Милфа
Шрифт:
— Я не вижу ничего смешного! Он реально клеил тебя!
— Ну не склеил же, Никит!
Я быстро взглянула на него, и снова рассмеялась, увидев его надутые губы.
Ну прям как у Илюшки, когда тот обижался! Ох, уж эти мальчишки!
— Ты сказала этому челу, что я твой родственник!
— А что мне надо было ему сказать? Что ты — мой любовник?!
Никита замолчал и через какое — то время процедил сквозь зубы:
— Вот кем ты меня считаешь, Даша? А я — то, придурок, думал, что я — твой парень!
Я не нашлась,
— Ты любишь меня, Даша? — Никита смотрел на меня в упор.
Меня бросило в жар от его внезапного вопроса. Хорошо, что мне не надо было смотреть на него в ответ — я могла делать вид, что увлечена дорогой. Я и правда не знала, что ему сказать. У нас всё так быстро завертелось, каким — то космическим вихрем, что я до сих пор не могла прийти в себя. И пока не могла до конца разобраться в своих чувствах. Сказать — да? Но будет ли это по — настоящему правдой? Сказать — нет? Но тогда, это будет настоящей ложью! Поэтому, я просто промолчала.
— Ясно.
Никита вновь включил музыку, сделав её практически на полную мощность. До конца поездки он не проронил больше ни слова. Я изредка поглядывала на него, натыкаясь своим взглядом на его строгий профиль. Он ковырялся в своём телефоне и не обращал на меня никакого внимания.
— Мааааамааа! — я услышала голос Ильи задолго до того, как он к нам подбежал.
Я крепко обняла сына и долго не хотела выпускать его из своих объятиях. Я чувствовала, как слёзы подкатывали к глазам, но усилием воли, сдержала их.
— Мааам, ну отпусти уже! — Илюшка вывернулся из моих рук и сразу же подскочил к улыбающемуся Никите.
— Привет, Никитос! — по — свойски пропищал он, протягивая ему сжатую в кулачок руку.
— Здаров, Илюх! — ответил Никита, отвечая на приветствие. — Ну, как ты тут, рассказывай!
Своей непосредственной детской болтовнёй, Илюшка быстро снял напряжение, которая установилась между мной и Никитой. Я была благодарна Никите, что он вёл себя абсолютно естественно, словно мы и не ссорились полчаса назад.
Мы провели с ребёнком около часа. Я, как юрист, воспользовалась своим служебным положением, и мы свободно гуляли по территории лагеря, хотя родительский день уже давно прошёл.
Отдав сыну разные вкусности, я обняла его на прощание и долго — долго целовала, не желая расставаться. Никита выхватил из моих рук Илью и высоко подняв в воздух, закружил. Меня очень радовало такое отношение Никиты к сыну — видно, что мой мальчик по — настоящему, искренне ему нравится.
Но когда мы вернулись в машину, напряжение снова вернулось. Улыбка полностью исчезла с его лица. Боковым зрением я видела, как он, по — мужски, откровенно разглядывал меня. Я крепче сжала руль.
Быстро стемнело. Дорога была пуста и хорошо освещалась. В какой — то момент, я
— Тормози! — резко приказал Никита. — Съезжай на обочину!
Я судорожно сглотнула комок в горле, но подчинилась. Мои руки и колени дрожали. От предвкушения.
Я съехала на обочину и заглушила двигатель. Мы оба молчали, и лишь тихая музыка, немного смягчала высоковольтный разряд, который установился между нами. Я ощущала дрожь во всём теле, и понятия не имела, что Никита собирается делать.
Мы уставились друг на друга. Я не помню, кто сделал шаг первым, но внезапно, я оказалась в его крепких руках.
— Назад! — вновь скомандовал он.
Я начала перелезать через сиденье, ощущая, как Никита стягивает с меня юбку вместе с трусиками. Я улеглась на заднее сиденье, прикрыв ладонями лобок, наблюдая, как Никита снимает свою футболку через голову. Затем, он спустил джинсы и навис надо мной, отводя мои ладони в сторону. Горящими глазами он уставился на моё лоно, и я стыдливо отвернула лицо.
— Не отворачивайся! Смотри на меня!
Я повернула голову и смело посмотрела в его глаза. Невероятное агонизирующее желание придало мне смелости, я провела руками по его груди и животу. Придвинувшись вперёд, он начал страстно целовать меня, покрывая мое лицо и шею жёсткими, горячими поцелуями. Я чувствовала, как ему нетерпелось войти в меня, он даже не стал расстегивать мою блузку, а просто задрал её вверх вместе с бюстгальтером.
Я почувствовала сильный укус на своём соске и громко вскрикнула то ли от боли, то ли от наслаждения.
— Прости, — прошептал он, впиваясь губами в другой сосок.
Меня выгнуло дугой, мне самой уже нестерпимо хотелось секса. Я опустила руку вниз, и найдя его твёрдый как камень член, направила в себя. Никита толкнулся глубоко в меня, простонав моё имя. Я приподняла бедра и обхватила его талию ногами. Каждый его сильный толчок продвигал меня все дальше в другое измерение — в невероятное наслаждение. Мои ногти впивались в его плечи и спину. Я открыла глаза и наши взгляды скрестились: в это самое мгновение, в мире существовали только я и только он…
Слишком быстро тело Никиты содрогнулось глубоко внутри меня, его мышцы сократились, отправляя в меня волны удовольствия. Он громко вскрикнул, и на секунду, я почувствовала, как вес его тела обрушился на меня. Никита приподнялся на локтях и, с невероятной нежностью, поцеловал меня. Я погладила его густые волосы, а затем провела рукой по всей длине его спины.
— Мир? — спросила я, улыбаясь.
— Мир, — ответил Никита, снова целуя мои губы, захватывая внутрь мой язык. — Мммммм, ты такая вкусная! Мне хочется ещё! И ещё!