Миллиард на маркетплейсах
Шрифт:
– Что мне делать? – шептал я в трубку Юре, стараясь выглядеть уверенно и непринуждённо, когда на меня смотрели 12 рабочих.
– Полезай на самый верх лесов, тебе нужно отмерить два сантиметра от крыши и десять – от угла слева. Делай отверстие. Теперь забивай штырь (заранее подготовленный кусок арматуры) и подвешивай отвес.
– Отвес? А что это?
На том конце я слышал вздох досады:
– Берёшь верёвку, вешаешь на нее бутылку с водой. Это и будет отвес. Потом прикрепляешь эту конструкцию к штырю на расстоянии 10 сантиметров от стены. Теперь у тебя есть начало плоскости и прямая линия – ориентир.
Мне оставалось только сказать своё восторженное «Ваууу!».
На
Строительство – дело непростое. Часто приходилось вставать в пять утра, отправляться на объект далеко в область. И даже мороз в минус 28 градусов меня не останавливал: я приезжал на площадку, а ребята сидели в бытовке и не хотели выходить на холод. Сроки сдачи подходили к концу, а значит, могли последовать штрафы. Я же показывал своим примером, что нужно продолжать работу, нельзя останавливаться, и вся бригада повторяла за мной. Яркое солнце переливалось на снегу и слепило глаза. Я надевал робу и лез на третий уровень лесов. Подключал перфоратор, начинал работать, и уже через 5 минут мне становилось жарко. Только кончики пальцев замерзали, и приходилось каждые полчаса уходить в бытовку, чтобы отогреть их.
Я никогда не отсиживался в бытовке, работал наравне со всеми и ел «Доширак» с майонезом, добавив туда ложку тушёнки из банки. Это блюдо тогда мне казалось самым вкусным на свете. Возможно, поэтому и с бригадой были отличные отношения – меня уважали.
Когда я стал увереннее чувствовать себя на стройке, мог вести до пяти проектов одновременно. По некоторым мы взаимодействовали с Юрой.
Я с детства люблю работать руками. До сих пор стараюсь делать перерыв в офисной работе, чтобы отвлечься от компьютера и переключить внимание: разобрать бумаги, отжаться несколько раз, помочь ребятам на складе что-нибудь разгрузить. Поэтому, несмотря на то что строительство было далеко не самым простым делом, я получал удовольствие. Кроме того, мне всегда было важно, чтобы работа была сделана отлично.
Снова за прилавком
Однако, несмотря на то удовольствие, которое я получал от работы на стройке, последние несколько месяцев там прошли в депрессии – я осознавал, что это дело не только не приносит мне желаемого дохода, но и всё глубже затягивает на финансовое дно.
Со своими работниками я всегда расплачивался своевременно. Брал объект в субподряд, нанимал людей, и они выполняли заказ. Как только техотдел принимал работу, я полностью рассчитывался с бригадой.
Я чувствовал большую ответственность за каждого человека. Ясно отдавал себе отчёт в том, что эта работа обеспечивает их семьи, которые могли находиться в других городах России и в соседних странах.
Поэтому часто я отдавал людям деньги из собственных средств, а сам подолгу выбивал оплату от генподрядчика. Эта система постепенно подтачивала мой бюджет. В конце концов, пришлось подвести решающую черту.
Увы, итог моей тяжёлой работы на стройке был неутешительный – долги на общую сумму в 600 000 рублей.
Это был 2012 год – год безденежья и случайных подработок. Я чувствовал безнадёжность и не понимал, как справиться с этим состоянием. Ходил по собеседованиям, но работу найти не получалось. А постоянные отказы работодателей ослабляли веру в себя, усиливая чувство никчёмности.
Я брал небольшие подработки по стройке, за которые платили вперёд. Но мне едва удавалось зарабатывать 20–25 тысяч рублей в месяц. Ещё добавилась ссора
Как-то устроился даже сотрудником в колл-центр – сидел на «холодном» обзвоне, предлагал билеты в театр. В день делал до 200 звонков. Из них результативным мог оказаться только один, и то потом клиент мог отказаться от заказа. Почти вся работа – вхолостую. Я окончательно потерял веру в себя из-за промахов, а долги давили на меня. Я отработал в колл-центре 2 недели и ушёл, так и не заработав ни рубля.
Но командный дух, который присутствовал в этой компании, поразил меня. Я понял, как важно создать в коллективе правильную рабочую атмосферу. Когда всех объединяет единая цель, они вместе работают на её достижение, помогая друг другу, и готовы добиваться результата, невзирая на сложность поставленной задачи. Эта же система сейчас работает в моей команде.
И всё-таки в тот момент мне казалось, что я достиг самого дна. Моя жизнь стала больше похожа на выживание. Я чувствовал, что безденежье и отсутствие дела по душе сбили меня с ног и теперь не давали подняться. Такие ситуации проверяют человека на прочность – легко можно сдаться, когда утрачена вера в себя. Однако даже здесь я находил плюсы. Дальше дна падать было некуда. Значит, образно говоря, я мог присесть, собрать остаток сил и, посильнее оттолкнувшись от дна, выплыть на поверхность.
Тогда моя ситуация напомнила мне вполне реальный случай, который произошёл со мной в детстве. Мне было 11 лет. С тётей, родным братом и двоюродной сестрой мы отправились отдыхать на Азовское море. В то время я не умел плавать и старался оставаться всегда вблизи берега. Однажды я последовал за старшим братом и оказался на той глубине, когда вода доходит до подбородка. Стоя на цыпочках, я развернулся и хотел пойти назад, но не смог сделать и шага, так как отливной волной меня утянуло под воду. Я цеплялся за ноги всех, кто плавал поблизости, но все расплывались в разные стороны. Никто не обратил внимания на мои попытки найти опору.
Тогда я стал опускаться на дно и отчаянно пытался вдохнуть, но вместо воздуха мои лёгкие заполняла вода. Помню, смотрел вверх и сквозь толщу воды видел переливающийся солнечный круг. Он был так близко и одновременно так далеко. И я пополз по дну, вскапывая руками песок. Он легко ускользал сквозь пальцы. В голове мелькнула мысль: почему тут не растёт трава, корни которой уходили бы в землю? С ней было бы проще выбраться! И в очередной раз я из последних сил оттолкнулся от дна, чтобы ухватить хотя бы один глоток воздуха.
И тут кто-то взял меня под руку и спросил: «Ты что, тонешь?» Я не смог ничего ответить. С трудом я вышел на берег, меня тошнило, я пошатывался от слабости. Я кое-как добрался до перепуганной тёти и всё, что сумел произнести, было: «Я тонул!» После этого наступила темнота. Очнулся я только спустя несколько дней уже в Таганрогской больнице.
С тех пор я долго не мог избавиться от страха воды. Слишком болезненным оставалось воспоминание, что там, на глубине, дно будто тянуло меня к себе. И только в 2016 году я решительно вознамерился избавиться от своей фобии. Я взял тренера, который и научил меня плавать. А позже я даже занялся дайвингом.