Миллионы в пещере
Шрифт:
Проводив Элиз, я вернулся в отель. По коридору навстречу мне шел Гарри Гент. В модном костюме с ярким цветком в петлице, с засунутыми глубоко в карманы руками, с рассеянным взглядом и легкой гримасой брезгливости и скуки, Гарри Гент небрежно кивнул мне.
– Вы давно приехали, Гарри?
– Достаточно давно, чтоб успеть умереть со скуки. Здесь даже нет бильярда!
И Гарри, не прибавив ни слова, ушел.
Я был немного растерян. Не узнал ли Гарри о том, что Элиз стала моей женой? Так или иначе, я считал, что лучше все ему сказать об этом.
– Гарри!
–
Гарри Гент остановился.
– Не поужинаем ля мы вместе?
Гарри Гент помолчал, потом повернул обратно.
– Идет. Только я буду пить. Я хочу пить.
– Хорошо, пейте.
Мне не удавалось скрыть, как я ошеломлен. Гарри Генту это было, кажется, совершенно безразлично. Он смотрел куда-то поверх моей головы на темно-малиновую портьеру, отделявшую наш кабинет от шумного зала ресторана. В зале гремел джаз и монотонно шаркали ноги танцующих пар. Гент как будто не мне, а кому-то невидимому говорил, рассказывал, то угрюмо насупясь, то смеясь. Он был уже пьян, глаза его казались стеклянными, лицо пылало.
Я сидел против него и чувствовал себя так, как, наверное, чувствует себя живьем поджариваемый на сковороде карп.
– Не понимаю, Гиль, где же вы были, или вы глухи, слепы… Как же так, Гиль Тук из Виспутии и вы не знаете, кто такая Элиз Люкон? Она ведь несколько лет играла у вас в Виспутии! Актриса, да еще с такой внешностью, а ноги, вы заметили, Гиль, какие ноги? Представляете, Гиль, что вокруг нее творилось? Водоворот страстей, интриг, сплетен… А вы не знали? Вы осел, Гиль, вы просто старый осел!
Я молчал. Мне надо было, чтоб Гарри все рассказал, все, что он знает.
– А потом эта скандальная история с Мерлоу, похищение и черт его знает что еще, ведь об этом все газеты трещали, один вы, Тук, ничего не знали… И исчезла… А потом выплыла в Вэлтауне… В ее сети попался Дейли-Данн. Кто сказал вам, что он беден? Он наследник большого состояния. Но его отец пригрозил, что ничего ему не оставит, если он женится на Элиз, и мальчик послушался. Вы все поняли, Гиль? Впрочем, я вас еще не поздравил с женитьбой! Поздравляю!
– поднял свой бокал Гарри Гент.
– Но вы же любите Элиз, Гарри?
– решил я отомстить ему за удар, который он мне нанес.
– Люблю?
– с удивлением посмотрел на меня Гарри.
– Ах, бросьте, Тук.
– Но ведь ради нее вы спустили все ваше состояние.
– И еще раз спустил бы.
– Ради любой?
– Нет, ради нее одной. Ради Элиз Люкон. Но только, Гиль, не воображайте, что я вам завидую. Вам будет скверно, ох, как скверно… Вы осел, Тук…
С меня было довольно. Молча я поднялся и вышел.
Я заперся в своем номере и, не раздеваясь, бросился на кровать. Потом я потребовал виски. Я пил и размышлял о том, что в этом веке я не сумел разобраться в любви и теперь семейная жизнь не сулила мне ни покоя, ни радостей.
Глава 31
ЗА КРУГЛЫМ СТОЛОМ
В дверях зала, где должно было происходить совещание с Фаренвагом, я столкнулся с Дейли-Данном. Все, от его глаз до носков ботинок, сверкало и сияло. «И все-таки я победил его!
– со злорадством подумал я, глядя на его красивую могучую фигуру.
– И все-таки Элиз принадлежит мне!» В эту минуту не хотелось вспоминать то, о чем говорил мне Гарри Гент.
– Господин Тук! Рад вас видеть!
– неожиданно приветствовал меня майор.
«Он еще не знает, что Элиз моя жена», - мелькнула мысль, и с ощущением своего превосходства и с тем чувством великодушия, которое посещает иной раз победителей, я пожал его руку и почти искренне осведомился о его здоровье.
– О, пока у меня нет оснований быть недовольным своим здоровьем, - он улыбался, обнажая крепкие зубы.
За такие зубы я бы не пожалел Полумиллиона. Кажется, впервые я ощутил неясные пределы моих возможностей, границы того, что я мог получить за свои деньги.
«Старый Фауст отдал черту душу в обмен на молодость… А я бы отдал?» - думал я, разглядывая Дейли-Данна и ощущая острую, почти мучительную зависть к нему. «Но ведь Дейли-Данн с его молодостью и здоровьем остался в дураках. Элиз принадлежит не ему, а мне!» - пришла ко мне утешительная мысль.
Я снисходительно кивнул Дейли-Данну и занял свое место. За моей спиной сидел Гарри Гент. Гарри Гент был по-прежнему мрачен.
Я сел рядом с Фаренвагом. По другую мою руку был Отто Галлен, дальше стоял никем не занятый стул. Он предназначался для господина Маранса, который пока сидел напротив, между Паркинсом и Дрезом, известным промышленником из Галонии.
Видный предприниматель Маранс был одним из двух братьев, владевших старинной фирмой «Метеп1о топ», производившей все, что нужно для войны, - от атомных бомб, танков и тяжелой артиллерии до саванов, гробов и намогильных крестов. Многочисленные предприятия этой фирмы были расположены не только в Галонии, но и по ту сторону границы, в Ристландии. Отец братьев Маранс, старый Ант Маранс, доживший до Мафусаиловых лет, отлично помнил случившуюся между этими странами еще в прошлом веке войну, после которой он сделал важные для себя выводы. Ант Маранс решил, что война эта между соседними государствами не последняя и потому нелишне иметь военные заводы по обе стороны границы. Старый Ант женил своего младшего сына Люка на родовитой ристландке, и Люк переехал в Ристландию.
Дальнейшие события показали, насколько был мудр и дальновиден Ант Маранс. Его фирма на войне, разразившейся в самом начале этого удивительного века, заработала огромные деньги, которые текли к ней с двух сторон: обе враждебные армии обменивались выстрелами из пушек одной фирмы.
Надо отдать должное устоям семьи Марансов - войны между их странами не нарушали их сердечного согласия. Вот и теперь, когда должны были распределяться очень большие заказы, Люк Маранс поручил своему брату представлять его интересы. Так получилось, что Андре Маранс занимал два стула. Теперь он сидел среди галонийцев, его ристландский стул пустовал.