Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона
Шрифт:
В общем, зрители не шли. Хозяин подходит ко мне и говорит, что надо как-то заманить публику, иначе нам крышка. Ну, я подумал немного… Тогда все газеты печатали только сообщения из Ирландии — если помните, там снова начались волнения, и Север воссоединился с республикой, — и нам не давали ни строчки. Мы могли бы сгореть со всем цирком — никто бы и не заметил. Короче, мы оказались «в телеге».
Говорун кивнул:
— Верно, времечко было тяжелое. У меня нечто похожее случилось на Перии. Ну и что ты сделал?
Квак-Квак потер подбородок:
—
У О'Тула имелись родственники в Ирландии, и через них он устроил такую штуку. Властям сообщили, что ИРА обвиняет нас в шпионаже и угрожает разделаться с цирком. Последний раз «Шоу Булла» посещало Ирландию года за четыре назад до этих событий, но кому какое дело? Никто и внимания не обратил на такую нестыковку. Все брайтонские газеты тут же кинулись на защиту безобидного цирка, а Буллард собрал пресс-конференцию и заявил, что мы не поддадимся нажиму и угрозам этих негодяев.
Так вот, уже на следующий день граждане повалили в цирк, чтобы выразить нам свою поддержку. Даже в парламенте кое-кто выступил в нашу защиту. Власти прислали пару полков для охраны, и солдаты тоже покупали билеты. — Квак-Квак покачал головой. — Все изменилось в один день, и до конца сезона мы заработали изрядную сумму. Стоило нам куда-либо приехать, народ валом валил, чтобы поприветствовать смельчаков артистов. На следующий год мы ездили по Ирландии, но уже немного с другой историей, то есть теперь нас обвиняли в связях с ИРА. В общем, на этом трюке мы продержались три сезона, и только тогда газеты начали понимать, кому они на самом деле подыгрывают.
Говорун склонил голову набок:
— Тебе там нравилось?
— Да. Кстати, знаете, как у них назывались рабочие, которые снимают и натягивают тент?
Губошлеп покачал головой:
— И как?
— Чехи.
— Чехи? — удивился Говорун.
— Да. В Чехословакии — это страна такая — один город снабжал рабочими все европейские шапито. Вот поэтому их и называли чехами. — Пресс-агент повернулся к Губошлепу. — Ты о чем задумался?
Губошлеп улыбнулся, забыв о желудке и о своих горестях.
— Ты употребил одно выражение, которое часто использует Хозяин. «В телеге».
Квак-Квак кивнул:
— Да. Это значит в тяжелом положении. Его иногда употребляют, хотя уже реже, чем раньше.
— Интересно, как оно возникло.
Пресс-агент поджал губы:
— Думаю, оно появилось во времена Черной Чумы. Ездили по городу, собирали мертвецов на улицах и увозили на телегах. — Он снова уставился в стену. — Они еще кричали: «Выносите мертвецов!» — и люди тащили, кто жену, кто отца, кто детей, умерших за ночь. Так что, если ты «в телеге»…
Говорун повернулся к Губошлепу:
— Это
Губошлеп нахмурился:
— Извини.
— Посмотри-ка! — воскликнул Квак-Квак. — Наш Говорун что-то позеленел. Эй, в чем дело?
— Дай мне… пакет!
В другом конце спального отсека лежавший на койке Ласка вновь и вновь облизывал пересохшие губы, мечтая об огромных озерах с прохладной, чистой водой. Почувствовав прикосновение чьей-то руки, он открыл глаза. Озера исчезли. На него смотрел Майк Айкона.
— В чем дело, Косой? — сердито спросил Ласка.
Косой протянул пластиковую бутылку с розоватой жидкостью:
— Вот, выпей.
Ласка вскинул брови:
— Не надо. Слишком напоминает розовый лимонад.
— Это он и есть. Мы обнаружили пятьсот галлонов в холодильнике.
Ласка покачал головой:
— Я его продаю, а не пью.
— Тебе станет легче. Другого ничего нет и не будет, пока не починят конденсатор.
Ласка посмотрел на бутылку:
— Эй, да это же бутылка из-под кетчупа!
— А ты хочешь, чтобы лимонад плавал в воздухе? Давай, она чистая.
Ласка взял бутылку, долго смотрел на нее, потом поднес ко рту и сдавил. Сначала на его лице появилась недовольная гримаса, но потом он облизал губы и удивленно покачал головой:
— Неплохо!
Косой улыбнулся:
— Ты делаешь хороший продукт, Ласка. Вот только лимонов мы не нашли.
Ласка отхлебнул из бутылки и пожал плечами:
— Какого черта, Косой. — Он сунул руку под подушку и вытащил ярко-желтый лимон. — Думал продержаться на нем до конца сезона, но так и быть — давай пустим пыль в глаза.
Пират Джо облачился в скафандр и направился к шаттлу № 10. Возле шлюзовой камеры он увидел небольшую группу рабочих. Они стояли молча, повесив головы. Джо остановился и, заметив красный огонек перед входом в шлюз, повернулся к ближайшему рабочему.
— Морковный Нос, почему шаттл под вакуумом?
— Там уже работают. Ребята выбрасывают главный купол. Ты же сам приказал. — Морковный Нос фыркнул.
Пират нахмурился:
— Знаю, но они должны были подождать меня. Кто старший в погрузочной команде? — Лица рабочих вытянулись. — Дурень?
Дурень Джо потер ладонью под носом:
— Раскоряка.
— Бригадир? Да он же ничего не смыслит в том, как перемещать груз в невесомости. Он даже скафандр надевать не умеет.
Стоявший рядом Луи горько усмехнулся:
— Бригадир говорит, что если кто-то и должен выбросить старый купол, то только он сам. Я с ним спорить не собираюсь.
Пират шагнул к шлюзу и нажал кнопку, но красный огонек не погас. Джо повернулся к Дурню:
— Он заперся там?
— Раскоряка не хочет, чтобы ему мешали. Пойми, Пират, для него старый купол — как часть семьи. Как Булочка или Королева.