Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
"Да?" — спрашиваю я, засовывая руки в перчатках в карманы пальто.
“Ты слышала, что случилось с нашим мальчиком?”
Мне нравится, как он называет Крю "нашим мальчиком". Он должен быть в курсе того, что происходит между нами, и в любое другое время это было бы неловко. Но не прямо сейчас.
Теперь все, что мне нужно, — это информация о Крю. Где он находится. Если с ним все в порядке. Что, черт возьми, он делал с Натали.
"Я знаю, что прошлой ночью его застукали с Натали," — признаюсь
“У него встреча с Мэтьюзом”, - отвечает Малкольм, имея в виду директора школы. — Ровно в восемь часов. Он хотел, чтобы я тебе это сказал”.
“О”. Во мне зарождается надежда, но я подавляю ее. Я не могу вникать в это слишком глубоко. “Спасибо, что дали мне знать”.
Малкольм бросает быстрый взгляд в сторону Эзры, прежде чем вернуть свое внимание ко мне. Он протягивает сложенную желтую открытку, зажатую между пальцами. “Это его номер телефона. Не знаю, что вы двое делаете, если вы не разговариваете или не переписываетесь друг с другом по телефону, как обычные гребаные подростки, но он хотел, чтобы это
было у тебя ”.
“Спасибо”. Я сжимаю листок бумаги в руке, края впиваются в ладонь. “С ним все будет в порядке?”
“Не знаю”, - говорит Эзра, заслужив злобный взгляд от Малкольма за его такой обнадеживающий вклад. “Может быть отстранен от занятий. Ублюдок заслуживает этого”.
“Он Ланкастер”, - добавляет Малкольм, игнорируя Эзру. “С ним все будет в порядке”.
Я вижу враждебность во взгляде Эзры и вспоминаю, как он всегда флиртовал с Натали. Почти отчаянную попытку в этом, и то, как она игнорировала его.
Как она всегда пялилась на Крю вместо этого.
“Еще раз спасибо”, - говорю я Малкольму, потому что я вежлива до раздражения и ничего не могу с собой поделать. Он кивает. Эзра усмехается.
Я оставляю их там, где они стоят, вхожу в здание и сразу же прислоняюсь к стене, открываю открытку, чтобы изучить номер телефона Крю.
Он также написал кое-что еще.
Напиши мне, когда сможешь, Птичка. Мне нужно с тобой поговорить.
Мое сердце трепещет в груди, и я хватаю свой телефон, набираю номер и немедленно отправляю ему сообщение.
Я: Это Рен. Напиши мне, когда сможешь говорить.
Я жду несколько минут, прислонившись к стене, наблюдая, как все проходят мимо меня, направляясь в класс. Они все разговаривают между собой, шепчутся и сплетничают. Смеясь и наслаждаясь падением Натали и ее Крю.
Мне от этого грустно. Хуже того, это злит меня, потому что они не знают, что произошло на самом деле. Они все предполагают, что Крю и Натали были вместе прошлой ночью, и я знаю, что это не так.
Он же не мог просто высадить меня и забрать
Нет, ни за что.
Не после всего, что мы только что разделили.
Я вхожу в класс английского языка в оцепенении, опустив голову, не обращая внимания на происходящее. Я падаю в свое рабочее кресло, ненавидя то, что стол позади меня пуст, что Крю нигде нет. Я оглядываю класс, мой взгляд цепляется за Фигероа. Он уже наблюдает за мной, и я понимаю, когда снова оглядываю класс, что Мэгги здесь нет.
Не раздумывая, я поднимаюсь на ноги и подхожу к его столу, отмечая приятную улыбку на его лице, то, как его глаза вспыхивают интересом, когда они останавливаются на мне.
Жаль, что у меня не хватило смелости дать ему пощечину и отчитать его за плохое поведение. Он становится беспечным.
“Рен. Чем я могу помочь тебе сегодня утром?” Его тон легок, как будто ему наплевать на все на свете.
Я была с Мэгги всего час назад. Расстроенная, беременная его ребенком Мэгги, которая вышла из моей комнаты, чтобы прийти поговорить с ним, и вот он сидит, ничуть не травмированный, в то время как ее здесь даже нет.
Что произошло с их разговором? Неужели он отшил ее?
“Где Мэгги?” — спрашиваю я его ровным тоном. Недружелюбно. Совершенно не похоже на меня.
Он хмурится, чувствуя мою враждебность. “Я не знаю. Она еще не пришла на занятия. Звонок еще не прозвенел…"
Он делает именно это, заглушая наш разговор.
“У нее есть еще три минуты”, - говорит он, как только звонок отключается. “Она должна быть здесь с минуты на минуту”.
“Но я знаю, что она пришла прямо сюда из общежития, чтобы поговорить с вами”, - говорю я, желая, чтобы он понял, что я знаю все.
Что-то меняется в выражении его лица, но он сглаживает это. Как чистый холст. “Нет, она этого не делала”.
”Она сказала мне, что собирается
это сделать“.
”Нам не о чем говорить".
“Она была расстроена, потому что вы не встретились с ней прошлой ночью”.
Теперь в его темных глазах полыхает раздражение в полную силу. “Ты не знаешь, о чем говоришь”.
“О, но я знаю. Вы должны были встретиться с ней вчера вечером, но отменили встречу. Она хотела поговорить с вами о реб…
“Прекрати. Заткнись." Его голос яростен, глаза почти черные. “Держись подальше от этого, Рен”.
Я смотрю на него, пораженная тем, что он так резко со мной разговаривает. “Где она?”
“Я не знаю”.
Он лжет.
“Она ушла? Должна ли я пойти и найти ее? Убедиться, что с ней все в порядке?”
“С ней все будет в порядке”, - огрызается он. “Иди, сядь”.
Как будто мне уже все равно. Я отбросила все тонкости в сторону, как и он. Мне нужно, чтобы он знал, что я знаю… все.