Минус на минус
Шрифт:
Малыш повернулся всем телом и уставился на то, что лежало на песке. Нет, этого раньше точно там не было! Он бы определённо не забыл. Оно было такое красивое и чудесное. Разноцветное! Переливалось, как луч солнца на ресницах, сомкнутых не до конца, или мыльный пузырь. И форма! Оно не шевелилось, но было то круглым, то треугольным, то словно бублик или лента, или цепочка крупных бус. И оно явно хотело говорить с ним. Хотело! Это было ясно, от него шло тепло и неслышная музыка. Как мамина песня. Как отцовские руки. Как сказка спросонок.
Что это было… может, цветок. Или зверёк. Или
Но оно любило его.
Костик снова засмеялся и протянул руку. «Иди сюда! – позвал он, – иди! Ты мне нравишься, и мы сможем играть, сколько захочешь!»
Чудо медленно-медленно поднялось над песком и легко опустилось в подставленную ладонь.
Вниманию звездехода-автоисследователя VER-1289, метагалактоячейки QJ1234 – фиолетового смещения!
Сообщение зонда 17 JER.
Срочно.
На планете-3 жёлтого карлика CRS– QIF обнаружен абориген с открытым сознанием, готовым принимать информацию и не навязывающим своих ограниченных желаний.
Первый успешный контакт – установлен.
Внутри
Это было летом.
У меня кожа очень светлая, и я почти не загораю – вот сгораю легко, это да. А потом попросту покрываюсь веснушками, что меня ничуть не украшает. Так что любая прогулка, на которой я оказалась недостаточно бдительна и не проследила за тем, чтобы хорошо прятаться от прямых лучей солнца, чревата неприятностями – саднящей и чешущейся шкурой, не дающей ни сосредоточиться, ни нормально выспаться.
И вот однажды ночью, после того, как мы провели с детьми почти весь день на свежем воздухе, я проснулась от дикого ощущения чесотки и боли вверху живота. Было ощущение, что кожу жгут паяльником.
Меня это не удивило. «Опять сгорела», – вот что подумалось. Уснуть не было никакой возможности, верещать вслух не позволяли условия: мы все тогда жили в одной комнате. Я встала и прокралась в ванную, стараясь не разбудить ни своё семейство, ни родителей.
Взгляд в зеркало меня изумил. Ничего похожего на солнечный ожог не было. Зато было что-то… непонятное. Небольшая чуть синюшная припухлость – совсем небольшая, и огромное покраснение вокруг. Так выглядят у аллергиков укусы насекомых.
Но я не аллергик.
И меня никто не кусал.
Тут мне кое-что вспомнилось. Кожа на этом месте раньше уже неоднократно побаливала. В первый раз как раз после ночной прогулки в доме отдыха, как бы не на следующий день.
Это была не совсем обыкновенная прогулка.
Весь день накануне болела голова. Мучило странное ощущение заторможенности мыслей и неопределённости чувств. Долго не удавалось уснуть, я ворочалась, мне не хватало воздуха, – и, наконец, совершенно ясно поняла, что срочно хочу пройтись. То есть нет: не хочу, а мне необходимо, как магнитом тянет. Так, наверное, тащило моряков к острову сирен.
Потом мне так и не удалось толком восстановить, что случилось. Странно, но факт: в номер я вернулась под утро, целая и невредимая – и совершенно ничего не помнила. Да, кто-то, кажется, попался мне навстречу. Но вот кто? И что я делала больше трёх часов на тропе для лечебной ходьбы, пройти которую можно минут за пятнадцать… Осталось смутное воспоминание о чём-то пугающем. Однако любая попытка сосредоточиться и припомнить конкретику вызывала приступ сильнейшей мигрени. Пришлось бросить: у меня нет ни малейшей склонности к мазохизму.
С тех пор с периодичностью раз в два-три месяца на меня нападала охота к перемене мест. По ночам неожиданно и остро накатывало желание уйти из дома – сейчас же, немедленно и во вполне определённом направлении! Я боролась с этим диким чувством, логически доказывая себе, что такой необходимости нет и быть не может.
Помогало? В какой-то мере! Правда, бывало, что я останавливалась уже на улице.
Один раз в пяти километрах от дома.
Я списывала происходящее на неудовлетворенность собой, на поиски смысла жизни и чёрт знает ещё на что! Хотя втайне сомневалась, что мне настолько плохо, ведь всё отлично ладилось. Счастливая семья, интересная работа, – даже придраться не к чему. Хоть на сознательном, хоть на подсознательном уровне.
И почти всегда после таких эскапад на животе появлялась сыпь! Кажется.
Впрочем, тут я сама себе не поверила и сразу выкинула из головы сумасшедшую мысль. Какая могла быть связь между странными душевными порывами и зудящей крапивницей? Ерунда же явная.
Пощупала пальцем припухлость. Там как будто было что-то твёрдое, оно слегка двигалось при нажатии, словно под кожей (или в глубине её – я не сильна в анатомии!) что-то перемещалось. Маленькое. После этого «эксперимента» чесотка и боль стали ещё невыносимее, а краснота ярче, и ореол начал расширяться. Это «что-то», которое было внутри, вызывало неслабое раздражение.
Я человек не слишком импульсивный, но тут вдруг меня взяло возмущение. Что бы это ни было, надо было срочно, сию секунду, от этого избавиться!
В тесной ванной заняться извлечением из собственного организма непонятных излишеств нечего было и думать.
Так что я перешла в кухню, взяла в коробочке иголку, прокалила её на газу (тогда мы жили в доме, где были газовые, а не электрические плиты) и решительно всадила в живот!
Странно, но оказалось, что это совершенно не больно.
Кровь тоже не потекла.
Остриё на глубине около сантиметра упёрлось во что-то твёрдое. То есть – совсем твёрдое. Не как в деревяшку или кость, а как в стекло, например. Или в металл.
Я двинула «инструмент» по обнаруженной поверхности. Край оказался рядом. Поводила иглой в разные стороны. Похоже, причина раздражения была не круглой, а плоской. Небольшой такой квадрат – миллиметров восемь или даже меньше. Резать кожу бритвой или ещё чем-нибудь показалось страшно. Поэтому я всадила иглу у самой границы нащупанной штучки (вот это уже было и впрямь неприятно!), подцепила её и дёрнула что было сил!