Мина
Шрифт:
– Нужны, конечно, но мы как-нибудь уж перебьемся, - вздохнул Дмитрий Петрович. Жена его согласно кивнула.
– Купите дом в деревне, на свежем воздухе...
– продолжал парень.
– Привыкли мы к этому... несвежему. А на свежем воздухе теперь уже и дышать не хочется, - Дмитрий Петрович снова вздохнул.
– Да поймите, вы получите несколько тысяч долларов!
– воскликнул парень.
– Зачем нам столько?
– Дмитрий Петрович пожал плечами.
– Вы владеете недвижимостью, а она может и должна приносить доход, горячо заговорил парень.
– Положите деньги в банк...
–
– Ну как бок-то?
– спросил он.
– Ноет, да ничего... Как-нибудь, - она вздохнула.
– Кать, дай пару рублей.
– Зачем они тебе?
– Куплю пакет, пластмассовый...
– Пакет? Зачем?
– Надо. Думаю мину в банк продать, - вдруг сказал Дмитрий Петрович. Предложение парня натолкнуло его на новую идею, которую он и решил обдумать.
– Не купят. Зачем она банкирам?
– удивилась Екатерина Ильинична.
– Мало ли зачем... Пригодится. Они вон все гребут. Возьмут и мину, он наклонился под диван, вытянул мину и осторожно задвинул её обратно.
– Смотри, рванет, - Екатерина Ильинична потерла ладонью правый бок, ноющая боль не давала покоя.
– Не рванет, я её в тряпку заверну и понесу в руках, потом в пакете торчком поставлю.
– Помнишь, в сорок пятом один тоже все упражнялся, только кишки и остались.
– Дак он под мухой был, сравнила тоже, и мина была противотанковая, возразил Дмитрий Петрович.
– Ну смотри...
– Она вздохнула.
– Набери мне горячей воды в бутыль, грелку приложу да прилягу.
– Все ноет?
– спросил он.
– Тянет... Ничего, отлежусь. Ты осторожней там. Ключи не забудь. И оденься поприличней, а то и в банк не пустят. А я полежу.
Дмитрий Петрович достал из встроенного шкафа единственный свой костюм, серый, в полоску, купленный лет пятнадцать назад, белую рубашку и черные ботинки. Не торопясь оделся, выпустил на пиджак ворот рубашки и тщательно причесался. Потом протер тряпкой мину и, стараясь не оставлять отпечатков пальцев, завернул её в старое полотенце.
– Я пойду, - он заглянул в комнату. Екатерина Ильинична окинула его взглядом и одобрительно кивнула:
– Ну ты скажи, натуральный жених.
– Да уж, - он посмотрел на её бледное от бессонницы и боли, невеселое лицо.
– Купи овсяных хлопьев по дороге, - она крепилась изо всех сил, скрывая свое нездоровье, не желая огорчать и без того замотанного заботами супруга.
– Тогда ещё надо несколько рублей. Да на жетон, я из автомата звонить должен.
– Возьми на кухне. Там теперь только на овощи и останется.
– Ничего... Разживемся скоро.
– Не задерживайся, Мить... Чего я тут одна-то...
– Постараюсь, - обронил он на пороге.
Спустя час худощавый седовласый старик с пакетом, из которого виднелась пачка овсяного "Геркулеса", поднимался по гранитным ступеням "Омега-банка". Его обогнали две молодые женщины. Рослый охранник провожал их долгим заинтересованным взглядом и на Дмитрия Петровича не обратил внимания.
На первом этаже вдоль правой стены тянулась стойка с кассовыми окошечками, прямо в конце зала открывалась лестница на второй этаж, а слева, над стендом с объявлениями и рекламой, стояло несколько кресел. К ним-то Дмитрий Петрович и направился. Постоял, изучая стенд и кося взглядом на посетителей, выписал на бумажку телефон секретаря генерального директора и опустился в кресло. Положив пакет на колени, осторожно извлек из него завернутую в полотенце мину и положил её у ног, прикрыв пакетом. Никто не обращал на него внимания. Он наклонился, делая вид, что завязывает шнурки, освободил мину от полотенца и задвинул её глубоко под кресло. Выпрямился и снова окинул глазами зал. У касс царило легкое оживление, несколько человек отошли к высоким столикам и заполняли какие-то бумаги. Дмитрий Петрович поднялся и спокойно направился к выходу.
На улице он заторопился: теперь нельзя было терять ни минуты. Перейдя площадь, втиснулся в подошедший троллейбус и доехал до ближайшего метро. В будке телефона-автомата достал скомканную бумажку и набрал номер секретаря генерального директора.
– "Омега-банк", - ответил ему приветливо шелестящий женский голос. Алло, вас слушают, говорите.
Он глубоко вздохнул и глухо проговорил:
– Дэвушка, твой банк заминирован. Срочно дай дырэктора, - он сам не узнал свой внезапно севший голос.
Послышалось какое-то восклицание, потом писк, треск, и приятный мужской баритон произнес:
– Что вы хотели?
– Слушай нымателно, дарагой. В банке мина...
– Какая мина?
– тревожно спросила трубка.
– Протыв пэхоты. Под крэслом. Это прэдупрэждэние. Завтра в одиннадцать от мэна прыдот чалавэк. Пэрэдашь ему двадцать тысяч долларов. Если его задэржишь, если нэ дашь дэнэг, будэм тсба нэмножко взрыват...
– Дмитрий Петрович повесил трубку и почувствовал, что весь взмок. Он вышел из будки и снова, уже не спеша, направился к троллейбусной остановке. Теперь можно было не торопиться.
Через пятнадцать минут он выбрался из переполненного троллейбуса, пересек площадь и отыскал в сквере напротив банка свободную скамейку. Из его дверей уже начали выводить посетителей и встревоженных сотрудников.
Внезапно раздался вой сирены и к зданию из боковой улицы подкатили голубой автобус и несколько милицейских машин. Из автобуса высыпало два десятка парней с короткими автоматами, в темной униформе, и через мгновенье банк был оцеплен. Несколько человек в военной и гражданской форме с какими-то приборами в руках и миноискателями бросились к дверям.
Прошло минут десять, и из входных дверей показались двое военных с носилками. Мину выносят, с облегчением подумал Дмитрий Петрович. Быстро работают ребята, молодцы, обрадовался он. Мину несли осторожно, как тяжелобольного, носилки поставили в военный микроавтобус, и минуту спустя, сопровождаемый милицейскими машинами и воем сирен, он покатил по улице.
В огромном кабинете генерального директора банка проходило экстренное совещание. Кроме двух заместителей присутствовал подполковник Тихомиров из управления по борьбе с терроризмом.