Милорд, откройте тайну!

Шубникова Лариса

— Милорд, Вы знаете, что Лу гордится Вами? И это продолжается уже давно. Она Вас поминала чаще, чем Господа и я ее за то ругала, — Ги улыбнулся и кивнул.

— Я знаю.

— А теперь я вот, что Вам скажу. Лу любит Вас и очень сильно, и вовсе не за то, что Вы сильнее всех. Ее глубокое чувство зиждется на таком же глубоком уважении к Вам. В итоге, это самое главное. Вы можете быть уверены в том, что когда Грозный Ги постареет и не влезет в свой доспех, Лу будет любить так же крепко, как и сейчас. Ей сила не указ, а даже наказанье, Вы знаете, как погибла ее мать? Да? Тогда поймете, что мощный рыцарь не предел

ее мечтаний. Вы умный, благородный и уважительны по отношенью к ней. Вы образованы и Вы военный гений! А гений в голове, а не в руках. Прошу Вас не демонстрировать ей превосходство кулаков над силой мысли и Лу уж больше никогда не станет ни на кого смотреть помимо Вас. Не мучайте себя, она о Вас и так все знает, и восхищается и любит. Прошу прощения за прямоту, но я уверена, что Вы меня поймете, — Эмилия присела в глубоком реверансе и оставила Ги думать о своих словах.

Эмилия уж очень вовремя дала советы им обоим. Лу осознала то, что унижает Ги излишнею заботой, а Ги обрадовался, что Лу он не утратит, не смотря на то, что несколько ослаб теперь. Вот интересно, что же дальше? И как поступят оба?

Вот говорят, что любовь есть общность мыслей и чувств! Рассказчик сей истории не сильно-то согласен с этим утверждением, но Лу и Ги как раз явились образцом и подтверждением сей мудрости!

Ги успокоился и перестал наказывать себя, решил не хорохорится излишне, и даже принял помощь Морта, чтобы доковылять до спальни, там переодеться с тем, чтобы отправиться на совет своих помощников, касаемо дел герцогства. А Лу… Она с прошедшей ночи трепетала при одном лишь воспоминании о поцелуях Ги, ей было сладко, и она решилась потребовать от мужа того, что обещал он ей. А именно — внимания и проявленья чувств в любое время дня и ночи.

Лидс стоял посреди своей опочивальни и поправлял рукав камизы. Стоял нетвердо, но уже не так качаясь, как вчера или днем раньше. Услышал тихий стук в дверь.

— Входите, кто там? — обрадовался очень, когда увидел яркие глаза любимой и светлую головку!

— Ги, я на минутку, можно? — Луиза просочилась в дверь и за собой ее прикрыла плотно. — Ты собираешься куда-то?

— Дела, Лу, — он стоял спокойно, но был далек от этого вот ощущения.

Ему хотелось Лу обнять и даже больше… Он несколько сошел с ума и как-то не ко времени представил, что будь у него шанс не прослыть полнейшим сумасшедшим, он бы таскал Луизу с собой везде, ну вот как некоторые дворяне с собою носят щенков, которых любят и тех, что обещают стать со временем прекрасными охотничьими псами!

— Я не стану отвлекать… — она так странно на него смотрела, что Ги впадал то в жар, то в любопытство!

Внимательно следил за тем, как юная жена к нему подходит, кладет ладошки ему на грудь и задает вопрос, который выбивает воздух весь из его легких!

— Милорд, я за своим пришла. Вы обещали, что я могу потребовать любви, что причитается мне от мужа, так вот, Вы можете меня поцеловать? А уж потом, я обещаю, отпущу Вас к делам и прочему такому, — Лу сразу поняла, что не откажет и дрожь приятная окутала ее и странное томленье.

Как только прозвучало последнее слово этой сладкой просьбы, Лу оказалась во власти урагана, которым стал Ги Лидс. Схватил ее и плотно прижал к стене, не вырваться и не вздохнуть, ну а потом обрушился таким горячим поцелуем, что к его концу Лу на

ногах не удержалась. Ги подхватил и поддержал! При этом целовал в висок, а после в шею, да так приятно, что за этим последовал еще один горячий поцелуй, который растянулся весьма надолго и завершился тем, что Лу лишилась шнуровки платья! Ги попросту ее порвал в стремлении добраться до груди и плеч.

Луиза отвечала на его порывы и даже несколько бесстыдно подставляла его губам себя, притягивала ближе к себе его голову, держала крепко за густые волосы, и отпускать не торопилась.

Никто из них не понял, как оба оказались на постели, и если бы не голос Морта Хардена, то Лу наверняка прочувствовала в полной мере, что это такое быть женой, а Ги прекрасно избежал и помутнения сознания и тошноты и слабости. Любовь гнала по жилам кровь, давала сил и вдохновляла! А Морт вот это все разрушил, но и напомнил, что сейчас как раз один из двух тех случаев, в которых Лу не может требовать любви, а Ги обязан быть не с ней в постели, а на совете.

— Морт, катись ты… — Ги удержал в себе все скверные слова, пытаясь оторваться от жены, но все же отрезвел и отдал Лу приказ приятный и волнительный! — Лу, я вынужден уйти, а ты не смей отсюда уходить! Я быстро всех отправлю по домам, а сам доковыляю до тебя, быть может, доползу, но даже ценою жизни!

Лу хохотала, но обещание дала, жаль не смогла сдержать, но Ги простил ей все равно, иначе просто не сумел.

Он вышел, верный Морт довел до Зала, где ждали Ги дела и люди. Пока шло совещанье, Лидс думал о жене и понимал — она боится. Ведь даже под его губами Лу сжималась, хоть и была опьянена любовью, как и он. Что делать? Как показать ей, как убедить, что нечего бояться?

Совет Лидс выдержал, за ним и трапезу с помощниками и друзьями, и ближе к вечеру, решив дела, доковылял до спальни. Жены там не было и Ги отчасти радовался этому. Пожалуй, Лидсу было тяжело и он устал, а потому свалился на постель, почувствовал аромат Луизы и уснул, при этом сон неуловимый поймать пытался….

В нем снова Лу и вместе с нею — праздник, счастье и надежда! Желание любви и упование на жизнь такую, о которой Ги мечтал. В ней было место пониманию, искренней любви и ощущению надежного плеча.

Ги проснулся сам, без посторонней помощи помылся, приоделся и кликнул Морта.

— Милорд, однако, спать Вы здоровы! Ее Светлость заглядывала уже три раза, а Вам все нипочем! Вы ужин пропустили. Я прикажу подать еды, пусть даже на ночь глядя, — Лидс кивнул, но будто бы рассеяно, задумавшись о чем-то.

Слуга принес вина и мяса. Ги смотрел в окно и ждал жену, она не шла. Сердился он? И да и нет… Все так же думая, он съел свой поздний ужин, глотнул из кубка, пригубив слегка и понял кое-что.

За ним всегда ходила Лу, а он уверенно по праву мужа и мужчины, все это принимал, как должно. А между тем, ему претила мысль о положении жены и подчиненном и почти безвольном. Ну, что сказать, зараза женского образования передалась и Ги. Вот согласитесь, сложно считать такую Женщину сосудом для дитя всего лишь. А мысли? А поступки? А вдохновение и сила, что щедро она дарила? Куда все это деть? Списать на благочестие и долг супруги?

Нельзя все время брать! Пора платить по счету и пусть это радует ее, а для него же станет подвигом смирения, о котором говорила леди Эм.