Минуту назад

Олина Екатерина

Аластор также неспешно уходит. Кое-кто из парней начинает выдвигать гипотезу относительно появления данного субъекта и музыки. Он скидывает вину на косяки. Его поднимают на смех и невежливо просят замолчать. Музыка замолкает вместе с исчезновением Аластора. Веселье продолжается. Нетрезвомыслящая компания продолжает курить и пить. Первый глюк забылся быстро.

Я отвела глаза молодежи, и появление Лиссы стало настоящей неожиданностью. Они увидели ее, только когда она уже обвилась вокруг одной из колонн, поддерживающих крышу беседки. Парни вытаращили глаза и начали пожирать

ими весьма соблазнительно извивающуюся женщину-кошку. Самый смелый решил подойти и, так сказать, пощупать. Она исчезла. Растаяла серой струйкой дыма. Парни пороняли челюсти. Если быть честной, то она не исчезла, я просто внушила им это. Сама же Лисса быстренько и ловко выскочила из беседки и теперь сидела рядом со мной, показывая большой палец. Мол, хорошо и порядок.

Парни более или менее оклемались от только что пережитого и завели дискуссию относительно реальности происходящего. Кто-то сказал, что одинаковых глюков быть не может и все такое, но и объяснить появление и исчезновение Лиссы он не мог.

Резкое появление Винни-Пуха в обнимку со Спанч-Бобом их окончательно выбило из колеи. 'Глюки', распевая что-то матерное, шатаясь, шли мимо беседки, и один из них предложил посидеть в ней, но второй его отговорил, мотивируя это тем, что она банально занята милыми господами. Провожаемые взглядами всех, кто имел глупость сегодня прийти и посидеть в беседке, братья-близнецы исчезли в сполохе огня. Это тоже была иллюзия.

Бравый гусар появился спустя полчаса, Пойна шла, и я за нее распевала 'Гусарскую балладу' Малинина. Парни побросали сигареты и траву на пол беседки и затоптали все это. Гусар шел, махал саблей, оглянулся на вмиг притихших мальчишек и, обернувшись красной девицей, исчез с демоническим женским смехом. Тут уж я дала волю воображению.

Парни хотели смотаться отсюда, но путь им преградил возникший перед ними Сабзиро с ярко-сверкнувшей молнией у себя за спиной. Сумман в боевой стойке преградил им путь из беседки. Я даже организовала волну холода, исходящую от блондина. Он жестом велел им оставаться на местах. В одной руке у него образовался шарик льда и, разбив его об пол, наш Сабзиро исчез, уступив место Красной Шапочке. Она возникла на том месте, где секунду назад разбился ледяной шарик. Тайгета начала кружиться и завертелась в мини-ураган, который перевернул все баллоны с пивом. Ураган стих.

Воцарилась тишина. Парни не смели даже дышать. Они ждали, что будет дальше. Болельщица в обнимку с парнем в ошейнике их не особо впечатлили после увиденного, но на это и был расчет. Вроде как просто идет себе влюбленная парочка. Да вот только выскакивает злобный хищник... нет больше парочки. Они бездыханные лежат и истекают алой кровью. Все это иллюзия, не бойтесь, а я с капающей кровью на ножах медленно и картинно поворачиваю голову в сторону парней в беседке. Их нисколько не смутила субтильность хищника. Они при желании могли меня просто затоптать, но сейчас они были так напуганы и плохо соображали.

Я медленно и угрожающе приближалась, соображая, что делать дальше... наш режиссер, Аластор, то есть, никаких указаний не дал. Ладно, будем импровизировать... Я уверенно шла к беседке. Парни

начали перебираться подальше от входа. Я хотела дойти до порога и, посветив на них желтыми глазами исчезнуть, но... Орф возник прямо передо мной на пороге беседки, спиной к зрителям.

– Как тебе не стыдно, - поцокал он языком, - а ну возвращайся в глубины сознания...

И мы оба растворились в воздухе. Занавес!

– Теперь мы поговорим?
– спросил меня Най.

Мы уже были дома. Я наконец-то освободилась от своего костюма. Расплела косички, приняла душ, сняла линзы. Я ходила по комнате и расчесывалась. Было около шести часов утра. Мы были в квартире Ная. Он уже тоже помылся и переоделся в джинсы и футболку. Я разгуливала в пижаме. Пойна уехала с Аластором домой.

– О чем?
– я подошла к нему, продолжая манипуляции с расческой.

– О нас.
– Он сидел на кровати и гладил Пыньку.
– Ты сказала, что дома мы поговорим. Прошу, мадемуазель.

– Нам хорошо вдвоем.
– Я снова начала движение по комнате.

– И все?
– Най встал и подошел ко мне.

– Что ты хочешь услышать?
– я опустила голову, и без того зная, что он хочет.

– Хочу знать кто я для тебя, - он развернул меня к себе.

– Муж...
– осторожно сказала я.

– Все?
– Он отошел от меня и снова сел на кровать.

– Ты хороший, - глупо сказала я.

Он поднял на меня глаза и горько усмехнулся.

– А еще я веселый и красивый?
– Он поднялся и положил руки мне на плечи.
– Это все твои эпитеты или я не все перечислил?

– Не издевайся,- я опустила голову, - я действительно так думаю.

– А если я скажу что люблю тебя, что ты мне ответишь?

Я только вздохнула и робко подняла голову.

– Будешь молчать?
– Най легонько тряхнул меня.
– Аврора! Скажи мне раз и навсегда...

– Я не знаю.
– Расческа выпала из рук.
– Иногда... нет, не то говорю... я... мне нужно подумать...

– Сколько тебе нужно времени, чтобы определиться?
– он чуть сжал мои плечи.

– Най...
– я боялась расплакаться.

– Прости, но я хочу это выяснить.
– Он отпустил мои плечи и вышел из комнаты.

Люблю ли я его? Не знаю... не хочу сама себе врать. Может, я сама себе боюсь в этом признаться? Нет, вряд ли. Боюсь, что это все обман? Есть немного... мне с ним хорошо, спокойно и я чувствую себя защищенной. Так почему ты, размазня такая, не скажешь ему что любишь?! А точно ли люблю? Я попыталась представить, что его нет. Он ушел, умер или с другой... слезы потекли по щекам.

Я пошла в ванную, умылась и посмотрела на себя в зеркало. Глаза серые и чуть покраснели от слез. Иди и скажи ему все, что ты чувствуешь и думаешь! Я опустила голову и начала глубоко дышать.

Вышла из ванной. Анайдейе стоял лицом к окну, положив руки на подоконник. Я подошла и уткнулась носом ему в спину. Он не пошевелился. Я осторожно положила руки ему на плечи - ноль реакции. Шмыгнула носом - он только вздохнул и повесил голову.

– Най, - тихо позвала я, - повернись, пожалуйста.