Минзаг "Марти". Дилогия
Шрифт:
– Тут, я думаю, возражений нет. Это Круминьш такие строгости в Уставе накрутил. Давайте примем такие поправки в Устав, - согласился Мещерский.
– Но, принцип демократического централизма мы не отменяем. Решения, принятые большинством голосов на партсобрании, обязательны для всех членов партии. Раз уже все члены Политбюро собрались, предлагаю выбрать кандидатуру нового Генерального секретаря для общего партсобрания. Считаю, Пантелей Кондратьевич, как человек в экипаже авторитетный, справится!
– Да Вы что, товарищ адмирал? Какой из меня Генсек? Я боцман!
–
– Палубу швабрить, медяшки драить - тут я мастер. А партией руководить - категорически не берусь!
– А у нас здесь все выше головы прыгают! По-другому не получается. Боцман Шнурко теперь нарком НКВД! Старшины кораблями командуют. Так что, Пантелей Кондратьевич, назвался груздем, полезай в кузов! Не отвертишься!
– поддержал Мещерского Жердев.
– Не тушуйтесь, Пантелей Кондратьевич, мы все, как члены Политбюро, поддержим Вас и поможем, если что, советом! Политбюро - орган коллективный, а Вы - только его секретарь. Хоть и Генеральный.
– подключился Болотников.
– Ставлю вопрос на голосование!
– завершил дискуссию Мещерский.
Четырьмя голосами против одного кандидатуру утвердили.
– Как утвердим твою кандидатуру на собрании, ты проставляешься, - поддел новоявленного Генсека Болотников.
– Вот еще! Вы меня насильно принуждаете!
– не согласился боцман.
– Насильно или добровольно, но проставляться тебе, Пантелей Кондратьевич, после собрания все равно придется. Коммунисты твою кандидатуру поддержат, я уверен!
– добил боцмана Мещерский.
– Уф! На сегодня официальные мероприятия завершены! Товарищ Влазнев свободен. Теперь передохнем, дождемся Шнурко и займемся вопросом Сент-Винсента.
– Уже вставший из-за стола Влазнев остановился:
– А что за название такое - Сент-Винсент? Святой Винсент какой-то! Не нужны нам ихние святые! Предлагаю переименовать остров. Например, назвать его Сахалином! Как-то привычнее звучит.
– Вот, Пантелей Кондратьевич, ты уже и в новую лямку впрягаешься! Идеологические вопросы ставишь! Очень вовремя!
– Поддержал Мещерский.
– Поставим вопрос на Верховном Совете и переименуем.
Командиры вышли на крыльцо перекурить. Во дворе было пусто. Весь личный состав, включая жен, был при делах. Минут через пять подъехал на бричке с кучером - индейцем Шнурко. Спрыгнул, строевым шагом подошел и по привычке отрапортовал командиру:
– Товарищ адмирал, личный состав наркомата внутренних дел приступил к несению службы в установленном порядке.
– Никита Фадеич, ты теперь нарком, как и я, так что обращайся по имени, отчеству. Привыкай к новому положению.
– Так точно, товарищ адмирал!
– Ну, вот, опять!
– Виноват, товарищ адмирал!
– Ладно, со временем привыкнешь. Переходим к делу. Какие будут соображения по Сент-Винсенту, точнее, по Сахалину? Надо вчерне наметить план работ.
– А чего придумывать? У нас уже есть опыт освоения территории на Тринидаде и в Крыму. Действуем в том же порядке, - первым вступил наркомпром Болотников.
– Местных индейцев берем в подданство. Перебрасываем туда почти всех испанцев, тут у нас работы для них осталось мало. Здесь оставляем только кирпичный завод и одну пилораму. Строим на Сахалине большую крепость на три сектора: жилой сектор наемных голландских мастеров, жилой сектор пленных мастеров - испанцев, производственный сектор с заводскими цехами. Вокруг крепости делаем вырубку, как обычно.
– Для охраны временно перебросим туда нашу пограничную сотню, одновременно наберем новых туземцев в конвойные войска и в пограничную стражу для Сахалина, - дополнил Шнурко, уже начавший мыслить как нарком внудел.
– Есть проблема. Я думаю, не стоит набирать в войска сахалинских туземцев. Они не араваки, с которыми мы уже имели дело, а карибы. Испанцы отзываются о них как об исключительно непокорных, кровожадных и вероломных племенах. Один раз мы уже на этом обожглись. Да и уничтожение воинов трех племен они нам могут припомнить, - сбил общий оптимистический настрой Зильберман.
– И что ты предлагаешь, Самуил Исакыч?
– осведомился Мещерский.
– Думаю, воинов в охрану и в гвардию набрать на Тринидаде, а местных мужчин отослать служить на Тринидад. Да и вообще, надо бы взять за правило, что бы охранные и гвардейские туземные подразделения направлять на службу на другие острова. Так меньше будет вероятность, что взбунтуются.
– Согласен с тобой. Тогда нужно все племена Тринидада брать в подданство, а то из наших племен мы уже всех, кого можно, мобилизовали.
– Все верно, только для этого надо мне отправляться на Тринидад, потому что вопрос тонкий. Тетикетль при этом полностью теряет самостоятельность, а он мужчина амбициозный, привык быть верховным вождем. Как бы бунта не было.
– Правильно, следующим рейсом и отправляйся. Заодно, привезешь сотню воинов для сахалинского гарнизона. Туземцев - карибов с Сахалина трогать пока не будем, уберем их с острова после завершения стройки. Сейчас они против нас не пойдут. Испуг после разгрома еще не прошел.
Петр Ильич, какие производства думаешь переносить на Сахалин? И как думаешь организовать производственный процесс с голландскими и испанскими мастерами?
– Обратился Предсовнаркома к Болотникову.
– Все несекретные. Швейное, обувное, шорное, гончарное, столярное, лесопилку, кирпичный завод. Впрочем, наш кирпичный завод трогать не будем. Кирпич лучше производить на месте. Да и на Тринидаде нужно кирпичный завод ставить. Не дело, что у нас на нефтепромысле все постройки деревянные.
Каждому мастеру с подмастерьями сделаем отдельный производственный участок. Мастеров одной специальности объединим в цеха. Начальниками цехов поставим наших людей. Потом посмотрим, кто из мастеров лучше себя покажет, того и поставим инженером цеха. Рабочих наберем из пленных испанцев, учеников - из индейских подростков, окончивших школу.
– Еще вопрос, - вмешался в обсуждение освоившийся в высоком собрании Шнурко, - кого назначим наркомом Сахалина?
Все замолчали, прикидывая. Как учил товарищ Сталин, кадры решают все.