Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
Сверху в рюкзаке лежала грубая смятая тряпка, от которой во все стороны стали расходиться клубы пыли, когда Георг начал её доставать. Он ещё не почувствовал подвоха. Правильные мысли посетили его лишь когда он забрался глубже.
– Где он?
– спросил Ливинг, бросая выпотрошенный рюкзак обратно на пол.
– В надёжном месте, - Миллстоун отхлебнул ещё напитка и с шутливым взглядом посмотрел на охотника.
– Вы вообще не представляете, с чем имеете дело. Каждая гранула, попавшая не в те руки, может быть использована против всех нас. Вам это понятно?
С каждым словом его речь становилась всё грубее. Было видно, что он едва сдерживается, чтобы не закричать на Миллстоуна, поучая его жизни. Джон смотрел спокойно и хладнокровно. Несмотря на то, что он был пьян, а лицо его было покрыто тонким слоем испарины, он был спокоен и полностью уверен в себе.
– Мисс Пейдж продемонстрировала мне, на что способны гранулы, - кивнул Джон.
– Я знаю. Так почему вы не пытаетесь их уберечь?
– Под словом "уберечь" вы подразумеваете, что мне нужно отдать их вам. А я не считаю, что это значит уберечь. Я сейчас его уберёг. Моя смерть только собьёт со следа того, кто захочет его найти, поскольку запрятан он очень хорошо.
Морган смотрела на него с напряжением. На её лбу были видны небольшие складочки, как будто она силилась прочесть мысли Миллстоуна.
– Даже ты не можешь уследить за всем, - сказал ей Джон.
– Вы не сможете скрывать его долго.
– Мне не нужно долго. Мне нужно достаточно. Так что насчёт помощи?
– Вам сначала неплохо было бы протрезветь.
– Моё восприятие в порядке. Пояснее, чем у некоторых.
– Вы не доверяете мне, а я вам. При следующей нашей встрече принесите контейнер.
– Побуждаете меня носить его с собой, чтобы меня могли убить и забрать?
– с издёвкой спросил Миллстоун.
– Разберёмся.
Он загасил сигарету и направился к выходу. Миллстоун встал и хотел было направиться за ним, но тот остановил его.
– Оставайтесь пока здесь. Завтра будьте трезвым. Я вас найду.
– Хорошо.
Джон отвернулся от выхода и подошёл к краю крыши. Морган сидела недвижно. Он бросил на неё короткий взгляд, после чего закурил. Эта девушка становилась ему всё более непонятной. Больше того, он готов был поручиться за то, что Георг не стал с ним разговаривать именно из-за неё. Если так, велика ли вероятность того, что они, так или иначе, знакомы? Если так, то в каком ключе? Если она враг, то почему он ничего не сказал? А если друг, то почему он так осторожен по отношению к ней?
Миллстоун, уйдя в мысли, смотрел вниз и вдруг увидел то, что заставило его онеметь. Это был Джек. Нет, точно не двойник, и дело даже не в лице, а в манере держаться. Но самым удивительным было даже не это. Ричардс стоял и говорил с тем самым стариком в плаще. Нельзя сказать, что это была дружеская беседа, но, учитывая то, что Джон знал о стариках, просто так нейтрализовывать его оппонента никто не собирался.
– Так вот для чего меня нужно было убрать оттуда, да?
– он гневно посмотрел на Морган, которая даже побелела.
– Нет.
Она затрясла головой, чтобы Миллстоун ей поверил, но Джон был непреклонен.
– Я боюсь его, и я не знала, что он будет здесь, я клянусь тебе!
– она подошла к нему и попыталась взять за руку, - что мне сделать, чтобы ты мне поверил?
– Не нужно ничего. Ты уже сделала достаточно.
А потом был поцелуй. Она резко поднялась на цыпочках и соприкоснулась с ним губами. Он ответил на этот поцелуй, но всё равно, взяв её за руки около локтей, отстранил от себя. В её глазах была тревога и мольба о том, чтобы ей поверили.
– Переигрываешь, - скупо сказал Джон.ПРЕДЧУВСТВИЕ ГРОЗЫ
Миллстоун проснулся рано. Долли уже была на ногах, вернее, она уже не спала, слегка привела себя в порядок, и молча лежала на своей кровати. Вчерашний алкоголь лишь отсрочил боль, которую она должна была испытать, и вот сейчас она находилась под её действием, которое усугублялось похмельем степенью тяжести выше средней.
– Доброе утро, - Джон сел на кровати и потянулся за штанами.
– Доброе, - ответила Долли.
– Как ты себя чувствуешь?
– Честно? Паршиво.
Она болезненно поморщилась и закрыла глаза. Джон почему-то подумал, что она вот-вот заплачет, но этого не произошло. Он подошёл к тумбочке и сделал несколько глотков воды, потом отошёл к окну и достал сигареты. Его похмелье не мучило. Вчера после всех событий он не сделал ни глотка - у него полностью пропало желание.
В первый момент он порывался догнать Ричардса, но потом отказался от этой идеи. Он представил, что подошёл к нему, и не смог даже самому себе сказать, что будет делать дальше. Просто посмотреть реакцию? Или достать лазер и постараться задержать? Но на каком основании? Миллстоун не сомневался, что в этом случае услышал бы интересный рассказ о том, что у его старшего товарища здесь секретное задание, которое Джон ему полностью провалил, и теперь его стоит отдать под суд. Нет, подобная схема никуда не годилось, даже если в конечном счёте выяснится, что никакого секретного задания нет. И даже если Джеку не удалось бы отвертеться - высший замысел всё равно не был бы раскрыт, а это не устраивало никого - в первую очередь самого Миллстоуна.
Нет. Всё должно было быть так, как вышло. Поразмыслив в тишине и покое, Миллстоун укрепился в этом мнении. Но это не давало ответа на самый главный вопрос - что ему самому делать дальше? Единственной нитью оставался Георг. Он что-то знает. Нет, не просто что-то. Он знает достаточно, но не спешит подключать Джона. А жаль. Это многое бы прояснило. В первую очередь, собственно, то, какую позицию во всей этой истории занимают охотники. Вампиры здесь никак не фигурировали, и это несколько настораживало Миллстоуна, поскольку в этом случае интерес охотников был совершенно ему не ясен.
Ещё более неясной ему была роль Морган во всём этом. Её, в отличие от Георга и Салли, он не знал вообще. Вчерашний её ход можно было истолковать как действия в интересах Джека, но не слишком ли всё просто? Её разоблачили. Казалось бы, всё, пора исчезнуть. Но она всё также послушно вчера шла за ним, а потом скрылась в своей комнате. Может быть, со службой на Ричардса покончено? Или он просто хочет, чтобы Джон так думал?
– Что делал вчера? Нашёл кого-нибудь?
– спросила Долли, подходя к нему.