Миллион черных роз
Шрифт:
Поэтому водитель «Мерседеса» очень удивился, когда вплотную к нему, едва не задев сверкающий черным лаком борт, проскочила видавшая виды красная «девятка», разукрашенная следами многочисленных дорожно-транспортных происшествий, как многоопытный матрос торгового флота разукрашен следами бесчисленных пьяных потасовок в портовых кабаках всего мира.
Но еще больше удивился водитель «Мерседеса», когда нахальная «девятка», опередив «Мерседес», резко вильнула вправо и сбросила скорость, нагло подрезав его. Водитель вдавил тормоза «Мерседеса» в пол, но было уже слишком поздно, избежать столкновения не удалось. Раздался звук удара, металлический скрежет, и машины остановились. Удар был не очень сильным, у «девятки» помяло бампер, повреждения «Мерседеса» с водительского сиденья не были видны. Но каково же было удивление водителя, когда из «девятки» выскочил молодой парень в короткой кожаной куртке на меху и вязаной шапочке и бросился к «Мерседесу», яростно размахивая монтировкой.
— Ты, козел позорный, ты что, думаешь, если едешь на шестисотом «мерсе», так тебе все можно? — орал парень, оглядываясь по сторонам в поисках моральной поддержки. — Я только вчера машину из ремонта забрал, а ты мне что с ней сделал! Ответишь, козлина, по полной программе!
— Эй, парень! — водитель «Мерседеса» от подобной наглости несколько растерялся. — Ты же сам меня подрезал!
— Я тебя подрезал?! — парень орал так громко, чтобы его слышала вся улица — Да где это слыхано, чтобы «девятка» «мерса» подрезала? Не, люди, — он обращался к быстро растущей вокруг них заинтересованной толпе, — не, мужики, вы такое когда-нибудь слышали? Ну, козел! Ну, блин, дает! Сам дистанцию не держит, а все у него виноваты!
Ответом на его выступление был сочувственный гул многочисленных свидетелей происшествия.
— От этих «новых русских» совсем житья не стало! — продолжал кипятиться парень. — Простому человеку вообще на улицу выехать нельзя! От ихних «мерсов» и «бээмвух» проходу нет! Не, мужики, у меня на этого гада душа горит!
Окружающая публика явно разделяла его чувства.
Ситуация складывалась весьма неблагоприятно для водителя «Мерседеса». Оглядевшись по сторонам, он негромко обратился к «пострадавшему»:
— Ну, парень, ты даешь! Ну ладно, не будем по ерунде заводиться. Хоть ты и сам виноват, я тебе заплачу, так и быть. Ну, сколько твой бампер стоит? Сотни баксов, я думаю, за глаза хватит?
Но парень явно не хотел идти на компромисс, по крайней мере за сто баксов. По-прежнему решительно размахивая монтировкой, он подступил еще ближе и продолжил свое выступление:
— Бампер? Да ты мне не только бампер разворотил, ты мне машину лишил товарного вида! А я ее завтра покупателю показывать собирался! Кто теперь ее в таком виде купит? А мы с ним, между прочим, на две штуки баксов договаривались! Сотку баксов! Нет, мужики, ну вы слышали, что этот козел предлагает? — и он снова огляделся по сторонам, приглашая всю улицу в свидетели своей безусловной правоты.
Толпа, возмущенно гудя, медленно стягивалась поближе к эпицентру событий. Раздавались уже отдельные голоса активистов, предлагавших к чертовой матери перевернуть проклятый «Мерседес», и останавливало добровольцев только то, что черная машина весила не меньше среднего танка.
Какой-то здравомыслящий человек предложил вызвать ГАИ — точнее ГИБДД — и передоверить решение конфликта профессионалам, но «пострадавший», по-прежнему выразительно размахивая монтировкой, повернулся к советчику и хорошо поставленным голосом произнес:
— Ну, мужик, ты не сечешь! То есть совершенно не врубаешься! У них же вся ментовка купленная — что уголовка, что ГАИ… Этому козлу, ему же только и надо, чтобы мы ментов вызвали, он им сунет по стольнику, те и скажут, что все так и было, да еще и с меня штраф сдерут!
Окружающая общественность одобрительным гулом подтвердила правоту борца за социальную справедливость и выразила готовность немедленно набить морду представителю зарвавшейся буржуазии.
Водитель «Мерседеса», чувствуя, что ситуация становится совершенно неконтролируемой, поманил «пострадавшего»:
— Молодой человек, сядьте на минутку в мою машину, я хочу вам сказать несколько слов.
— Ну чо, ну чо еще ты мне хочешь сказать? — прогнусил парень, презрительно оттопырив нижнюю губу. — Мне с тобой разговаривать некогда, гони бабки — и весь разговор! Только конкретные бабки, а не гребаную сотку!
Тем не менее, несмотря на такое бескомпромиссное заявление, парень подошел к «Мерседесу» и сел на переднее сиденье рядом с водителем, демонстративно не выпуская из рук монтировку.
— Ну чо, говори, чего хотел? — повернулся он к своему противнику.
— Послушай, парень, — начал тот, невольно покосившись на монтировку, — давай-ка мы с тобой договоримся по-хорошему. Тебе неприятности наверняка не нужны, а они у тебя будут, это я тебе точно обещаю.
— Чего? — гнусаво протянул парень. — Ты меня еще пугать вздумал? Да я тебя самого так сейчас напугаю…
— Никого ты не напугаешь! — прошипел мужчина, придвинувшись к своему соседу. — Ты не знаешь, сопляк, на кого напоролся!
— На старого козла, — мгновенно отреагировал парень.
— Доиграешься ты когда-нибудь, — и водитель «Мерседеса» достал из кармана служебное удостоверение, — понял теперь, с кем имеешь дело? Я номер твоей машины запомнил, так что неприятности тебе гарантирую! Если хочешь разойтись по-хорошему — вот тебе двести баксов, и вали отсюда, чтобы я тебя долго искал! Это хорошие деньги, вся твоя ржавая телега столько не стоит!
Парень уставился в раскрытую перед ним книжечку, прочитал ее два или три раза и перевел взгляд на владельца удостоверения.
— Фу ты — ну ты! — он изобразил на своей круглой физиономии гримасу, которая, по его мнению, должна была изображать смесь почтения, испуга и насмешки. — Какие мы, оказывается, крутые! Круче нас только яйца, выше нас только звезды!
— Не нарывайся на неприятности, парень! — еще раз повторил владелец крутых корочек, убирая свое удостоверение в карман.
— Ну-ну, ты меня не пугай! — парень еще не отступал, но в его голосе и выражении лица появилась задумчивая неуверенность. — Сколько, ты сказал?