Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
Но когда вскоре стало тихо, ему начало казаться, что скорее это плохо. Единственным плюсом была хоть какая-то прохлада. Они лежали и молчали, и, казалось, эту тишину ничто не способно разрушить.
– Я скоро должна уходить, - сказала она.
В её словах чувствовалось нежелание и даже страх, как будто без него она будет беззащитна.
– А я думал, у нас впереди ночь.
– Нет, - она положила голову ему на грудь, - так вышло, что здесь сейчас мало наших, а нам нужно кое-куда прийти.
– Понимаю.
– Джонни, на этот раз я не могу уйти просто так.
Она подняла голову и упёрлась подбородком в свою руку, лежащую у него на груди. Миллстоуна такой поворот их диалога напугал своей неопределённостью.
– То есть?
– спросил он.
– Ты так и не сказал.
Она поднялась и посмотрела на него сверху. Он опять не мог не посмотреть, как её роскошные груди перекатились из одного положения в другое. Она упёрлась руками в его грудь, как будто сердце его остановилась, и она вот-вот приступит к выполнению непрямого массажа.
– Я что-то должен был сказать?
– правомерно удивился Джон.
– Почему ты сбежал? Как ты здесь оказался? Они наказали тебя?
– О, - протянул он, слегка подвигаясь назад и приподнимаясь, - ты ведь знаешь того, с кем у меня немного, как бы это сказать, не сложилось.
– Ты здесь из-за него?
– Нет. Я здесь из-за себя. Меня отстранили, но я не могу оставить это просто так. Не могу успокоиться.
– Отстранили? Это так серьёзно?
На этот раз она подобрала с пола свои трусики и ловко надела их. Затем настала очередь лифчика. Она серьёзно смотрела на Джона, ожидая ответ.
– Салли, - устало сказал Джон, переваливаясь на край кровати и садясь, - я специальный агент с полномочиями. Был.
Он подхватил свои трусы и надел их.
– Как ты думаешь, - продолжил он, выпрямляясь, - серьёзно это или нет? Меня отстранили, я нахожусь под следствием. Ну, находился.
Он подошёл к окну и снова закурил. Салли тем временем надевала джинсы, затем взялась за рубашку. Ему в отличие от неё не надо было никуда спешить. Напротив, он не знает, как скоротать время до вечера, когда он снова займётся всем тем же, только в компании другой женщины.
– Зачем ты тогда сбежал?
– серьёзно спросила она, - ты теперь преступник.
– Я изначально преступник. Я не могу сказать о вампирах, я не могу сказать о вас, я не могу подставлять друга, и поэтому Келтона убил я. А он тоже агент с полномочиями. И на хорошем счету вдобавок. Был.
– И как ты хочешь решить проблему здесь?
– она взяла со спинки стула свою джинсовую куртку и ловко продела руки в рукава, а потом резким движением дёрнула за полы, расправляя её на себе.
– Считай это интуицией. Но я ткнул пальцем в небо и попал.
Джон отошёл к стулу, на котором осталась висеть только его куртка, ловко запустил руку во внутренний карман и достал оттуда листовку, взятую в Хестоне. Он небрежно бросил её на подоконник перед Салли.
Она не без внимания её рассмотрела, но по ней он понял, что она видит это изображение впервые. Это вызвало у него небольшое смятение, поскольку он считал, что она воспримет эту слегка мятую бумажку как должное.
– Откуда это у тебя?
– спросила она.
– Нашёл в Хестоне. Это, можно сказать, моё крещение здесь. Ту подружку, что тебе не нравится, чуть не изнасиловали, а меня чуть не убили.
Она пришла в замешательство, отчего он подумал, что зря это сказал.
– Но мы же живы, так что всё нормально.
– У нас там недавно пропал один человек.
– И как его зовут? Хаспер?
– с усмешкой спросил Миллстоун, даже не подозревая, что вместо ответа увидит положительный кивок.
Салли замерла перед ним, как будто он в один момент стал врагом.
– Передай своим друзьям, что насиловать женщин и убивать людей это плохо. Охотитесь на вампиров - отдайте им все свои силы.
Джон говорил холодно, отвернувшись к окну, выдыхая туда белые клубы дыма. Он ощутил оцепенение, охватившее её.
– Не бойся, я по-прежнему не один из них. Знал бы, что он из ваших, показал бы жетон. А может быть и нет, - он цинично улыбнулся, повернувшись к ней.
– То, что ты сказал, правда?
– тихо спросила Салли.
– Могу познакомить тебя со своей компаньонкой. Она подтвердит.
– Ладно, - тихо сказала она, - прости. Мы не можем проверять всех наёмников, которые нам помогают, ты должен понимать.
– Вы, выходит, и с этими работаете и с тряпочниками, - усмехнулся Джон.
– Да ладно тебе изображать невинность.
Она опёрлась плечом на противоположную сторону окна и прикурила сигарету. Несмотря на то, что воспоминания о том случае в Хестоне вызывали у Джона лишь отрицательные эмоции, он ощутил разрядку, возникшую между ними.
– Я не невинность, - тем не менее, холодно заметил он, - но у меня пока что только две стороны.
– Когда тебя попытается сожрать твой близкий, ты изменишь эти принципы.
– Если заменить сжирание стрельбой и прочим, то у меня такое уже бывало.
– Ладно, - сказала Салли примирительно, - мы не на той ноте прощаемся. Мне правда пора идти.
– Когда мы теперь увидимся?
– Ты идёшь в Айден? Это точно?
– Да.
– Тогда либо там, либо раньше. Я сама тебя найду. По дороге старайся не показывать жетон. Только если кто-нибудь покажет тебе свой.