Миньон, просто миньон...
Шрифт:
– И почему покойная Ригель называла тебя «она»! – Доре и мандолина были, разумеется, неподалеку от Оливера.
– И
почему Гэбриел…
– Твоя новая подружка?
– указала я подбородком в сторону феи, доремарец смущенно улыбнулся.
– Ты же помнишь, что будет, если она уговoрит тебя отправиться с ней? Когда-то в шерезском лесу ты избежал такой участи.
Станислас Шарль лорд Доре замер всего лишь на миг, затем низко поклонился:
– Мари-Сюзетт? Я должен был раньше
– Святые бубенчики! – Лорд Оливер недоверчиво покачал головой.
– Хочу сам удостовериться.
– Помнишь картину в королевском зале? Ту, где знаменитый художник Аданто изобразил обнаженную аллегорию
Изобилия?
Великан залился краской.
– Надеюсь, нарисованные прелести этой девы не заставят тебя искать ее руки?
– Я уверен, что уже ничьи прелести… – начал Станислас, но отвлекся на драку и не закончил.
Я тоже посмoтрела. Сопернии были достойны друг друга.
По райней мере, синяки их украшали вполне равноценные.
ни оба были обнажены по пояс,и борьба уже перешла в партер.Мармадюка оказался снизу, ван Харт резко откинул голoву и ударил его лбом в переносицу.
– До первой крови, милорды! – заорал Виклунд, подбегая.
–
Надеюсь, вы удовлетворены? Лорд Октобус?
Он обернулся к незнакомому дворянину, тот кивнул:
– У лорда Мармадюка пошла носом кровь. Дуэль закончена победой лорда ван Харта.
– Безотказный приемчик, - прошептала я. – Наверное, лорд
Оливер научил его этому.
– Твои друзья восприняли новость о том, что ты женщина слишком спокойно, – решил Болтун.
– Думаю, они и раньше об этом подозревали.
– Хорошо, - кричал, смеясь, Мармадюк. – Молодость и напор победили зрелую мудрость. Зрители могут расходиться! А
лордов-секундантов мы попросим вернуть клинки владельцам.
Одна из миловидных служанок помогала ван Харту облачиться в камзол. Я отвернулась, скрывая недовольство.
Виклунд поднял лежащий у стены сверток.
– Ваше оружие, любезные лорды.
Девичий визг раздался неожиданно, я обернулась. Красотка, всхлипывая, распласталась на земле. В двух шагах от нее лежал
Гэбриел ван Харт,из груди его торчала рукоять большого кинжала.
– Вор! Ты украл у меня все! Сдохни!
Кричавший эти слова мужчина был мне смутно знаком. Он перехватил правой рукой ещё один кинжал:
– Сдохни! Сдохни! Сдохни!
Я бросилась к ван Харту, упала, пытаясь прикрыть его от нового удара. Раздался свист клинка, щеке и затылку стало мокро от брызгов чужой крови.
– Кто это был?
Я взглянула через плечо. Лорд Октобус спокойно вытирал лезвие своeго меча носовым платком. Удостоверившись, что оруие очищено, он опустил клинок в ножны
– Креспен, – прошептал Гэбриел, на его губах пузырилась кровь, кинжал задел легкое.
Спящий! Что же делать?
– Басти! – Гэбриел схватил мою руку, ладонь была скользкой от крови. – Довольно глупый финал.
– Наколдуйте что-нибудь, милорд! – рыдая, пoпросила я
Мармадюка.
– Вы же колдун! Вы же сможете его спасти!
– Лекаря! Позовите лекаря! – кричал кто-то.
Мармадюк поднял с земли второй кинжал, лизнул острие и покачал головой:
– Прости, юный Гэбриел, мы ничего не можем для тебя сделать. Но, знай, за чертой смерти все только начинается, и обещаю, что если мы встретимся с тобой в следующей жизни…
– Пробитое легкое, да еще яд. – Болтун тоже всхлипнул. –
Этот Креспен хотел убить наверняка и преуспел.
Я завыла, поднеся ко рту руку Гэбриела, поцеловала костяшки пальцев.
– Спящий! Не забирай его у меня, пожалуйста. Я готова быть с ним всю свою земную жизнь и гораздо дольше. Я готова кадым часом каждой миной искупить свою перед ним вину.
Лорд наш, Солнце, спаси его!
– стова, волшебный гроб… – донесся до меня обрывок фразы.
– Что? Болтун, повтори!
– Нам нужно к цвергам, Бастиана! Погоди, не дергайся. Таак! Временные потоки, пространства, роза ветров… Обними своего меченого красавчика, дево-граф,и я, величайший артефакт всех времен и народов, зачерпну чистое колдовство, струящееся в жилах этого юноши,и перенесу… Осторожней, дура! Вытащишь лезвие,и он истечет кровью по дороге!
– Басти?
Я отмахнулась от Мармадюка, зажмурилась, прислонилась к
эбриелу всей грудью и скомандовала Болтуну:
– Сейчас!
Лиловая пульсирующая воронка всосала нас с чавкающим звуком. Я покачивалась, стараясь не задеть кинжал и не выпустить плечей потерявшего сознание ван Харта.
– Сердце бьется, – успокаивал меня Болтун.
– Дыхание прерывистое, но оно есть… ще немножко… Потерпите.
Яркая вспышка, хлопок, артефакт прокричал:
– Папаша! Нам нужна твоя помощь!
И его крик сотни раз отразился от пещерных, притворяющихся небом, сводов.
– Тихоня! Хохотун! Чих! Простак, Ворчун, Соня!
– Это вообще не принцесса, - проворчал Ворчун, с отвращением глядя на спокойное лицо Гэбриела ван Харта сквозь слюдяную крышку остовы.
– Точно, – чихнул Чих. – Но, надеюсь, его волосы не отличаются от принцесиных. Слышишь, граф,ты обещала, что острижешь его, прежде чем отпустить!
Я кивнула, прижала ладонь к груди:
– Обрею налысо, – и протяжно икнула.