Минута до полуночи
Шрифт:
– Пожалуйста, присаживайтесь, миссис Ридли, – предложила Пайн.
– Мне бы не хотелось вам мешать, – извиняющимся голосом ответила Ридли.
– Вы нам не помешаете. Пожалуйста, мы уже практически закончили.
Они уселись за столик, и Пайн снова внимательно посмотрела на женщину.
Ридли тоже не спускала с нее глаз, полных робкого удивления, словно она не могла поверить, что перед ней действительно Этли Пайн.
– Наверное, вы меня не помните, – наконец, заговорила Ридли. – А я видела, как вы росли. Вы и ваша сестра были высокими.
– Я пытаюсь вас вспомнить, но…
– Ну, вы не называли меня тогда миссис Ридли, – сказала пожилая женщина. – Вы говорили «мисси Агги».
В глазах Пайн появилось понимание.
– Теперь я вспоминаю, – сказала она.
– Как мило, – ответила довольная Ридли. – Мы жили в нескольких милях отсюда, но здесь, в округе Самтер. Я познакомилась с вашей матерью в церкви. У меня не было своих детей, поэтому я часто приходила посидеть с вами и вашей сестрой.
Глаза Пайн широко раскрылись.
– Со мной и Мерси?
– Да, дорогая. И я хорошо знаю имя Этли. У меня была тетя с таким именем. Мы называли вас Ли. Но я не знала ни одного человека по имени Мерси.
– Меня называли «Ли» до тех пор, пока я не отправилась в колледж.
Лицо Ридли сморщилось.
– Вы были удивительной парой, – сказала она. – Никогда не разлучались. И никто не мог отличить вас друг от друга.
Блюм посмотрела на Пайн.
– Однояйцевые близнецы, – сказала Блюм. – Я не знала. Ты никогда не говорила. – В ее голосе прозвучала легкая обида.
– Я… никогда не могла спокойно об этом говорить. – Пайн помолчала, и выражение ее лица смягчилось. – У моей сестры вот здесь была крапинка, – продолжала она, прикоснувшись к щеке рядом с носом. – А у меня нет. Мерси говорила, что Бог ее поцеловал, потому что она появилась на свет первой, и поцелуй превратился в крапинку.
– Звучит чудесно, – сказала Блюм.
Пайн повернулась к Ридли.
– Значит, вы помните моих родителей? – спросила она.
Улыбка Ридли погасла.
– Я знала и очень любила вашу маму, Ли. – Она тут же поправилась. – Я хотела сказать, Этли.
– Ли меня вполне устроит, миссис Ридли.
– Конечно, я была старше. Но мы с вашей матерью дружили. Джулии приходилось много работать, чтобы сводить концы с концами, она выполняла самые разные поручения и посещала встречи, поэтому ей требовалась приходящая няня. А вашего отца я знала не слишком хорошо. Но он, конечно, любил своих маленьких девочек.
– Но как моя мама попадала в разные места? – спросила Пайн. – Ведь, насколько я помню, у нее не было машины.
– Я позволяла ей брать мой старый пикап «Додж», – ответила Ридли. – На нем я обычно приезжала. Она не могла платить много, и я редко просила деньги. У моего мужа была хорошо оплачиваемая работа. Мы ни в чем особо не нуждались. – Она замолчала, и ее лицо сморщилось еще сильнее, как цветок, превращающийся обратно в бутон. – Моя «плата» состояла в общении с вами.
– Как жаль, что я не жила рядом, – вмешалась Блюм. – У меня шестеро детей, и все, конечно, когда-то были младше двенадцати. Большую часть времени я себя чувствовала так, будто попала под грузовой поезд.
– А вы помните, что тогда произошло? – спросила Пайн, не сводившая глаз с Ридли.
Пожилая женщина медленно кивнула головой.
– Да, помню. Это очень сильно ударило по жителям города. Никогда прежде здесь не случалось ничего подобного. И, благодарение Господу, потом тоже.
– А что вы можете рассказать о тех событиях? – спросила Пайн. – Я была очень маленькой, и в моих воспоминаниях много пробелов. К тому же взрослые не говорили со мной о похищении сестры.
– Ну, я уверена, что они очень тревожились из-за того, как случившееся на вас повлияло. Я ходила в больницу, чтобы помочь вашей матери. Она практически не отходила от вас, пока вы там находились.
– Я помню, как проснулась и увидела маму.
– Она была совершенно уничтожена. Потеряла одну дочь и едва не лишилась второй. Я не знаю, понимаете ли вы, насколько были близки к смерти, Ли.
– Нет, я не знала. А что относительно исчезновения Мерси?
– Наверное, вам известно, что полиция находилась в таком же недоумении, как и все мы.
– Шериф Дальтон из округа Мейкон. Конечно, я не запомнила его имя. Просто потом посмотрела документы.
– Он уже умер, но один из его помощников стал шерифом в Мейконе.
– Какой именно?
– Дейв Бартлс. Он одним из первых приехал на вызов вашей матери по девять-один-один. Я знаю, потому что Джулия позвонила мне, и я сразу бросилась к вам. Сейчас он уже собирается на пенсию.
– Но мы ведь находимся в округе Самтер, – заметила Блюм. – Почему этим делом занималась полиция Мейкона, а не городская?
Пайн посмотрела на Блюм.
– У Андерсонвилля нет собственной полиции. За город отвечает департамент шерифа округа Самтер. Мы жили совсем рядом с границей округа Мейкон, поэтому расследование вел департамент шерифа Мейкона.
Ридли кивнула.
– Они призвали на помощь полицию штата. И ФБР.
– Потому что это было похищение, – объяснила Пайн.
– Да, наверное, – сказала Ридли. – Сай говорил мне, что вы работаете в ФБР. Я… полагаю, вы стали агентом в том числе из-за того, что случилось с вашей сестрой.
– Да, вы правы.
Возможно, даже в большей степени, чем я сама думала.
Ридли тяжело вздохнула, не спуская глаз с Пайн.
– Ну, если коротко, полиция считала, что это сделал ваш отец, – сказала она.
– Я говорила им, что это был не он.
– Я знаю, что ваш отец не имел никакого отношения к похищению. На самом деле у них не было никаких улик против Тима, а потом вы уехали.
– Не думаю, что у нас оставался выбор. Моего отца уволили из шахты. Мы бы здесь не смогли выжить.