Мио-блюз
Шрифт:
– Не хочу я в это впутываться. Извините, но так уж получилось. Сегодня я пришел сюда только ради Бобби, а теперь пора и о себе подумать.
– Так ведь я о том и говорю! – воскликнул я, громче, чем рассчитывал. – В одиночку вам с этим не справиться.
– “С этим”? С каким таким “этим”? Ничего не понимаю, я просто хочу жить, как раньше!
Повысь он голос еще немного, наверняка бы разбудил покойников от вечного сна. Я и сам начал обшаривать взглядом кладбище и окрестности. Ни души кругом. Но едва ли можно поручиться, что никого из нас не преследуют.
– Помогите
Он потер лицо, несколько раз моргнул.
– Ладно. О’кей.
Он сунул руки в карманы брюк.
– А теперь идите в церковь, – сказал я. – Не то они начнут вас искать.
– Сейчас пойду. А почему вам так важно поговорить с девушкой Бобби?
Мне совершенно не хотелось распространяться об этом, и я ответил коротко:
– По-моему, Бобби сумел добыть кой-какую информацию об исчезновении своего племянника. И, возможно, что-то оставил. Например, фотографию Мио.
Элиас опять моргнул. Наверно, веки воспалились.
– Фотографию Мио? Разве у вас ее нет?
– Нет.
Элиас вытащил одну руку из кармана. Поскреб уголок глаза.
– Вообще-то он похож на вас.
– На меня?
Я удивленно приподнял брови.
Элиас задумчиво кивнул.
– Очень похож. Те же цвета.
Новый порыв ветра зашелестел в листве деревьев. Я молча провожал Элиаса взглядом, пока он не скрылся в церкви. Неожиданно выяснился факт, о котором я раньше не подозревал.
11
Зло звалось Люцифером и проживало в Техасе. Я поклялся подручному Люцифера ни при каких обстоятельствах не разыскивать информацию о главаре мафии. Иначе Белле конец, да и Люси, наверно, тоже. Хотя то, что я узнал про цвет кожи, вряд ли можно считать результатом сознательных розысков. Кожа у него такая же, как у меня. Темная. Или черная. Это уж кто как привык выражаться. Вопрос в одном: что можно сделать с этим обрывком информации?
Люси удивилась, когда я рассказал ей, что узнал.
– Не знаю, почему это важно, – сказала она, – но мне кажется, что вправду так оно и есть.
Я согласился. Отсутствие данных о личности Люцифера раздражало меня сильнее, чем я думал. Этот человек похищал мою дочку. Убил ее деда и бабушку. Угрожал моей жизни, а сейчас использовал меня как дополнительный ресурс в Стокгольме. Рано или поздно я уступлю желанию выяснить, кто он такой, и сделаю все, чтобы он навсегда исчез из моей жизни.
Люси испытующе посмотрела на меня:
– Даже не думай, Мартин. Даже не думай.
Она знала, что требует невозможного. Но, с другой стороны, это требование – единственно правильное.
Люси заговорила о другом:
– Как прошла панихида?
– Понятия не имею, я не был в церкви.
– Разумно.
Мы сидели в ее кабинете. Она – за письменным столом, я – ссутулясь на посетительском стуле, как подросток. В начале лета наша контора напоминала этакий молодежный клуб. Мы планировали поехать в Ниццу, и Люси изучала солнцезащитные
– Надо бы как-нибудь развлечься, – услышал я собственный голос.
Люси оторвалась от бумаг, перевела взгляд на меня.
– Сперва нам надо вернуть себе собственные жизни.
“А если не выйдет?” – едва не спросил я. Что, черт побери, тогда?
– Пойду повидаюсь с Мадлен, – сказал я.
Тоже перемена. Раньше я никогда не говорил Люси, с кем встречаюсь и когда.
– Я могу что-нибудь сделать, пока тебя нет? – спросила Люси.
Я остановился в задумчивости.
– Женщину, которая звонила мне две ночи подряд, зовут Сюзанна, и, по ее словам, Мио увела из детского сада некая Ракель Миннхаген. Тут стоит копнуть. Проверь хорошенько персонал садика, я не успел. Точно не знаю, что именно надо искать, поэтому смотри в оба.
Люси записала и кивнула. Сам я, глядя на нее, изнывал от тревоги. Мы шли одновременно по нескольким следам, и всюду я чувствовал, что недотягиваю. Ужасное ощущение. Будь у меня начальник, он бы гаркнул мне прямо в лицо: “Не все сразу, Беннер. Держи свое окаянное расследование под контролем!”
Начальства у меня не было, как не было и возможности держать расследование под контролем.
– В детском саду нас знают? – спросила Люси.
– Нет, – ответил я. – Откуда?
– Я просто хотела уточнить. Еще что-нибудь?
– Паспортные фотографии. Не забудь добыть паспортные фотографии тех, кто работал в “Тролльгордене”, когда Мио исчез. Нам надо знать, как они выглядят.
Я не успел договорить, а мы с Люси уже подумали об одном и том же.
– Ах ты черт, – прошептала Люси.
Мы оба проморгали. Кое-что очень серьезное.
– Мио, – сказал я. – Проверь, был ли у него загранпаспорт.
Возле бара, где мы с Мадлен назначили встречу, толпились по меньшей мере человек десять курильщиков. Место встречи выбрала она, а не я. Какая-то боковая улочка, о которой я в жизни не слыхал, поблизости от Гулльмарсплан. Кстати, неподалеку от бара “Синий солдат”, где назначала встречу Сюзанна. Таксист добирался туда по навигатору.
– Ценю соображения безопасности, но это, пожалуй, все-таки чересчур, а? – сказал я, когда мы сели за столик в углу.
Я старался не прикасаться к стенам. Они были такие грязные, что я бы наверняка перепачкался.
– Иной раз не мешает перестараться, – сказала Мадлен.
Она выложила на стол коричневый конверт. Официант принял у нас заказ. Я продолжил свою обеденную тему. Заказал джин с тоником. Мадлен – крепкое пиво. Официант ушел.
– Как все прошло? – спросил я.
В сущности, она уже сказала как, но у меня не было сил на пустые разговоры. Я и без того толок воду в Марианской впадине. Занятие тяжкое и утомительное.