Милорадович
Шрифт:
«В момент нашего выступления из казарм мы увидали графа Милорадовича в полной форме и всего в крови! Его вели двое каких-то людей и отвели в наши казармы, в квартиру Игнатьева… Я обратил внимание моих солдат на этого несчастного графа Милорадовича и сказал им:
— Вот что значит, когда солдат не доверяет своему начальнику, а вы, ребята, мне верите и пойдете за мной?
— Куда угодно ведите, мы вас не оставим, — ответили они мне единогласно» [2102] .
2102
Записки барона Велио. с. 271.
Кстати, в подтверждение ранее сказанного: люди, непосредственно все видевшие, пишут и про двух, и про четырех человек, несших раненого графа, и даже про сани… Как узнать, что было на самом деле?
«Все это произошло так быстро, что Орлов только еще выстраивал там выезжавших людей. "Напрасно не послушался тебя", прошептал Милорадович, когда его несли мимо.
Полк тронулся к месту назначения» [2103] .
«Зарядив ружья, пошли мы [1-й батальон лейб-гвардии Преображенского полка] вперед. Тогда со мной были генерал-адъютанты Кутузов, Стрекалов [2104] , флигель-адъютанты Дурново [2105] и адъютанты мои — Перовский и Адлерберг [2106] . — Адъютанта моего Кавелина послал я к себе в Аничкин дом, перевести детей в Зимний дворец. Перовского послал я в конную гвардию с приказанием выезжать ко мне на площадь. В сие самое время услышали мы выстрелы, и вслед засим прибежал ко мне флигель-адъютант князь Голицын [2107] Генерального штаба с известием, что граф Милорадович смертельно ранен» [2108] .
2103
Корф М.А.Восшествие на престол императора Николая I. с. 144.
2104
Стрекалов Степан Степанович(1781—1856) — генерал от инфантерии; действительный тайный советник. В 1818 году — командир лейб-гвардии Измайловского полка, сенатор. В 1840 году — казанский военный губернатор.
2105
Дурново Николай Дмитриевич(1792—1828) — генерал-майор, флигель-адъютант (1815). Участник Отечественной войны 1812 года, Заграничных походов 1813—1814 годов. Об этих событиях, а также о смерти Александра I, восстании декабристов, следствии и других оставил подробные дневниковые записи. Член тайного общества «Рыцарство». Участник Русско-иранской (1826—1828) и Русско-турецкой (1828— 1829) войн, убит при штурме Варны.
2106
Адлерберг Эдуард (после 1829 — Владимир) Федорович, граф(1791— 1884) — генерал от инфантерии (1843), министр Императорского двора (1852—1870). Участвовал в кампаниях 1812—1814 годов, отличился в Бородинском сражении, а также в битвах при Лютцене и Бауцене. Адъютант великого князя Николая Павловича (1817), в течение 39 лет исполнял самые доверенные его поручения. В 1823 году — управляющий канцелярией генерал-инспектора по инженерной части, а при воцарении Николая I — флигель-адъютант, был помощником правителя дел следственной комиссии по делу о восстании 14 декабря 1825 года. Директор канцелярии начальника Главного штаба (1828), генерал-адъютант. Начальник военно-походной е. и. в. канцелярии и член Военного совета (1832). Неоднократно управлял Военным министерством на правах товарища министра. В 1841 году получил в управление почтовый департамент. При нем в России введены почтовые марки. Член «Секретного» (впоследствии Главного) комитета по крестьянскому делу (1857), позже — высочайше учрежденного комитета для устройства быта крестьян удельных, государевых, дворцовых и заводских. Член Государственного совета.
2107
Голицын Андрей Михайловичу князь(1792—1863) — обер-квартирмейстер Гвардейского корпуса; генерал от инфантерии.
2108
Записки Николая I. с. 23.
«Храбрый и достойнейший генерал Милорадович был убит мятежниками как раз в тот момент, когда обратился к ним с отеческой речью» [2109] .
Происходящее на Сенатской площади нас более не касается…
Однако мы не можем не привести и совершенно иной взгляд на действия и личность графа Милорадовича: «Известно, что в смерти Милорадовича обвинили Каховского, и рассказывали, что выстрел был направлен именно против него потому, что боялись его влияния на солдат. Но, во-первых, Милорадович, действительно когда-то любимый теми солдатами, с которыми был в походах, нисколько не был известен гвардии с выгодной стороны, особенно после Семеновской истории. Необдуманные действия его в этом случае, имевшие следствием потерю самого любимого и уважаемого полка в гвардии и дурной оборот в мыслях государя по внешней политике, произвели самое прискорбное впечатление и оставили явное нерасположение к Милорадовичу в гвардии.
2109
Лебцельтерн З.И.Екатерина Трубецкая // Декабристы в воспоминаниях современников. с. 154.
С другой стороны, действия его, как Главнокомандующего в Петербурге, были не такого рода, чтобы заслужить ему уважение. Известность его состояла в том, что он был человек до крайности расточительный на пустяки, так что казна должна была непрестанно платить за него долги; распутный, дамский угодник, выдававший дамам курьерские подорожные, небрежный в делах, занимавшийся более удовольствиями. По всему этому он не пользовался никаким уважением в гвардии и не имел особенного влияния на солдат, а потому и не могло существовать никакой необходимости в его смерти, чтобы не допустить ему поколебать солдат.
Тем из своих товарищей, с которыми Каховский мог иметь сношение, находясь уже в крепости, он постоянно рассказывал о выстрелах в Милорадовича так: когда Милорадович, которого все считали за пустого фанфарона, оттого ли, чтоб загладить свою вину, что ему, Главнокомандующему, не было, однако, известно все, что происходило у него под носом, и, даже несмотря на доносы, которые потом найдены были нераспечатанными у него в столе, или просто по фанфаронству горячился и декларировал перед солдатами, не столько, может быть, в надежде произвести на них влияние, чего он никак не мог ожидать, сколько чтоб дать заметить свое действие государю, то солдаты смеялись и сказали начальникам: "Позвольте нам ссадить его", а народ, браня его позорными именами, намекающими на известные его действия, хотел сделать и с ним то же, что сделал с Бибиковым [2110] , которого офицеры со стороны восстания едва могли вырвать из его рук. Не желая ни допустить солдат к самовольной расправе и бесполезной только растрате зарядов, ни, так сказать, разлакомить народ, который, если дать ему расходиться, то, уничтожив одну жертву, может потребовать и других, Каховский и другие, стоявшие тут с ним, кричали Милорадовичу, чтоб он ехал прочь; но так как он не слушался, а солдаты начали выказывать нетерпение, а народ начал надвигаться на него, то Каховский с другими товарищами своими решились взять дело на себя, лишь бы не допустить солдатам стрелять самовольно, а народу самоуправствовать», — писал лейтенант Завалишин [2111] . [2112]
2110
Бибиков Илларион Михайлович(1793—1863) — полковник, старший адъютант Главного штаба, избит при попытке вернуть к повиновению Гвардейский экипаж; на следующий день после восстания — флигель-адъютант; генерал-лейтенант. Женат на Е. И. Муравьевой-Апостол — сестре декабристов С. И., М.И. и И.И. Муравьевых-Апостолов.
2111
Завалишин Дмитрий Иринархович(1804—1892) —декабрист, преподаватель морского корпуса; из кругосветного плавания прислал Александру I записку об извращении на практике идей Священного союза, также проект устройства русско-американских колоний и просьбу об учреждении «Ордена восстановления» полумистического масонского характера для поднятия нравственности и борьбы со злом законными мерами. Учредил этот орден с политическим оттенком. В 1824 году — член Северного общества. По возвращении с каторги в 1856 году писал во многих журналах. Воспоминания опубликованы в «Русском вестнике» (1873), «Русской старине» (1881—1882).
2112
Завалишин Д.И.Воспоминания. с. 264—266.
Что тут скажешь? Разве что напомним, что в гвардии солдаты служили по 18 лет, так что ветеранов Отечественной войны и Заграничных походов в мятежных полках было предостаточно; зато сам Завалишин никогда в гвардии не служил, да и в Петербурге провел совсем немного времени. Ему ли знать?
«Я с первой минуты принял намерение отнесть его на квартиру А.Ф. Орлова, более удобного ближайшего помещения найти было, конечно, невозможно… Граф слабо дернул меня за аксельбант рукой, перевесившейся через мое плечо. Я приклонился к нему. Я думал, что это судорога предсмертного страдания.
— Куда? — спросил он меня довольно живо.
— На квартиру А.Ф. Орлова, — отвечал я, — до вашего дома нет никакой возможности дойти.
— Не хочу, — возразил он еще живее…
Едва миновали мы ворота, он снова и очень уже сильно дернул меня за аксельбант, сказал с запальчивостью:
— Я еще жив, сударь… исполняйте мое приказание!
— Что прикажете, граф?
— Воротитесь… сюда… на солдатскую койку» [2113] .
«Когда несли графа Милорадовича с Исаакиевской площади раненого, он спросил, куда его несут; ему отвечали, на квартиру Орлова; он закричал: "Нет-нет! Несите меня в казармы!" Должно быть, он очень не любил Орлова» [2114] .
2113
Башуцкий А.П.Из воспоминаний… с. 266.
2114
Анекдоты и черты из жизни графа Милорадовича… с. 71.
«На крыше Сената примостилась толпа народа, открыто симпатизировавшая бунтовщикам. Притащив наверх поленья березовых дров, эти люди бросали их с крыши в наших людей и лошадей… Один из офицеров лейб-эскадрона, Игнатьев, получил настолько сильный удар поленом в живот, что в обморок упал с лошади и был унесен в свою квартиру. Потом рассказывали, что когда он очнулся от обморока в своей квартире, то увидел на своей кровати умирающего генерала графа Милорадовича, которого случайно внесли именно в эту квартиру и который вечером тут и скончался» [2115] .
2115
Мемуары отставного генерал-лейтенанта барона Василия Романовича фон Каульбарса… // Бондаренко А.Ю.Конногвардейцы. с. 278.
Обстоятельства смерти Михаила Андреевича представляются весьма туманно, сложно даже понять, где именно он скончался. Адъютант Башуцкий так описывает это помещение:
«Оно состояло из небольшой комнаты с перегородкой и другой, несколько пообширнее, в два окна. Ничто не означало, чтоб здесь постоянно жили. Диван, покосившийся, без боковых подушек, жесткий и изорванный, пять-шесть стульев, довольно простой стол и зеркальце на стене — более ничего, ни малейшего признака хозяйства, ни тени необходимейших принадлежностей домашнего обзаведения. В этих голых стенах, на этой истинно солдатской койке суждено было умереть графу Милорадовичу!..» [2116]
2116
Башуцкий А.П.Из воспоминаний… с. 267.
Как-то созвучно это со смертью титана XVIII века — светлейшего князя Потемкина-Таврического, умершего в чистом поле… Недаром же по душе своей граф Милорадович принадлежал именно к «осьмнадцатому столетию».
Но вот есть еще и такой сомнительный вариант: «Для перевязки Милорадовича отнесли в дом Лобанова, как ближайший от места кровавого происшествия.
Первый вопрос графа, когда он пришел в чувство, был, не знают ли, кто выстрелил в него? Ему отвечали, кто какой-то неизвестный бунтовщик Фовраль (впоследствии оказалось, что убийца был Каховский).