Милая маленькая ложь
Шрифт:
Это бесит, и что еще хуже, Аня, похоже, становится все более устойчивой к моим издевательствам. Неважно, что я выгнал людей с мест перед занятием, чтобы сесть рядом с ней и пытать ее всю лекцию. Она сидит в гробовом молчании, ее глаза смотрят вперед, пока я не заставляю ее посмотреть на меня. Другие студенты даже не пытаются сесть рядом с ней, надеясь избежать конфронтации со мной, это нормальная реакция людей, когда Маркетти решает, что хочет добиться своего. Но Аня, похоже, решительно не заботится о том, что моя семья может ее раздавить, разрушить ее шансы стать танцовщицей или даже лишить
Но когда я наклоняюсь к Ане, шепча, что она должна просто бросить это, потому что больше никто ее не захочет, она даже не моргает в ответ. Это меня чертовски бесит, и я выталкиваю ее блокнот из ее рук на пол перед ней. Рука Ани сжимает ручку, единственный ответ, который она мне даёт, прежде чем она осторожно кладёт её на стол.
Отодвинув стул, Аня выскальзывает из него наклоняясь к полу, и мысль о том, что она будет делать мне минет, пока она под столом, мгновенно делает меня каменным. Она наклоняется вперёд, чтобы схватить свой блокнот, и я бросаю здоровый взгляд на её упругую, круглую задницу, торчащую из-под стола. Чего бы я не отдал, чтобы трахнуть её сзади, схватив её шелковистые светлые волосы до боли, пока она кричит от удовольствия подо мной.
Когда Аня ёрзает, чтобы забраться обратно на своё место, я хватаю ее ручку, прежде чем она это замечает. Тихо усаживаясь обратно на свой стол, Аня кладёт свой блокнот на стол, и на её лице появляется намёк на удивление. Она смотрит на мои руки и замечает свою пропавшую ручку.
Я озорно улыбаюсь, когда её глаза медленно поднимаются к моему лицу. Я вижу намёк на страх в её небесно-голубом взгляде. И просто чтобы вывести ее из себя, я со всей силы запускаю ручку в переднюю часть класса. Она с громким щелчком ударяется о доску, ударяясь о стену менее чем в футе от головы профессора Кеннеди.
Строгая профессорша истории вскидывает глаза, чтобы бросить на класс сердитый взгляд сквозь очки в толстой оправе. Затем она наклоняется, чтобы поднять ручку.
— Чье это? — Требует она.
Я чувствую, как Аня опускается на свое место, ее смущение волнами исходит от нее. Я бесстыдно держу руку над ее головой и показываю на нее пальцем, давая профессору Кеннеди совершенно очевидно, что ручка принадлежит Ане.
Джей и Дом хихикают рядом со мной, присоединяясь ко мне в моих оскорблениях.
— Я конфискую это, — резко говорит профессор Кеннеди. — Надеюсь, следующую ручку вы цените больше, иначе у вас скоро закончатся способы делать заметки.
— Простите, профессор Кеннеди, — извиняется Аня, затаив дыхание.
Отказываясь принять извинения, профессор снова переводит взгляд на кафедру перед собой, на которой лежат ее конспекты лекций.
Я поворачиваюсь, чтобы улыбнуться Ане, и удовлетворение наполняет меня, когда я вижу, как краска окрашивает ее мягкие, румяные щеки. Но она не поворачивается, чтобы посмотреть на меня или что-то сказать. Вместо этого она лезет в сумку у своих ног и достает еще одну ручку. Во мне вспыхивает раздражение. Я хочу причинить ей боль, заставить ее почувствовать себя такой же злой, как она разозлила меня, когда отвергла меня.
Протянув руку, пока она отвлекается, я беру мягкую плоть на тыльной
Аня снова заставляет себя посмотреть на переднюю часть класса, хотя, судя по тому, как ее губы сжаты, ей требуется все ее самообладание, чтобы не ударить меня. Я решаю пока оставить ее в покое. Но когда занятие заканчивается, и профессор Кеннеди прощается с нами, я, похоже, не могу позволить Ане просто уйти. Она так быстро встает, чтобы выйти из класса, что я не успеваю ее остановить, но, когда она доходит до передней части класса и двери, наш профессор окликает ее, давая мне время догнать.
— Смотрите, — мрачно говорю я Джею и Дому, вставая со своего места.
Они молча следуют за мной, Джей улыбается с предвкушением, а Дом с любопытством наблюдает за мной.
Я выхожу в коридор с высоким потолком прямо на пятки Ани и хватаю ее за руку, дергая назад, так что ей приходится остановиться и повернуться ко мне лицом. Аня разворачивается, ее грациозные движения, даже когда она теряет равновесие, удивляют меня. Ее глаза находят мою руку, крепко сжимающую ее предплечье, и она смотрит на меня, ее взгляд движется вверх к моему лицу.
Я не отпускаю ее, презрительно усмехаясь.
В коридорах полно студентов, направляющихся на следующий урок. Поток тел перемещается, чтобы двигаться вокруг нас, взгляды студентов скользят по нашей небольшой конфронтации, когда они понимают, что я тот, кто вызывает беспокойство. Никто не хочет связываться со мной, хотя я явно издеваюсь над Аней. Она единственная, кто, кажется, не обращает внимания на мое имя и репутацию семьи.
— Чего ты хочешь, Николо? — Холодно требует она, и звук моего имени на ее губах вызывает дрожь удовольствия по моему позвоночнику.
Я не уверен, что когда-либо слышал, как она произносила мое имя, но что-то в этом резонирует со мной, потрясая меня до глубины души. Я отбрасываю это чувство в сторону, готовясь играть со своей игрушкой, как кошка с мышью, зажатой между лапами.
— Я просто думал о том, какая ты заносчивая и жалкая. Ты просто чертовски сильно зажата. Мне кажется, что тебе не помешал бы хороший секс, чтобы расслабиться. Вам не кажется, что это сделает ее немного более терпимой, парни? — Спрашиваю я, по очереди глядя на каждого.
Джей смеется и кивает, а Дом небрежно пожимает плечами.
Я снова перевожу взгляд на Аню, замечая намек на розовый цвет на ее щеках.
— Я начинаю задумываться, насколько ты зажатая, не девственница ли ты еще, — добавляю я легкомысленно. По правде говоря, мне интересно, может ли это быть фактором, способствующим тому, что она отвергает меня.
По румянцу, который ползет по ее шее, оставляя пятна цвета, окрашивая ее щеки, я думаю, что на самом деле я ближе к истине, чем я думал. С моих губ срывается недоверчивая усмешка, когда ее реакция застает меня врасплох.