Миниатюра в стиле жизни
Шрифт:
Раздевшись в спальне до трусов, я отправился в ванную, где меня уже ожидал сын. Набрав нужное количество воды, и добавив геля, мы совместными усилиями сделали пену и забрались в теплую емкость. Егор рукой брал как можно больше пены и игрался с ней, то просто перекидывая, то раздувая по
Счастливый ребенок, который получает заслуженную любовь и тепло, это все, что сейчас нужно для моего спокойствия, потому что я знаю, вместе с сыном счастлива и Ира.
Мы еще какое-то время плещемся в воде, пока не чувствуем, что она начинает остывать. Потом я, выбравшись первым и сменив мокрое белье на сухое, помогаю Егорке вылезти из ванны и, обернув теплым полотенцем, несу его в детскую. Прочитав на ночь сказку, мы еще немного лежим при свете ночника, а чуть позже я слышу умиротворенный детский голосок:
— Я знаю, что вы меня любите. И я вас люблю, очень-очень.
— Мы будем любить тебя всегда, сынок, — шепчу я в ответ и целую его в висок.
— Папа, плавда, у нас самая замечательная мама в миле?
Я улыбнулся на такой вопрос, вспоминая нашу маму, и погладил мальчика по маленькой ручке.
— Самая-самая лучшая.
— А у нас будет еще один ангелок?
— Кто? — удивился я, слегка приподняв голову и заглядывая в карие глазки.
— Ну, мама говолила, что я ангел, — пояснил мне ребенок.
— Ангел, наш с мамой ангел. Ты хочешь братика или сестричку?
— Хочу.
— Хорошо, если уснешь, то мы с мамой попросим у Бога еще одного ангела.
— И он будет счастлив так же, как и я тепель?
—
— Тогда двоих плосите, — и с этими слова Егорка уснул, положив под щечку свою ладошку. Я снова улыбнулся проницательности нашего сына, поцеловал в щеку и, тихо поднявшись с кровати, закрыл дверь, давая возможность ему насладиться волшебством сна.
— Сын попросил двоих ангелочков. Так не честно, ты уже скупалась, — посетовал я жене, смотря, как она удобно разместилась на нашей огромной кровати в новом нижнем белье.
— Кого попросил? — так же недоуменно поинтересовалась она, как и я недавно у сына, опустив второе мое предложение.
— Братика и сестричку. — Ира закатила глаза и мечтательно улыбнулась, а я, вспомнив кое-что, поинтересовался. — Что ты хотела мне объяснить?
— Да вот это как раз и хотела. Негоже мне пить, раз ангелочков собираюсь рожать.
— Господи, любимая, ты меня с ума сведешь…
— Разве что чуть-чуть.
От ее сладкого голоса по телу пробежали мурашки, и я рукой прикоснулся к нежной коленке, ведя пальцами вверх, по бедру, животику, к самой груди. Прильнул к ее губам и, едва касаясь, начал дразнить Иру, но мне пришел ответ — в виде язычка любимой, который слегка коснулся моей нижней губы, и я тяжело выдохнул от возбуждения. Ласковая женская рука легла мне на щеку, слегка царапая ноготками, и, не отстраняясь ни на миллиметр, Милаша выдохнула:
— Я люблю тебя.
— Я люблю тебя.
Дальше последовали, горячие сладкие поцелуи и негромкие, но страстные стоны, выражающие всю полноту наших чувств.