Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
“Соси”.
Я делаю, как он говорит, хорошенько облизываю его, прежде чем он убирает его, поднося к моей груди, проводя блестящей влажной конфетой по моему соску. Обводя его снова и снова.
Затем он опускает голову и втягивает мой сосок обратно в рот. Застонав, я запускаю руки в его волосы, прижимая его к себе.
Он продолжает свою пытку, как будто ему нравится сводить меня с ума от похоти. Играя с мной этой конфетой. Он трет ею мои соски. Сосет, покусывает и сводит меня с ума. Он уделяет так много внимания моей груди, что вскоре я начинаю
Наконец-то, думаю я.
“Я собираюсь кое-что сделать”, - говорит он как предупреждение, и я замираю совершенно неподвижно. “Не психуй, ладно?”
Когда кто-то говорит вам не сходить с ума, вы хотите сделать именно это. “О-хорошо”.
Он поднимает голову, его взгляд встречается с моим. “Я серьезно. Это будет приятно. Доверься мне.”
Я киваю, закрывая глаза, когда он стягивает мои леггинсы с ног, его руки ласкают мою обнаженную кожу. Они падают на пол с мягким шлепком, а затем он прокладывает путь поцелуями вверх по моему телу. Внутренняя сторона моих коленей. Внутренняя сторона моих бедер. Когда его рот опускается на перед моих трусиков, я закрываю глаза рукой, немного пристыженная.
Но я также возбуждена. Поток влаги вырывается из меня, и я знаю, что я ужасно мокрая. Впрочем, мне даже все равно.
Я не могу.
Леденец снова в игре. Он трет им о переднюю часть моих трусиков, сильно нажимая. “Я собираюсь снять это”. Его пальцы скользят под пояс. “Если только ты не хочешь, чтобы я это делал”.
Я не протестую. Я хочу, чтобы он их снял. Я хочу посмотреть, что он может сделать дальше. Я понятия не имею. Все это так ново для меня, и у меня нет никакого опыта. Я удивлена, что он не сказал мне остановиться, потому что, конечно же, я уже сделала что-то глупое.
Он стягивает с меня трусики. Я прикрываю глаза рукой, пока он снимает их, пока я не оказываюсь перед ним полностью обнаженной.
“Такая красивая, Птичка”, - благоговейно шепчет он, его руки обвивают мои бедра. Мою талию. Мурашки бегут по моей коже от сочетания его прикосновений и холода в воздухе с тех пор, как он выключил отопление. “Ты хотя бы знаешь, насколько ты великолепна?”
Я ничего не говорю. Могу только наслаждаться его комплиментами. Нежность в его голосе, когда он говорит обо мне. Как будто ему не все равно.
Как будто я что-то значу для него.
Он берет леденец и засовывает его в рот. Я слышу, как он посасывает его, прежде чем вытащить.
“Сначала нужно сделать это влажным”, - шепчет он, его слова звучат особенно грязно.
Как раз перед тем, как он коснется им моего самого интимного места.
Я вскрикиваю, шок и удовольствие пробегают по моей коже.
“Раздвинь ноги”, - командует он, и я автоматически делаю это, выставляя себя на всеобщее обозрение. “Посмотри на меня”.
Я убираю руку от глаз и медленно открываю их,
Дрожащий стон покидает меня. Я никогда раньше не издавала таких звуков, но, Боже мой. Это так неправильно, так хорошо — то, что он делает с моим телом с помощью леденца.
Я никогда больше не буду смотреть на него так, как раньше. Он повсюду преследует меня с конфетами.
Сквозь мои складки. По моему клитору. Вверх и вниз, кружит и кружит, пока не останавливается у моего входа, прежде чем медленно ввести леденец прямо в меня.
”Тебе больно?", — спрашивает он.
“Н-нет”. Я качаю головой.
Он толкает его дальше. Всхлип покидает меня, и я закрываю глаза, позволяя ощущению захлестнуть меня, когда он вытаскивает его почти до конца, прежде чем вставить обратно.
Входит и выходит.
Входит и выходит.
Крю убирает конфету, и я открываю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он кладет леденец обратно в рот, пробуя меня на вкус. Мои губы приоткрываются. Я не могу поверить, что он только что это сделал.
Я хочу, чтобы он продолжал это делать.
Он это делает, слава Богу. Он дразнит мой клитор леденцом, потирая его круговыми движениями, усиливая мое удовольствие. Все мое тело жидкое, рыхлое, вялое и полностью вышло из-под моего контроля. Я растворяюсь в матрасе, полностью раздетая, и когда он засовывает присоску обратно в мое тело, я приподнимаю бедра, желая, чтобы он вошел глубже, хотя знаю, что этого не произойдет.
Он слишком мал.
“Господи, ты знаешь, насколько ты чертовски сексуальна, позволяя мне трахать тебя таким образом?” И как только я начинаю двигаться вместе с ним, он вытаскивает леденец, протягивая его мне. “Хочешь попробовать?”
Хочу ли я этого? Я собираюсь понять, уверена ли я, но когда я приоткрываю губы, он просовывает конфету между ними.
Я осторожно посасываю его, пробуя вишню и себя вперемешку. Легкий привкус соли и кислинки в сочетании со сладким.
"Чертовски сексуально,“ — бормочет он, пристально глядя на меня, пока я продолжаю сосать леденец. Когда он убирает его с моего рта, его губы обрушиваются на мои. Он целует меня с яростью, которой я не ожидала, и я тону в его вкусе, в его ярости. Его потребности.
Он на мне, медленно толкается в меня в такт своему ищущему языку, его эрекция прижата прямо к моему центру. Я раздвинула ноги шире, приспосабливаясь к нему. Я голая, мокрая и ноющая, и как будто он единственный, кто может позаботиться обо мне. Он единственный, кто может удовлетворить мои потребности.
“Рен”, - шепчет он, прерывая поцелуй, скользя губами по моей шее. “Я хочу заставить тебя кончить”.
"Я так близко," — признаюсь я, чувствуя покалывание, когда он поднимает голову, чтобы посмотреть мне в глаза.