Милая Кассандра
Шрифт:
Поначалу он решил, что новая хозяйка усадьбы — типичная горожанка, избалованная барышня, которая ничего не понимает в огородах и не умеет работать на земле. Но девушка оказалась способной и очень трудолюбивой ученицей и при этом никогда не спорила со своим наставником, что старик очень ценил. Таким образом, они прекрасно ладили друг с другом.
Касс с трудом тащилась рядом со старым садовником по стылой, мерзлой земле, от ледяного северного ветра щеки ее раскраснелись. Она была счастлива. Кассандра по-настоящему влюбилась в свой сельский быт. Порой, ложась спать, она просто валилась
Однако ее беспокоил Кевин: он переживал, что приносит в семью мало денег и не может работать над книгой так быстро, как хотелось бы. Часто ее возлюбленного посещало мрачное настроение. Касс знала — он хотел бы бросить к ее ногам весь мир. Но жизнью за городом Мартин тоже был доволен и гордился своим наследством. Ему тоже пошел на пользу свежий воздух. Жене приходилось почти силком вытаскивать его из дома, но молодой человек ходил на прогулку хотя бы раз в день. Они вместе неспешно бродили по берегу озера, внимательно наблюдая за птицами.
Вчера ночью, в постели, когда Кассандра уже спала, муж разбудил ее, целуя ей веки, и прошептал:
— Поговори со мной. Не могу уснуть. Меня что-то мучает.
Девушка тут же очнулась от оцепенения, вызванного сильной усталостью, обвила его руками и шепнула в ответ:
— Что? Что случилось, милый?
— Я беспокоюсь за тебя, — откликнулся ее избранник.
— Почему?
— Ты слишком много работаешь.
— Но и ты тоже, — возразила Кассандра.
— Да, но я целыми днями сижу за столом, а ты все время на ногах — и дома, и в поле. Ты так похудела.
Касс взяла руки мужа в свои и положила их на свою тонкую талию.
— Ты же говорил, что тебе это нравится, — произнесла она.
— Но только не переусердствуй.
Девушка почувствовала, как сердце наполнилось теплом, а глаза — слезами от горячей любви к своему избраннику. Она забыла про его приступы дурного настроения, когда он срывался на нее или погружался в депрессию.
— О, Кевин, какой ты милый. Но не надо, перестань об этом волноваться, — успокаивала его Кассандра. — Я здорова и бодра. А в городе я только полнела от малоподвижности. Мне самой нравится работать в огороде и в саду, — добавила она. — Я даже опасаюсь, что запустила домашние дела, но мне так хочется все успеть в теплицах. И дать почувствовать Уильяму, что он старается не зря.
— Я тут разговаривал в пабе с одним парнем, он говорит, что из твоей затеи вряд ли выйдет толк, — мрачно сообщил мужчина. — В конце концов, я хозяин в доме и должен сам зарабатывать деньги.
Касс засмеялась и потерлась губами о его шею.
— Ну перестань, что за домострой, мой ангел…
— Но ты счастлива, правда?
— Фантастически! — откликнулась девушка. — Я тебя обожаю. Я обожаю наш дом и боюсь только одного…
Кевин включил лампу около кровати и потянулся за сигаретами.
— Чего же ты боишься, детка? — спросил он, зевая.
— Что генерал сдержит слово и заглянет к нам как-нибудь в выходные.
— Его тут никто не ждет, — фыркнул Мартин. — Конечно, он стал помягче с тех пор, как овдовел, и бедная миссис Да-дорогой не бежит исполнять его приказания, но будь я проклят, если позволю ему распоряжаться здесь, в нашем доме. Он еще нашего Уильяма приставит к ружью и станет муштровать, как солдата на плацу.
От этих слов Касс расхохоталась.
Уже через несколько минут влюбленные спали. Кевин утром проснулся первым, спустился вниз, приготовил чай и принес жене чашку, потому что чувствовал себя виноватым в том, что разбудил ее среди ночи и из-за него она недоспала почти четверть часа.
Кассандра могла простить ему все, что угодно.
Девушка работала под открытым небом уже пару часов и ощущала, как холод пробирается под одежду. Небо начинало хмуриться. Ей захотелось выпить чашку горячего кофе.
Пошел пушистый снег — первый в этом году. Касс взглянула вверх, на темные тучи над головой. Когда землю покроет снег, станет, должно быть, очень красиво; а если пруд замерзнет полностью, будет просто отлично — они смогут кататься на коньках.
Кассандра вернулась в дом и увидела, что перед входом стоит большой серый «ситроен». Стягивая на ходу перчатки, она потерла замерзшие руки и уставилась на блестящую дорогую машину.
Кто это может быть, да еще в такое время? Кто из соседей ездит на «ситроене»? Они с Кевином никого из местных у себя не принимали, но девушка почти всех здесь уже знала. Она бывала в деревне, слушала местные новости и сплетни, разговаривала с жителями в магазине или пабе. К тому же старина Уильям был кладезем всяких сведений.
К ним как-то приезжал приходской священник — весьма невыразительный молодой человек, с такой же скучной женой и четырьмя бледными детьми. Они принадлежали, как сказал Уильям, к местному дворянству и жили в Фэрмайл-Холл, селении, которое граничило с владениями Мартинов. Они носили титулы и звались сэр Джеральд и леди Винн-Керр. Пару раз Касс видела сэра Джеральда на прогулке. Он очень напоминал ей генерала, ее отчима. Та же Старая школа — белые усы, неподражаемое достоинство.
Но серого «ситроена» девушка никогда у них не видела.
Кассандра открыла входную дверь.
Первое, что она услышала, были звуки фортепиано, на котором играли с необыкновенным мастерством. Касс не имела музыкального образования, но еще со школы помнила эту мелодию, Скерцо Шопена. Да, кто бы мог подумать, что столько прекрасных звуков можно извлечь из старого разбитого рояля в гостиной тетушки Цинтии?
Затем до нее донеслись мужские голоса. В следующее мгновение в прихожей появился Кевин, с бокалом в одной руке и сигаретой в другой. Сигарета поразила девушку даже больше, чем вино. Иногда во время работы ее муж позволял себе стакан пива, но она не видела уже больше года, чтобы он курил. Второе, что она заметила, — что Кевин не выглядит таким недовольным и усталым, как обычно. Правда, одет он был по-домашнему, в старые вельветовые брюки и толстый синий свитер, который, с грустью подумала Кассандра, давно пора заштопать и постирать. Молодой человек был оживлен и, казалось, пребывал в прекрасном настроении.