Мир без конца
Шрифт:
— Пенни за дюжину.
— Хорошие?
Та кивнула на соседний лоток:
— От тех куриц.
— А у курочек были хорошие петухи?
Мерфин в притворном отчаянии от выходки брата закатил глаза. Однако девушка усмехнулась и включилась в игру:
— Еще бы, сэр.
— А эти яйца приносят удачу?
— Не знаю.
— Ну конечно, откуда же. Девушки в этом ничего не смыслят.
Сквайр пристально смотрел на торговку. Светлые волосы и вздернутый нос. Лет восемнадцать, решил он. Худенькая моргнула и сказала:
— Пожалуйста, не смотрите на меня так.
Ее позвал крестьянин, стоявший у лотка, — несомненно, отец:
— Аннет! Иди сюда.
— Так тебя зовут Аннет, — подхватил Ральф.
Девушка сделала вид, что не слышала отца.
— Кто твой отец?
— Перкин из Вигли.
— Правда? Мой друг Стивен — лорд Вигли. Он тебя не обижает?
— Лорд Стивен справедлив и добр, — как положено, ответила девушка.
— Аннет! Ты мне нужна, — вновь позвал отец.
Ральф понимал, почему Перкин зовет дочь. Он, конечно, не против, если сквайр женится на Аннет: для нее это блестящая партия, — но боится, что тот поиграет с ней и бросит. И прав.
— Не уходи, Аннет из Вигли.
— Не уйду, пока не купите яиц.
— Что одна, что другой, — проворчал Мерфин.
— Да брось ты яйца и пойдем со мной. Прогуляемся по берегу.
Между рекой и стеной аббатства тянулся широкий берег, в это время года покрытый полевыми цветами; там часто прогуливались влюбленные. Но Аннет оказалась не такой уж простушкой.
— Отцу не понравится.
— Да брось ты.
Крестьянину очень трудно противостоять сквайру, особенно если тот в ливрее крупного графа. Поднять руку на одного из графских слуг — оскорбить вельможу. Перкин может попытаться уговорить дочь, но, удерживая ее силой, рискует. Однако подоспела помощь. Молодой голос произнес:
— Привет, Аннет, ты как?
Ральф повернулся. Юноша лет шестнадцати, но ростом почти с Ральфа, широкоплечий, с крупными руками, невероятно хорош собой: правильные черты, словно высеченные соборным скульптором, густые рыжевато-каштановые волосы и такая же, правда, редкая еще, борода. Сквайр спросил:
— Ты кто, черт подери?
— Вулфрик из Вигли, сэр. — Молодой человек был почтителен, но не робок. Он вновь повернулся к Аннет: — Я пришел помочь тебе продавать яйца.
Мускулистый юноша протиснулся между Ральфом и Аннет, загораживая девушку и оттесняя неожиданного соперника. Довольно дерзко, и Фитцджеральд-младший начал злиться:
— Отойди, Вулфрик из Вигли. Ты здесь не нужен.
Юноша так же уважительно, но бесстрашно ответил:
— Я помолвлен с этой девушкой, сэр.
— Истинная правда, сэр, они собираются пожениться, — вставил Перкин.
— Заткнись ты со своими крестьянскими бреднями, — презрительно бросил Ральф. — Плевать мне, замужем она за этим медведем или нет.
Графского сквайра раздосадовало, как с ним говорят вилланы. [7] Еще они будут ему указывать.
— Пойдем, Ральф, — предложил Мерфин. — Я есть хочу, а Бетти Бакстер торгует горячими пирогами.
— Пирогами? — переспросил брат. — Я больше люблю яйца.
7
Вилланы — категория феодально-зависимого крестьянства.
Взял с подноса яйцо, выразительно погладил его, затем положил обратно и дотронулся до груди девушки. Она была твердой и имела форму яйца.
— Что вы делаете? — возмущенно воскликнула Аннет, но не двинулась.
Ральф легонько, с удовольствием стиснул грудь.
— Проверяю товар.
— Уберите руки.
— Еще чего.
В этот момент Вулфрик сильно оттолкнул соперника, и Фитцджеральд, никак не ожидая, что крестьянин посмеет прикоснуться к нему, оступился и упал. Кто-то рассмеялся, и удивление сквайра сменилось униженностью. Он в бешенстве вскочил. Меча при нем не было, но на поясе висел длинный кинжал. Однако недостойно набрасываться с оружием на безоружного виллана, можно потерять уважение в глазах рыцарей графа и других сквайров. Придется наказать Вулфрика кулаками. Вышедший из-за прилавка Перкин быстро заговорил:
— Это нелепое недоразумение, сэр, он не хотел, мальчику очень жаль, уверяю вас…
Аннет, однако, не испугалась.
— Ребята, ребята! — Кажется, ей все это очень нравилось.
Ральф не обратил на возгласы никакого внимания. Сделал шаг к Вулфрику, занес правый кулак и, когда тот поднял руки прикрыть лицо, вонзил левый кулак в живот. Вопреки ожиданиям мышцы у крестьянского парня оказались вовсе не рыхлыми, но Вулфрик все же скорчился, поморщился от боли и закрыл руками солнечное сплетение. Правым кулаком Ральф ударил виллана прямо в лицо, в скулу. Тут же заболела рука, но на душе стало легче.
К его удивлению, Вулфрик не рухнул на землю, не застыл в ожидании, что его начнут пинать ногами, а вложил всю силу плеча в правый кулак. Ральфу показалось, что нос его взорвался кровью и болью. Сквайр заревел от гнева. Крестьянин кажется, сделал шаг назад, поняв весь ужас своего поступка, опустил руки и прижал их к туловищу ладонями внутрь.
Но жалеть было поздно. Ральф бил крестьянина кулаками по лицу, по корпусу, удары так и сыпались, а Вулфрик, пытаясь ослабить их силу, лишь выставлял руки и пригибал голову. Фитцджеральд бил, бил, но вместе с тем не переставал удивляться, почему Вулфрик не убегает, и решил, что деревенщина предпочел синяки и ссадины унижению. Парень с характером, и это приводило Ральфа в еще большее бешенство. Сквайр бил все сильнее, еще и еще, его душила ярость и одновременно восторг.
— Ради Бога, хватит. — Мерфин попытался успокоить брата, положив ладонь на плечо, но тот сбросил ее.
Наконец руки Вулфрика повисли вдоль тела, он зашатался, закрыл глаза и упал. Его красивое лицо было залито кровью. Ральф принялся пинать соперника ногами. Тут к ним подошел плотный мужчина в кожаных штанах.
— Ну все, сквайр, не убивай юношу, — твердо сказал он.
Узнав городского констебля Джона, Ральф крикнул:
— Он первым напал на меня!
— Ладно, больше не нападет — правда, сэр? — коли валяется на земле с закрытыми глазами. — Джон встал перед Фитцджеральдом. — Лучше бы обойтись без расследования коронера.