбежала в коридор и сняла трубку переговорного устройства. Борис незамедлительно последовал за ней. – Кто там?