Милфа
Шрифт:
Солнце играло на его золотистой загорелой коже, подчёркивая красоту скульптурных мышц. На гладкой груди не было ни единого волоска. Никогда ещё я не видела такого совершенного торса. Тогда, на пляже, я просто мимоходом оценила его фигуру и всё. Невольно вспомнилась густо поросшая волосами грудь бывшего мужа. Тогда мне казалось, что красота мужчин заключалась и в их "волосатости" тоже. Тогда мне многое что казалось. Мне ужасно захотелось провести ладонью по груди Никиты, чтобы убедиться в её гладкости.
"Боже,
Показав парню, куда повесить футболку, я быстро ушла обратно в дом.
Я совсем не хотела думать о Никите, как о мужчине, но больше в моей голове не удерживался образ маленького мальчика. Мальчик давно вырос и превратился в мужчину. Красивого мужчину. Я не могла отрицать очевидного. Как и не могла отрицать несомненную симпатию к нему, особенно, после того, что он сделал для моего сына.
"Да, это именно симпатия — ничего больше!" — успокоила я себя.
Но с приходом Никиты в мою небольшую кухню, из неё словно выкачали весь воздух, затрудняя моё и без того сбившееся дыхание.
— Руки мыли? — строгим голосом спросила я, смотря куда угодно, но только не на его голую грудь.
— Мыли! — бодро ответил Илья.
— Мыли, — подтвердил Никита.
— Тогда садитесь.
Никита сидел близко от меня, слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Мышцы моего желудка были напряжены — у меня напрочь исчез аппетит. Что, кстати, нельзя было сказать о аппетите Никиты, который с большим удовольствием поглощал всё, что я приготовила.
— Даша, а ты классно готовишь! — сделал он комплимент, тщательно прожёвывая салат.
Несколько слов искренней похвалы немного сняли с меня напряжение, но аппетит так и не вернули. Я улыбнулась.
— Спасибо!
Я обратила внимание, что за столом Илья во всём подражал Никите: принял ту же позу, что и парень, таким же образом держал столовые приборы, а главное, с удовольствием наворачивал еду, хотя, почти каждый раз наш с ним обед превращался в сражение — у сына всегда были проблемы с аппетитом.
— Мама, я бы хотел, чтобы Никита был моим папой! — внезапно воскликнул он.
От неожиданности я поперхнулась, подавившись кусочком хлеба. Пока я откашливалась, Никита налил стакан воды, и с сочувствием протянул его мне. Я медленными глотками пила воду, приходя в себя.
— Сынок, — наконец, я смогла говорить. — Никита не может быть твоим папой! Он сам ещё очень молод!
— Ну, тогда другом! — легко передумал Илья.
— Мы и так с тобой друзья, малой! Дай пять! — ответил ему Никита, протягивая ему руку, ладонью верх.
Ответно хлопнув его своей ладошкой, Илья обрадованно закричал:
— Ура! Теперь у меня есть ещё один друг! Ты придёшь ко мне на день рождения?
— Приду, если твоя мама пригласит.
Никита
Я так резко встала со стола, что громыхнула посудой. Отойдя к раковине, я надела на себя фартук, и включив воду, повернулась к сыну:
— Так, Илья, давай заканчивай с обедом, тебе ещё уроки на завтра делать.
— Маааам, а можно мы с Никитой вместе поиграем в приставку?
— Нет!
И уже более мягче:
— В другой раз, хорошо? Никите уже пора.
— Да, Илюх, мама права, мне уже пора, — поддержал меня парень.
Быстро закончив обед, Илья вскочил со стола, и сказав "спасибо", убежал в свою комнату.
Я отвернулась к мойке и принялась мыть посуду. Спиной услышала, как Никита поднялся с места. Руки мои слегка дрожали.
— Спасибо! — поблагодарил он.
– На здоровье! — я продолжала мыть посуду.
Вдруг, я почувствовала его горячую ладонь на своём обнажённом плече. Я замерла с тарелкой в руках. Сердце застучало с удвоенной силой. От его прикосновения, через меня будто прошёл электрический разряд, и я не нашла ничего лучше, чем закричать на весь дом:
— Илья! Подойди сюда!
Никита убрал руку.
На кухню прибежал Илья.
— Проводи гостя, — сказала я сыну.
Молча кинув на меня взгляд, Никита вышел из кухни, уводя за собой ребёнка.
Сердце продолжало громко отстукивать. Я всё ещё чувствовала острое покалывание в том месте, где он до меня дотронулся.
В субботу мы с Ильёй гостили у Ларкиных. В пятницу вечером, Татьяна позвонила и напомнила о своём приглашении.
Как всегда Илья играл с Джеком, резвясь с ним на лужайке, а мы с Татьяной расположились на задней части двора в уютной беседке и пили чай. Стояла прекрасная солнечная погода, но не душная, с приятным ветерком, и я с удовольствием согласилась провести время в саду.
Никиты дома не оказалось, и я не могла понять, какое чувство испытала больше: облегчение или сожаление. Я не спрашивала у Татьяны, где он — спросил Илья. Татьяна, пожав плечами, ответила, что Никита "где — то пропадает с друзьями". Оказывается, завтра он уезжает на целый месяц в Москву на сдачу последних экзаменов и защиту диплома.
"Вот и хорошо!"
Татьяна рассказала мне все местные сплетни нашего района: кто какой дом купил, а кто, наоборот, всё продав, уехал. Рассказала об проблемах в строящемся отеле, и немного — о Никите и его опасном, с её точки зрения, увлечении мотогонками.