Милые Крошки
Шрифт:
Боже мой,думала Маргаритка, привыкшая брать вину на себя, поскольку её годами воспитывали няни. Фактически, это я во всём виновата.
Потом оказалось, что она держится за руку Капитана, а Капитан держится за неё.
— ВОСЕМЬ! — гаркнул Суперинтендант Стулле Ларсен. На ринге Шнифер Брякнулл встал на колено.
— О-о! — взревела толпа.
Шнифер опять упал.
— А-а! — застонала толпа.
Внизу, в машинном отделении «Клептомана», Кассиан стоял перед огромной панелью, сверкающей полированной
— Доложите обстановку, — сказал Кассиан в переговорную трубку.
— Уровень воды сравнялся, командир, — раздалось в трубке.
Для Кассиана это было кульминационной точкой проделанной работы. Разумеется, он знал о лайнерах всё, потому что в своё время прочел «Книги знаний» Артура Ми от «В» до «Я» («А» и «Б» погибли во время одного эксперимента).
Вот его список предстартовых процедур:
1. Всё смазать.
2. Уравновесить бункеры, особенно номер 9, переместить содержимое в номерах 2,3,4 и 7 для оптимальной устойчивости (по левому борту нечетные, по правому — четные номера).
3. Проверить переговорные трубки.
4. Проверить масло, воду, другие топлива, генераторы, провиант, простыни, одеяла, спасательные шлюпки, масло, сыр и все вспомогательные механизмы.
5. Снова проверить переговорные трубки, а также телеграфы в машинном отделении.
6. Проверить ворота дока.
7. Разжечь топки.
8. Убедить Старшего Механика, чтобы он включил Главный Рубильник.
9. Это всё.
Все эти годы «Клептоман» простоял в доке — огромном бассейне с воротами в дальнем конце, так что независимо от приливов и отливов вода в доке всегда держалась на одном и том же уровне. Сегодня утром Кассиан послал портовую бригаду к воротам шлюза, чтобы открыть люки: если через них пойдёт вода, её уровень в доке станет таким же, как снаружи. Когда уровень в доке установился, отворились громадные ворота, и перед «Клептоманом» открылся выход в море.
После того как восстановили Михаила, Кассиан перешел к пульту управления.
— Доброе утро, Палец, — сказал он.
— Доброе утро, командир.
— Пары подняты?
— Пары подняты.
Ранним утром он распорядился развести пары. Из норок и щелей, с чёрных лежанок в бункерах высыпали кочегары — золотоискатели, кладбищенские воры, охотники за кладами и прочий отстой уголовною мира, годный только на то, чтобы орудовать лопатой. Потом два-три поджигателя-пиромана побросали в просторные топки подвернувшуюся под руку бумагу и палки. Сверху посыпался уголь, занялся, разгорелся; жар охватил котельные трубки; вода закипела, превратилась в пар, и теперь он ждал за вентилями, когда его впустят в огромные цилиндры, а поршни приведут во вращение огромные валы, протянувшиеся через всю корму, и — в свою очередь — насаженные на них пятиметровые бронзовые винты. В своё время эти винты протащили «Клептоман» через Атлантику за рекордные шесть дней.
И вот сейчас, двумя часами позже, стрелки манометров подползали к красной отметке.
Кассиан открыл переговорную трубку:
— Доложите.
Из одной трубки доносилось стоголосое «Жульничество!», другая, которую слушал Кассиан, сказала: «Ворота открыты, командир. Мы готовы».
— Так, — сказал Кассиан. — Привод?
— Все системы в норме, командир, — сказал Палец.
— Мостик? — сказал Кассиан в переговорную трубку.
— Все на месте и готовы.
— Здесь — тоже.
— Тогда самый малый назад, — сказали с мостика.
— ЖУЛЬНИЧЕСТВО! — ревела далекая толпа.
«Дзынь!» — звякнул телеграф.
Пар ворвался в цилиндр. Повернулись блестящие кривошипы. Огромный корабль пришёл в движение.
Всё это время Белый Ван Дал висел на медленно растягивающихся шнурах Кассианова клея. Наконец люди увидели, что он делает. Он вытащил из-за уха карандаш и, преодолевая сопротивление клея, принялся писать на кафельной плитке размером 10x5 сантиметров, которую постоянно носил в заднем кармане своих грязных, вечно сползающих джинсов. Под ним был белый квадрат ринга; Митч-Кирпич неторопливо закусывал в своем углу, роняя на брезентовый пол рыжие кирпичные крошки. Суперинтендант Стулле Ларсен склонился над крохотным распростертым Шнифером; глаза у того опять были закрыты.
И вдруг открылись.
Они смотрели прямо вверх, и радужка со всех сторон была окружена белками. Вот они сфокусировались на спускающемся Ван Дале. Стулле Ларсен проследил за его взглядом и тоже посмотрел наверх.
И увидел — в обратном порядке — следующее: часы, два шнура клея, Белого Ван Дала и кафельную плитку 10x5 сантиметров у того в руке А на плитке — громадные каракули: «ЖУЛЬНЕЧСТВО. ОФЦАЛЬНЫЙ ПРОТЕТ».
Если не обращать внимания на правописание, формулировка была достаточно четкой.
— ОСТАНОВИТЕ БОЙ! — рявкнул Суперинтендант Стулле.
«Клептоман» снова вздрогнул. И тронулся.
На этот раз он не остановился.
Толпа ахнула и замерла. С корабельных надстроек поднялась туча чаек. Они и так уже нервничали из-за гама, а теперь с криками взвились в воздух и наблюдали своими безумными жёлтыми глазами за тем, как громадина величиной с городской квартал, долгое время служившая им домом, грузно заскользила между пирсом и складами. Они кружили, белые на фоне ослепительно-голубого неба, а громадина между тем перестала двигаться задом и двинулась передом, нацелясь носом аккурат в длинный чёрный рукав, который вёл в открытое море.
Чайки подумывали о том, чтобы снова сесть на судно. Они нерешительно летали между чёрными столбами дыма, поднимавшегося из труб, — им не очень-то хотелось садиться.
Жизнь у чаек сурова и полна неожиданностей. Чайки хорошо чуют неприятности ещё до того, как они случились.
16
Еле-еле, обеими руками, Гильдия-Строительница разлепила свои толстенные губы.
— Эй! — крикнула она голосом, всё ещё приглушённым из-за клея, и пыхтя как паровоз стала протискиваться к Капитану. — Митч! — крикнула она через толстое плечо. — Сними Дала!