Миниатюры
Шрифт:
Суббота, 10 ноября 2007 года. Ко мне пришли друзья — попить пива. Включили телевизор — ничего интересного нет. Тогда решили посмотреть DVD. Сверху, на телевизоре лежала стопка дисков. В основном — мультфильмы для двухлетней дочери. Из взрослых — сборник с Одри Хепберн и немецкая порнуха «Дикая Джина». Парни, естественно, захотели посмотреть порнуху. Поставил. Обыкновенная тоска. Однообразные постельные сцены вскоре
1982 год. Конец 4-го курса. Офицерские сборы. Войсковая часть охраны аэропорта г Барнаула.
Свободного времени много и мы либо болтаемся по лесам, играем в футбол, в покер на спички (в связи с чем раскупили все спички в военном магазине) и в шахматы.
Как-то раз подходит ко мне Лыков. Предлагает сыграть. Я знаю, что у него 2-й разряд. Мои же достижения — в 12 лет решал задачки, публикуемые в журнале Костер, решил все и получил какую-то бумажку с каким-то разрядом. Все на этом.
Сели играть. Я быстро проиграл и ушел. Слоняюсь по территории. Вижу, Лыков с другим крутым шахматистом, перворазрядником Тарасовым, склонились над шахматами. Подошел. С трудом сообразил, что они разбирают мою партию. Лыков запомнил все ходы, показывает, звучат фразы типа — а здесь слабые черные поля, и т. д., они рассматривают варианты на много ходов вперед, потом безошибочно возвращая положение фигур к первоначальному варианту. И так — фактически по каждому ходу партии.
Тут-то я и осознал, что же все-таки такое — шахматы высокого уровня.
Конечно, круглосуточно находится вместе с двухлетним энергичным подвижным ребенком очень тяжело. Несмотря на несомненную радость. Устаешь от капризов, требований, постоянного внимания за ним. Все-таки требуется время от времени отдыхать. На то и бабушки с дедушками существуют.
Вот и мы, набравшись смелости, отвезли дочку к родителям. Но как уйти, когда она постоянно держит маму за руку и не отпускает? Попробовали уговорить остаться погостить, чтобы уйти без обмана — не получилось — дочка в рев. Тогда родители повели внучку на другую половину частного дома — показать мышеловки. И пока они там ходили, мы быстро убежали.
Через десять минут Маня радостная вбежала в комнату с криком — Мама, мама! — желая поделиться увиденным. И потухла — нет никого.
— Мама ушла в магазин, скоро придет, — сказала бабушка, желая успокоить поникшего ребенка.
— Неть, — печально, но твердо ответила двухлетняя Маша. — Мамы нетю.
13 окт 2007.
Дочка (год и восемь) проснулась совсем рано — в семь утра. Громко расплакалась, никак не желая успокаиваться. Да и как ее понять, в ее неполных два года, чем она недовольна?
Пришлось вставать, одеваться, умывать ребенка.
— Теперь намучимся мы с ее усыплением, — сказала жена.
В дверь постучали. Соседка. Попросила помочь. Я прошел к ним. Оказалось — скорая помощь. И надо будет соседа отнести на носилках в машину.
Сосед между тем совершенно спокойно сидел в кресле. Деловито отдавал распоряжения жене, типа, достань мой паспорт из верхнего ящика, дай мне носовой платок, бритву… Жена, вытирая слезы, покорно все выполняла.
Вошел двухметровый санитар с мягкими носилками, сделанными из пленки. Расстелил их на кровати.
— Ложитесь.
Сосед спокойно встал, подошел к кровати, неуклюже лег, не зная, как надо правильно.
— Мне укол поставят. Я отлежусь, и поеду принимать экзамены, — сказал он плачущей жене.
Сосед что-то преподавал у кадетов.
Санитар взялся за ручки носилок. Я — тоже.
Как нести — непонятно. По идее — головой вперед. Но — квартира тесная, коридоры — узкие. Пока выбрались на лестничную площадку, приходилось и так и эдак, нещадно тряся несчастного соседа, который с какой-то обреченностью смотрел на нас снизу.
Остановились у лифта.
— Мы разве войдем? — осторожно спросил я.
— Да, — кивнул немногословный санитар.
Дверь открылась. Вошли.
— Подожмите ноги, — скомандовал санитар.
Сосед покорно поджал, оставаясь фактически в сидячем положении.
Дверь закрылась. Поехали.
На улице уложили его на выдвинутые из машины носилки. Санитар схватился было их запихнуть, но что-то не получалось.
— Колесики не входят, — сказала женщина в белом халате.
Санитар кивнул, откатил носилки немного назад и снова с разгона с силой пихнул их в машину. Снова не получилось. Санитар снова откатил носилки.
Голова соседа энергично болталась, но он молчал.
С третьей или четвертой попытки наконец-то носилки вкатились внутрь.
Санитар залез в салон, хлопнув дверцей, и я остался один.
Скорая уехала.
Я поднялся. Сказал соседке, что все будет хорошо, сосед, мол, совершенно бодр, поправится. Вернулся домой.
Жена собралась и уехала в институт — сессия.
От недосыпания дочка капризничала. Я ее кое как покормил, одел на улицу, сходил в автогородок, где в такую рань (10 часов утра) никого еще не было. Пусто. Погуляли, походили по лужам, поковырялись лопаткой в мокром после дождя песке. Через два часа вернулись домой. Дочка отчаянно зевала.
Я ее снова покормил. Попытался уложить на дневной сон. Но спать она категорически отказалась. Никак не удавалось ее уложить. И на руках носил по комнате, качал, и уговаривал, что велосипедик ей купим — ничего не помогало.
Снова постучали в дверь. Оказалось — сосед умер в больнице.
Я закрыл дверь.
Дочка радостно играла в куклы, требуя и от меня того же. Я включился в ее игру, стараясь тоже радостно лепетать, и за кукол, и за собачек с зайками.
Не выдержав, сходил на кухню, налил себе сто грамм водки. Выпил. Поднял ребенка на руки.