Миллион черных роз
Шрифт:
— Смотри-ка, ваша Валерия явно перед ней заискивает, смотрит на нее снизу вверх, как на высшее существо… А кто такая эта женщина, ты не помнишь?
— Нет, не помню, — Лола пожала плечами, — нас с ней не знакомили. Но ты знаешь, теперь я припоминаю, я тогда действительно видела ее с Валерией… Они беседовали, пардон, в туалете. Я была в кабинке, когда они вошли, разговаривая на повышенных тонах. Слов я не разобрала, или просто не прислушалась, но только когда я вышла, они так резко замолчали, и эта красотка с брошкой проводила меня недовольным взглядом… Ну, понимаешь, как будто я им помешала. Я еще подумала, что наша Валерия в своем репертуаре, клеится к красивой женщине, и что она рубит сук не по себе — эта женщина явно такая холеная, такая обеспеченная, от нее просто за версту веяло богатством и властью, наша Валерия рядом с ней совершенно поблекла, смотрелась жалкой дворняжкой. Хотя кто их разберет, этих богатых дамочек, какого рожна им нужно.
— Ну, можно подумать, ты у нас — бедная трудящаяся женщина, — усмехнулся Маркиз.
— Я актриса! — Лола даже покраснела от возмущения. — А театр — это работа! Ну да где тебе это понять!
— Ну ладно, ладно, не обижайся. Больше ты ничего не помнишь о том вечере?
— Да нет, вроде ничего интересного…
— А ты уверена, что видела брошку именно на этой женщине?
— Да, вроде бы уверена…
— Уверена — или вроде бы?
— Ну уверена, уверена! Давай остальные фотографии посмотрим, может быть, она еще где-нибудь снята так, что видна брошка…
Лола пересмотрела оставшиеся фотографии, время от времени кратко комментируя увиденное:
— Ты только посмотри, как Стаканский вызверился на Гроссмутера — приревновал к нему своего балетного эльфа… А вон Мандаринов, папаша вундеркиндов, лапает в углу Вику Мигунову… Ну, шансов у него никаких — он же белый, да еще и многодетный… А Верка-то, Верка какому-то банкиру на шею вешается… Ну вот, снова наша красотка, но опять брошка не видна…
Маркиз заглянул через Лолино плечо. На очередной фотографии был снят общий план вечеринки. Интересующая их молодая женщина стояла почти в центре живописной группы, и невысокий полноватый модельер Стаканский заслонял ее плечом, так что брошка снова не была видна. Но зато было видно кое-что другое.
Молодая женщина по-хозяйски придерживала за локоть Сергея Никитича Богомолова.
Придерживала его с тем недвусмысленным и единственным выражением лица, которое адресуется всем присутствующим особам женского пола и означает «Не подходить. Частная собственность».
— О, так она жена этого твоего Богомолова! — Лола, как настоящая актриса, тоже вполне однозначно поняла позу и выражение лица.
— Вот оно что! — озадаченно протянул Маркиз.
Он снял телефонную трубку и набрал номер, против которого в его записной книжке было написано «Роза Ш.»
— Рудик! — торопливо произнес Леня, едва услышал полусонный голос своего финансового консультанта. — Рудик, пожалуйста, скажи, что представляет собой жена того человека, ну, ты помнишь, о котором мы с тобой разговаривали последний раз в «Беременной монахине»?
— Ну ты даешь! — недовольно протянул Рудик. — Жена-то тебе зачем? Приударить за ней решил? Не советую, дорогой мой, он очень ревнив! Настоящий Отелло! Неприятностей не оберешься! И вообще, ты же знаешь, я консультирую по финансовым вопросам, жены — это не мой профиль…
— Так что — ты ничего о ней не знаешь?
— Я этого не сказал. На этот раз тебе повезло, о ней как раз я кое-что знаю. В прежней жизни Алена была женой Никиты Стародубцева.
— А это еще кто такой?
— Ты, конечно, его не помнишь. Это было довольно-таки давно…
— Что ты хочешь этим сказать? Ты вроде бы младше меня, почему же я не должен его помнить?
— Не в том дело… Просто это не по твоей части. Был такой интересный человек на ранней стадии нашего доморощенного капитализма, крупный сахароторговец. Его, кстати, съела женщина…
— Папуаска, что ли? Людоедка?
— Сам ты папуас! Собственная компаньонка его разорила, Маргарита Голубовская. Прибрала к рукам контрольный пакет акций их общей компании и связала Никиту по рукам и ногам… Его акции тем самым обесценились, стали неликвидными, а он в них вложил все свои деньги. Ну, мужик не выдержал, обширный инфаркт… в общем, Алена овдовела. Но женщины такого уровня, как она, долго бесхозными не бывают, в прошлом году она вышла за Сергея Богомолова. Кстати, Голубовскую не так давно заказали, и кое-кто поговаривал, что это был свадебный подарок Богомолова…
— Ну вот, я же говорю — настоящие людоеды и людоедки. Вполне в духе племени мумбо-юмбо — подарить на свадьбу голову врага…
— Тебе все шуточки! — Рудик явно был шокирован таким легкомысленным отношением к смерти. — Это было совершенно не смешно… Взрывом чуть не весь офис разворотило… Да еще вокруг этого заказа ходили какие-то мистические сплетни…
— Какие сплетни? — насторожился Маркиз.
— Ну, будто Маргарите перед смертью присылали что-то вроде черной метки… Визитку киллера, что ли…
— А какая визитка — ты случайно не слышал? — Леня постарался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее, но это ему плохо удалось.
— Да, знаешь, это все сплетни… А тебя-то почему это так интересует? — заинтересовался Рудик.
— Любопытство, знаешь…
— Ну, если обыкновенное любопытство… Говорили, что на визитке ничего не было написано, только рисунок — роза и шпага… в общем, какая-то заурядная дешевая романтика…
Маркиз на какое-то время замолчал, лицо его помрачнело, и даже само молчание стало таким напряженным, что Рудик почувствовал это по телефону и окликнул его:
— Эй, ты еще здесь? Что с тобой? Что-то не так?
— Все путем, — откликнулся наконец Леня, но голос его прозвучал так хрипло и устало, что Рудик только утвердился в своем беспокойстве, — все путем, Рудик, и большое тебе спасибо. Ты мне очень помог. Обед за мной.
Повесив трубку, Маркиз посмотрел на Лолу и проговорил с озабоченностью и тревогой в голосе:
— Постарайся вспомнить, о чем они говорили.
— Кто? — растерянно спросила Лола.
— Не придуривайся! — Маркиз явно нервничал и поэтому не выбирал выражений. — О чем говорили Валерия и красотка с брошкой, когда ты застукала их в туалете.