Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
В подтверждение слов Джона рядом обнаружился конверт, уголок которого был запачкан кровью. Бакстер смотрел с ещё большим недоверием. Как будто Джон сам убил этого незнакомого ему человека, а теперь пытается спихнуть на кого-то другого. К счастью, у Миллстоуна было железное алиби, и он спокойно смотрел в глаза полицейскому.
– Интересно, - скривившись, сказал Бакстер.
– Я думаю, уверенность тех господ в том, что его убили, тоже небеспочвенна. Если мы опросим их, то они расскажут, что у их старшего родственника не было ни единой причины кончать с жизнью. Но поскольку они так не уверены в себе, то не знают, у кого был мотив.
– Ты меня ещё не убедил.
– Да вон, на кровь гляньте, - зевнув, сказал Миллстоун.
– А что с ней?
Джон прошагал к шкафу, и указал рукой на отпечатки.
– Пятна находятся слишком низко. Если я не ошибаюсь, и всё было так, как вы считаете, они должны быть несколько выше. Но если представить, что стрелял он не сам.
Миллстоун достал свой пистолет, быстро прошагал на противоположную сторону стола и нацелил оружие в то место, где была бы голова мертвеца, если бы он был жив и сидел на своём месте. Ствол оружия точно указал на кровяные пятна.
– Он стоял здесь. И стрелял отсюда, - уверенно заключил Джон, - а потом попытался выдать за самоубийство. Думаю, если поговорить с присутствующими, имеющими отношение к этому двору и к этому господину, то можно сузить круг подозреваемых.
– Шустрый ты малый. Но здесь так не получится.
– То есть?
– Ты готов взять на себя ответственность? Не забывай, что того, на кого ты укажешь, эти два молодых головореза пристрелят тут же за углом, в пыли, если им понравится этот вариант. Здесь тебе не твоя федерация, судить никого не будут. И тюрьмы здесь редкость. Если только каторга, но это не про нас.
– Мы здесь руководствуемся ситуацией или хотим установить истину?
– спросил Джон, доставая сигареты.
– Истину, - кивнул Бакстер, - но делать это надо очень осторожно. Мне самому не нравится, что у меня под боком завёлся убийца, но и ошибаться нельзя.
Миллстоун закурил. Всё нужно делать проще. Опросить присутствующих нужно, но первые действия надо делать уже сейчас, а то потом можно пожалеть, что не позаботился о чём-то, о чём стоило позаботиться. Он снова оглядел тело, стол, пистолет. Убийца ждёт рассвет, чтобы скрыться или скрыть следы. После этого мотивы и средства точно будут неважны.
– Мы можем здесь делать всё, что хотим?
– спросил он Бакстера.
– Да. Что ты хотел бы сделать?
– усмехнулся бородач.
Миллстоун зашёл справа от трупа и поднял с пола пистолет. Отпечатки ведь всё равно никто не будет снимать. А пистолет, судя по всему, никто, кроме убитого, здесь не видел. Впрочем, это была небольшая перестраховка, но это было как раз то действие, которое нужно было сделать сейчас.
– Зачем он тебе?
– спросил Бакстер, - привычка мародёрить?
Джон посмотрел на него с негодованием и скукой.
– Было бы что мародёрить, - спокойно ответил Джон, - впрочем, если не верите, он всё равно пока может побыть у вас.
Он протянул оружие Бакстеру. Тот посмотрел с ещё большим недоверием, чем если бы Джон молча положил пистолет себе в карман.
– Что ты задумал?
– спросил он.
– Пока ничего. Будем действовать по ситуации. Нужно сначала поговорить со всеми, а потом уже принимать решение.
– А ты, выходит, соврал, что не сыщик?
– Это слишком гордо звучит. При слове "сыщик" мне представляется человек, ищущий важные государственные документы или что-то в этом духе. А мы тут ищем мелкого убийцу, которого в два счёта раскрыли бы, произойди это на территории федерации.
– Значит, ты там работал сыскарём. Да?
– Приходилось.
– Ладно. Потом расскажешь. Ствол можешь себе положить.
– Благодарю, - сказал Миллстоун, убирая пистолет во внутренний карман куртки, - просто, может статься, что действовать нужно будет оперативно, а оружие будет не при мне.
– Только не вздумай делать никаких глупостей, усёк? Здесь я решаю, кто убийца, а кто нет. Ты наших порядков не понимаешь, так что дров наломаешь в два счёта.
– Я понял. Всё через вас.
– Надеюсь, понял. Ладно, ну убили его, теперь понятно. Дальше что?
– Сначала вы, - сказал Миллстоун, снова закуривая, - вы ведь знали его?
– Кто ж его тут не знает?
– усмехнулся Бакстер.
– Кто он? Я пока понял только, что это кто-то важный.
– Это Свинни, один из отцов-основателей, - сказал бородач и умолк, как будто бы из этой фразы Джон мог вывести логически все остальные интересующие его данные.
– Отцов-основателей чего?
– спросил Миллстоун серьёзно.
Ему казалось, что Бакстер уже усвоил тот факт, что Джон раньше не бывал в этих краях и совсем не посвящён в дела, происходящие здесь, но сейчас бородач снова делал вид, как будто бы говорит с человеком, равным себе по знаниям местной обстановки.
– Аллитента. Это наша община. Мы с ней соединились недавно, но дружили с самого начала.
– Этот постоялый двор принадлежал ему?
– И ему, и всей верхушке. Заправляет здесь тот лысик, который привёл нас сюда - Франк. Но распоряжаться мог Свинни и все остальные. Не знаю, как у них там поделено, кто за что отвечает, но кроме Свинни здесь никто не объявлялся.
– Так. А те пареньки внизу?
– Сыновья. Наверное, кутили в Пастоне, раз так быстро примчались. Это тут рядом, километров десять.
– А никто из них не имел на папашу зуб?
– Нет. Они за ним, как за каменной стеной. К тому же, если бы выяснилось, что кто-то убил его, обоих бы выгнали или продали каким-нибудь рейтонам.
Джон злился из-за того, что ни названия поселений, ни обозначения членов группировок ничего ему не говорят. Сложно было строить нормальные выводы на столь зыбкой базе. К счастью, интуиция подсказывала ему, что в данном конкретном случае все значимые связи и события сконцентрированы в этом месте. Именно в этом месте, и можно всё понять, не выходя отсюда.